Квиллер уловил знакомое ёканье под столом и понадеялся, что Коко так выражает своё мнение по поводу разговора, а не собирается броситься на туфли Пенелопы. Он также слышал, как Милдред рассказывала Александру о своей талантливой ученице, которая, ни с кем не попрощавшись, уехала из города.
– Очень жаль, – говорила она, – что бедняжка вышла из бедной семьи, а могла бы учиться в колледже и достичь определенных успехов.
Александр авторитетно заявил:
– Каждый год многие молодые женщины, спасаясь бегством от нудного существования, перебираются из маленьких городков в мегаполисы, где, освоившись, достигают иногда завидного положения. Мы теряем таланты, потому что не способны поддержать их, помочь развить способности и как следует вознаградить.
«Ф-ф-фу», – донеслось из-под стола.
– Очень плохо, – произнесла Милдред, – что мы не можем ничего сделать для художников, а только поддерживаем фермеров.
Когда принесли салат, Квиллер ещё раз попытался оживить разговор за столом и с облегчением вздохнул, лишь когда подали бисквит с лесной малиной и сливками. Он встал и произнёс речь:
– Дамы и господа, за столом отсутствует важная персона, у которой много обязанностей: она ведёт этот дом, курирует коллекцию, занимается оценкой предметов старины. И никто не может с большим основанием претендовать на звание шеф-повара. Мы обязаны поблагодарить Айрис Кобб за тот обед, который вкушали сегодня. И я хотел бы попросить её присоединиться к нашему столу.
Раздался одобрительный шум. Квиллер прошёл на кухню и вернулся со смущенной домоправительницей. Грянули аплодисменты, когда он поднёс стул и усадил миссис Кобб между собой и Пенелопой, которая напряглась и неестественно выпрямилась.
За кофе и ликерами сонные гости Квиллера начали оживать.
Несколько человек принялись обсуждать портрет молодой женщины с осиной талией в турнюре, написанный в 1880 году.
– Она была танцовщицей, прежде чем вышла замуж, – пояснила Аманда. – Обратите внимание, какой у неё вызывающий взгляд.
– Давайте послушаем какую-нибудь историю. Роджер, расскажите о «К. салуне», – попросил Джуниор.
Роджер мгновенно излечился от своего недомогания.
– Думаете, я смогу?
– Почему нет?
– Давай, Роджер!
– Хорошо, дело было так… И это правда. Одним из постоянных посетителей «К. салуна» был шахтер по имени Гарри. И случилось так, что он напился до смерти. Его отвезли в магазин мебели, который одновременно служил и похоронным бюро. Но его приятели решили, что он должен в последний раз побывать в своём любимом баре. Они вытащили его из магазина, положили на сани – дело происходило в середине зимы – и двинулись в «К. салун». Они поставили Гарри возле бара, и все товарищи выразили ему своё уважение, а заодно соболезнования. Наконец в три часа утра друзья Гарри положили его снова на сани и подстегнули лошадей. Они пели, веселились и не заметили, как тело соскользнуло с саней. Когда приехали в магазин, обнаружилось, что Гарри нет! Всю оставшуюся ночь они искали, но так и не нашли его, потому что шёл снег…
Кто-то вздыхал, кто-то постанывал, кто-то хихикал, а Квиллер заметил:
– Прямо банда некрофилов… если всё правда. Подозреваю, что это выдумка.
Пенелопа кашлянула и твёрдо произнесла:
– Это был прекрасный вечер, и я очень сожалею, что приходится прощаться.
– Рано утром я лечу в Вашингтон, – объявил Александр.
Аманда слегка толкнула Райкера и прошептала: – Как же они будут без него управлять страной? Гости из Мусвилла тоже откланялись. Райкер отвёз Аманду домой. Миссис Кобб из последних сил поднялась к себе наверх. Квиллер и Мелинда сидели на кухне и пили вино с «дворецким», двумя «лакеями» и струнным трио, расхваливая их на все лады. Затем, когда все гости ушли, хозяин и хозяйка сбросили туфли и уединились в библиотеке, чтобы обсудить праздничный обед.
– Ты заметил, как отреагировала Пенелопа, когда миссис Кобб пригласили к столу? Она посчитала это самой крупной ошибкой двадцатого столетия.
– Она ничего не пила весь вечер. Думаю, ей хотелось шампанского, но брат запретил.
– Алекс не любит, когда она выпивает: уж слишком у неё развязывается язык. Как тебе понравились её духи, милый? Это то, что она просила меня привезти из Парижа.
– Крепкие… и это самое слабое определение. Она сидела, как ты знаешь, справа от меня, и я утратил обоняние. Когда подали рыбу, у меня исчезли вкусовые ощущения. Джуниор сидел рядом с ней, и у него просто остекленели глаза, будто он чего-то накурился. Аманда почти вышла из строя, а Роджер не мог вспомнить названия десяти заброшенных шахт. Точно, всё дело в духах. То-то коты всё время фыркали и чихали!
– Я протащила их контрабандой, – призналась Мелинда. – Они запрещены к продаже здесь.
– Если ты спросишь, с чем их можно сравнить, я тебе отвечу: с нервно-паралитическим газом. Как они называются?
– «Фантазия Фебы». Очень дорогие… Я не ослепла? Настоящая кирка!
– Местный клуб «Деловые люди» подарил мне её. Можно водрузить на каминную полку, или класть поверх бумаг, чтобы не разлетались, или размахивать перед носом у собак, когда едешь на велосипеде…
В этот момент в библиотеку вошёл Коко и бросил на Квиллера пытливый взгляд.
– Кстати, – сказал Квиллер, – ты что-нибудь знаешь о шахте «Три сосны»?
Мелинда удивилась:
– Её контору в своё время облюбовали для встреч влюбленные со всей округи, милый, А почему ты спрашиваешь? Зачем это тебе? В твоем-то возрасте!
ДВЕНАДЦАТЬ
На следующее утро Квиллер отвёз Райкера в аэропорт. На небе сгущались тучи.
– Собирается дождь, о котором так долго молили фермеры и против которого так сражалась туристическая индустрия.
– Надеюсь, я успею улететь, прежде чем он разразится, – сказал Райкер. – Не то чтобы я уж очень хотел вернуться в редакцию. Я не прочь пожить и здесь.
Послушай, а почему бы тебе не купить «Пустячок»? Приеду сюда и всё устрою для тебя.
– Ты шутишь!
– Абсолютно нет! Это был бы потрясающий вызов!
– Для этого нужно уволить местного Бенджамина Франклина19 и потратить десять миллионов на новое оборудование… Твоё мнение о Мелинде?
– Замечательная молодая женщина. Она что, носит зелёные линзы? А ресницы у неё собственные?
– Всё настоящее, – заверил Квиллер. – Сам проверял.
– Знаешь, Квилл, сейчас за тобой будут охотиться разные золотоискательницы. Тебе лучше жениться на девушке вроде Мелинды. Обустроиться. Она из хорошей семьи, имеет профессию и думает, что ты совершенство.
– Ты слишком щедро раздаёшь советы. – Квиллер не любил, когда ему указывали, что делать.
– Ладно. Есть ещё одна вещь. Почему ты не прекратишь поиски исчезнувшей девушки? Ты можешь получить пулю в голову… как та женщина, погибшая на тракторе.
Наблюдая, как поднимается в небо самолет Райкера, Квиллер вспомнил, что его друг всегда пытался приостановить его расследования… и никогда не преуспевал в этом. Сейчас благоразумие подсказывало Квиллеру, что следует подождать дальнейшего развития событий, а потом уж идти к шефу Броуди.
Он должен найти какие-то доказательства, а не ссылаться на свои догадки, случайные свидетельства, чувствительные усы и находчивого кота.
Прежде чем вернуться домой, Квиллер купил в универмаге Ланспиков розовый свитер из кашемира и попросил упаковать его поизряднее. В ювелирном магазине он выбрал золотое ожерелье и оставил его в клинике, свежеокрашенная вывеска которой гласила: «Галифакс Гудвннтер, доктор медицины. Мелинда Гудвинтер, доктор медицины».
Подъезжая к дому, он натолкнулся на транспортную пробку и кучу зевак. Уныло звонил колокол, из церкви на площади выходила похоронная процессия с гробом Тиффани Троттер. И тут хлынул проливной дождь.
Дома Квиллер уселся писать письмо Стиву Троттеру, выражая ему свои соболезнования и предлагая учредить ежегодную стипендию имени Тиффани. Как только он закончил, зазвонил телефон. Вчерашние гости благодарили за обед: Джуниор никогда так вкусно не ел; Шарон хотела получить рецепты; Милдред понравилось все, но она думала, что Александр просто напыщенное ничтожество. Затем позвонила Аманда:
– Клянусь, была неплохая вечеринка. Я выпила такое количество вина, которое могло бы убить лошадь. Я говорила что-нибудь непотребное?
– Вы были само совершенство, Аманда, – успокоил Квиллер.
– Чёрт! Вот уж чего мне меньше всего хотелось. Пусть такими будут мои кузены.
– Я только что отвёз Арчи в аэропорт. Он был весьма и весьма счастлив провести вечер с вами.
– Он – мой тип! Приглашайте его сюда, и поскорее!
Позвонила Мелинда, поблагодарила за ожерелье и пожаловалась на то, что телефон Квиллера всё время занят.
