- Налей, а то поцарапает, - выпив, вяло сказал Хирург.
Даша подумала и налила, хотя кот по виду не смог бы поднять лапу и на мышонка. Тот, оживившись, в момент выхлебал вино и размяк на полу.
- Я сейчас скажу кое-что, потом ты мне нальешь второй стакан и пойдешь в магазин. Пойдешь и купишь самого лучшего крепленого вина. Самого лучшего, слышишь? Купишь столько, сколько сможешь унести.
- Что ты хочешь мне сообщить? - спросила Даша, решившая держать себя в руках.
- У меня запой. Продлится он несколько недель, - начал говорить Хирург окрепшим голосом. - И все эти недели ты будешь мне давать вино, пять бутылок в день. Будешь давать и не будешь меня трогать и со мной разговаривать. Когда я отопьюсь, мы продолжим наши косметические экзерсисы.
- Нам надо срочно переехать. Я попала в неприятную ситуацию...
- Меня это не касается. Меня касаются пять бутылок вина в день. Наливай... Кстати, о деньгах. Они пропали.
- Пять тысяч долларов?! Все?!
- Да. Вчера утром я смотрел в шкафу - их не было. И подумал, что ты взяла их с собой.
- А куда же они делись? Спьяну, может, перепрятал?
- Может... Хотя вряд ли.
- А кто-нибудь заходил?
- Мне кажется, я сначала с кем-то пил. Но не уверен. Прежде чем пойдешь посмотреть на исчезнувшие деньги, налей мне вина.
50. Изломанная женщина а ля Пикассо.
Денег в шкафу не было. Денег, отложенных на жизнь и новые документы.
"Что делать? - задумалась Даша, едва добравшись до стула. - Связать его? Выставить? Нет... А на что покупать вино? В кошельке пятьсот рублей... Продать сережки?"
Рука ее метнулась к уху.
"Жалко. С ними я - женщина, изломанная женщина Пикассо. Без них подопытный кролик. Недорезанный кролик. Но пути назад нет. Кто купит? Надо ехать в Орехово-Зуево. Зачем ехать?! Надо срочно уезжать! Нет, никуда я не перееду. Потому что не боюсь. Никого не боюсь. И потому что в пистолете три патрона. Он ждет моей руки на кухне в большой алюминиевой кастрюле".
51. Вина осталось на два дня.
Сережки купили в ломбарде за пятьсот долларов. "Примерно двести пятьдесят - двести семьдесят бутылок, - подумала Даша, кладя их в сумку. На полтора месяца хватит, если есть одну картошку
Вино - целый ящик, еле дотащила, - она купила по сто рублей за бутылку. Хирург, напряженный, глаза сумасшедшие, - ожидая, стоял у калитки; схватив бутылку (не глянув, и не сказав и слова), он ушел в дом. Когда Даша вошла, он уже лежал в забытьи
***
...Дни проходили, и Даша вошла в колею. Хирург пил и спал. В конце второй недели запоя он вдруг заговорил.
Это случилось утром. На дворе было хорошее лето, пели птицы, и небо пасло белоснежные свои облака. Проснувшись, Хирург позвал Дашу, - она спала на диване, так как он не мылся и не давал себя мыть. Она подошла как всегда со стаканом вина в руке. Он выпил и, отдав стакан, посмотрел на нее тягучим взглядом.
"Отходит", - обрадовалась Даша и присела на кровать.
- Ну, рассказывай, - сказал Хирург, продолжая смотреть.
- Что рассказывать?
- Где была, с кем была...
- Меня увез Савик. Приехал утором и сказал, что тебя убьют, если я не поеду к Чихаю.
- Что-то к тебе все клеятся. Я клеюсь, этот Чихай клеится. Какая-то в этом сокрыта правда.
- Да, правда, - улыбнулась Даша. - Сермяжная, домотканая, кондовая.
- Ну и что ты там делала? Расскажи, мне интересно.
- Мне потом сказали, что он хотел, чтобы я его убила. У него опухоль в мозгу и сволочи кругом. А он хотел от чистой руки умереть.
- Ну что, умер?
- Нет.
- Почему?
- Не получилось...
-Почему не получилось?
- Рук чистых не стало...
- Как это?
- Он меня стрелять научил...
- Да что ты тянешь! Рассказывай, живо!
- Он меня стрелять научил, и я... и я шестерых убила...
- Ты?! Шестерых? Ну ты даешь!
- Да, Так получилось. Понимаешь, я... Рядом с тобой я добрая и любящая... А рядом с ним я шлюха и... В общем, такая же, как он.
- Ты с ним спала?
- Нет.
- Честно?
- Если честно, то да. В мыслях...
- Как это?
- Когда я к нему в дом попала, то придумала убить его в постели. В первый раз, ну, тогда, с тобой, он совсем забылся от меня. С ним все что угодно можно было сделать...
- И ты придумала убить его во время оргазма?
- Да...
- Жалеешь, что не получилось?
- Да. Лучше бы я с ним удовольствие получила, чем этих огрызков убивать. Представляешь, он сказал одному своему человеку, чтобы тот вокруг дома ползал и стрелял в окна из снайперской винтовки.
- Нет, не представляю... Маразм какой-то.
В комнате стала тишина.
- Ну и как людей убивать, расскажи? - спросил Лихоносов, когда молчание затянулась.
У нее вырвалось:
- А ты, что, не убивал?! Скальпелем?
Сказав, Даша закусила губу. Человек зарезал свою дочь, а она, чтобы хоть как-то оправдаться, вспомнила. В этой страшной круговерти разве останешься человеком?
Хирург взорвался:
- Не смотри на меня так! Лора за мной прибежала, когда она уже умерла, понимаешь, умерла! И я надел маску, встал за стол, и все сделал. Ты представляешь, я все сделал, все, но уже у мертвой сделал! Ее здоровой похоронили!
Лихоносов заплакав, уставился в потолок. Даша бросилась на кухню и вернулась со стаканом портвейна.
Он выпил. Вернул стакан и вернулся в прошлое. То есть повторил свой вопрос. Повторил с той же интонацией, и так же глядя:
- Ну и как людей убивать, расскажи?
- Очень просто. Ты просто смотришь на человека как на выключатель, и выключаешь. Одного, второго, третьего.
- Мне хочется выключить тебя.
- Не имеешь права. Я из-за тебя стала такой.
- И прежней стать не желаешь?
- В общем-то, да. Не желаю.
- А ты не боишься?
- Чего? - Даша вспомнила пистолет, лежавший на кухне в большой алюминиевой кастрюле.
- То, что я...
- Сделаешь что-то с моим лицом?
- Да.
- Не боюсь. Ты не сможешь.
- Ты в этом уверена?
- Все, что ты сможешь сделать, так это сделать из меня демона. Демоническую красавицу. Но ты не сделаешь.
- Почему это.
- Чихай умирает, и его душа частью перебралась в мою. Но только частью. И эта часть уйдет, растворится без остатка, если... если наши с тобой отношения восстановятся.
- Ты думаешь? - с надеждой посмотрел Хирург.
- Я уверена, - Даша погладила его руку.
- Я еще не напился. Я еще чего-то не вытравил из себя. И ты сделала ошибку. Ты напомнила мне об убитых мною людях. С такой памятью я не могу резать и пилить. Я - человек, не машина.
- У нас нет денег. А вина осталось на два дня.
- Займи.
- Не у кого.
"Все кончится - найду себе нормального мужика, с нормальными мозгами. С гениями трудно", - мелькнуло у Даши в голове.
Хирург усмехнулся.
Красные его глаза посмотрели злорадно.
- Тогда стань Робином Гудом. В округе полно богатеньких буратино.
Даша вновь вспомнила пистолет, лежавший на кухне в большой алюминиевой кастрюле. Душа Чихая сидела в ее душе занозами. Она представила как ночью, с чулком на голове грабит дачу начальника милиции Козлова. Представила себя с "Макаром" в руке. И еще представила, как отпевают убитых ею подручных Чихая. И отказалась:
- Не буду воровать.
- Тогда иди работать. В Орехово-Зуево. По специальности. Надень короткую юбчонку, густо накрась губы и езжай.
- С таким лицом? И ногами? Да на меня со всего города сбегутся посмотреть!
- Тогда проси милостыню. С таким лицом и такими ногами. А я соглашусь на дешевый портвейн. Сто пятьдесят рублей в день заработаешь?
- А может, возьмешь себя в руки и закончишь со мной? Ты же мужчина?
- Я алкоголик. И у меня душевная травма, я сломался в полный утиль. Когда я проснулся и не нашел тебя в доме, я подумал, что у тебя зачесалось, и ты убежала к этому Чихаю.
- Теперь же ты знаешь, что это не так!
- Ты что, не понимаешь, что я не могу сейчас резать?! - привстав, закричал ей в лицо Хирург. - Не могу! Ну, дай мне неделю!
- Хорошо, - ответила Даша. - Принести тебе стакан?
52. Флегмона в голове.
Через день Даша оделась поплоше, забинтовала левую половину лица и поехала в Орехово-Зуево. Два часа она ковыляла по рынку, прося милостыню. Набрала десять рублей, и чуть было не попала в милицию. Потом просила у церкви, но недолго - нищие чуть не побили. В электричке получилось лучше.
- Мы сами из Гудермеса, беженцы, муж калека, пьет, детей кормить нечем, у самой флегмона в голове и ноги от полимилита, - канючила она до самого вечера.
Всего набралось двести тридцать три рубля мелкой мелочью. Краснея, Даша купила пять бутылок портвейна, хлеба, куриных окорочков и поехала домой.
Хирург на нее и не посмотрел. Подошел к сумке, покачиваясь от непривычки ходить, вынул бутылку, на кухне по-гусарски срубил пробку ножом и выпил прямо из горлышка.
53. Занозы ткнулись в самое сердце.
Ездить приходилась каждый день; на третий день попрошайничества в электричках к ней привыкли и перестали подавать. Она вернулась на рынок, набрала что-то, но под вечер ее побили бомжи. Отняв деньги - двадцать восемь рублей с копейками - они хотели изнасиловать ее в рыночном закоулке, но Даша не далась - занозы Чихая ткнулись в самое сердце, и она разметала пьянчуг подвернувшимся обломком занозистой доски.
