Прислонившись к прохладному холодильнику, я потягивала сладкую воду, смакуя вкус, оттягивая свое возвращение наверх. До входной двери было рукой подать, но бежать было невозможно. Только не с Пенни, запертой в этой комнате.
Мои чувства было тяжело определить.
Любила ли я Джулиана?
Да.
Я любила его так сильно, что тяжело было дышать. И он не заслуживал моих чувств, но это ничего не меняло.
В любом случае, жизнь здесь не для меня.
Этим адским местом управляли деньги. А на фоне Джулиана, Сатана казался котенком. В сражении с безнравственностью, я верила, что Джулиан одержит победу, но его жестокое равнодушие к жизням других людей не было тем, за что я могла осуждать его, поскольку испытывала почти те же ощущения. Мы были двумя очень сломленными людьми, которых привлекала тьма, что, в конце концов, уничтожила нас. Я не могла спасти его, как и он ― меня.
Ополаскивая чашку в раковине, я почувствовала его присутствие за несколько секунд до того, как он появился в дверном проеме.
― Почему меня не разбудила?
― Я всего лишь хотела попить.
Выключила воду, повернувшись к нему лицом, когда он приблизился. Он обнял меня крепкими руками, притягивая к своей твердой груди. У него была огромная проблема с тем, что я могла уйти от него. Во всех смыслах.
Его внимание душило меня.
― Джулиан.
Оттолкнув его, я вскрикнула от удивления, когда он поднял меня и усадил на стойку. Я положила руки ему на плечи, чтобы не упасть.
― Завтра будет шоу.
Мужчина осыпал поцелуями мою шею, запуская свои большие руки под мою ночную рубашку. Я еще не понимала, по какому принципу организуются Красные комнаты. За то короткое время, что я провела здесь, их было всего три, и все они проходили в разных местах.
― Почему ты говоришь мне об этом?
Ладонями обхватила его лицо, стараясь перевести его внимание на меня, а не на то, что находится между моих ног.
― Потому что завтра я должен уехать. И все, кто останется здесь, это ты... ― он сделал паузу, раздвигая мои ноги и притягивая меня, ― и Бэйли.
Он не стал вдаваться в подробности. В этом не было необходимости.
В кои-то веки он доверяет мне настолько, что оставляет одну. Каждый раз, когда мужчина уходил, кто-то из его братьев нянчился со мной. Без Джулиана я всегда была одна. Мы с Бэйли не были подругами.
Джулиан укусил меня за плечо, тем самым заставив вздрогнуть и сконцентрировать на нем все свое внимание. Он всегда знал, когда мыслями я была где-то далеко.
Рукой он обхватил меня за шею и поцеловал. Мягкими губами прижался к моим. Джулс сжал мою шею и проскользнул внутрь моего рта, касаясь нёба.
Положив руки ему на грудь, я двинулась вниз, ощущая его стальные мышцы. Дотянувшись до пояса его спортивных штанов, я просунула одну руку внутрь, пока не почувствовала, как он пульсирует.
Прежде чем я успела полностью обхватить его рукой, он отстранился от меня. Я встревоженно посмотрела на него.
― Ты помнишь, что произойдет, если ты сбежишь? ― его рука соскользнула с моей шеи на подбородок. ― Говори.
― Ты превратишь мою жизнь в ад.
Мой ответ прозвучал несколько приглушенно. Попыталась вырваться, но он сжал меня сильнее. Насильно заставил меня поцеловать его. Не имея возможности оторваться от него, я была вынуждена оставаться в неудобной позе, предоставляя ему доступ к своему телу, чтобы успокоить мужчину. Я схватила его за запястья в последней отчаянной попытке оторвать руку от себя.
― Обхвати меня ногами, ― потребовал он, хватая меня за бедра.
Я подчинилась ему без колебаний, удивляясь, как обычный визит на кухню обернулся грязным сексом.
Он поднял меня со стойки и нехарактерно нежно уложил на холодный ламинат, накрывая своим телом. Мелькнувший красный блик привлек мое внимание, и я тут же попыталась вылезти из-под него.
― Моргана, ― вздохнул он, быстро придавив меня своим весом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Медленно он положил кухонный нож рядом с нами, а затем схватил мои руки и поднял их над головой.
― Джулс, слезай.
Полностью обездвиженная, я смотрела на него. Моя грудь тяжело вздымалась, сердце бешено колотилось. В его взгляде была нежность.
― Я не собираюсь убивать тебя, ― его голос звучал почти обиженно.
Я никогда не говорила про свой страх вслух, но в этом и не было необходимости. Большую часть времени Джулиан знал, о чем я думаю, еще до того, как я сама осознавала.
Честно говоря, ужасало, что между нами была полная гармония: я знала, когда он был расстроен, счастлив или в беде.
Именно это помогло мне избежать более жесткого обращения, на которое, как я узнала, он был способен.
― Мы будем играть, куколка? Ты собираешься бороться со мной и притворяться, что твоя киска не такая мокрая, что я не вижу своего отражения между твоих бедер?
― Джулиан, остановись.
Он проигнорировал меня, наклонившись, чтобы поцеловать. Не в силах пошевелиться, я впилась зубами в его нижнюю губу, пока не почувствовала вкус крови. Он издал какой-то звук, и я поняла, что мужчина смеялся.
Удерживая мои запястья одной рукой, он поднес два пальца к своей нижней губе, и на его лице промелькнуло удивление.
― Это было некрасиво с твоей стороны.
Он цокнул языком и перевернул меня на живот.
Рубашка была слабым барьером между нами, которая не помешала ему войти в меня. Мои руки заскользили по полу, и я качнулась вперед.
Джулиан схватил меня за волосы и надавил на левое бедро, чтобы удержать на месте. Я всхлипнула от ошеломляющего ощущения его вторжения. Зажмурившись, я поняла, что он победил еще до объявления войны.
― Скажи, как сильно тебе это не нравится?
Он наклонился вперед, касаясь своей твердой грудью моей спины, входя в меня глубже. Он покачивал бедрами, вызывая у меня тихий стон.
― Отвечай.
Мужчина прикусил мочку моего уха и уткнулся в щеку.
― Я не знаю.
Не могла сосредоточиться на том, что он хотел, чтобы я сказала, не в тот момент, когда он был внутри меня. Он издал какой-то гортанный звук, пытаясь дотянуться до чего-то, чего я не могла увидеть.
― Джулиан?
Рука в моих волосах скользнула вниз, хватая меня сзади за шею и удерживая в удушающем захвате. Моя спина непроизвольно выгнулась, когда он прижал мою щеку к полу.
Когда моя задница почти опиралась на его бедра, а его член был внутри меня, он вытащил нож и полоснул мое бедро.
― Пошел нахер! ― прошипела я, чувствуя, как кровь стекает по левой ягодице.
― Думаю, на хер пойдешь сейчас только ты.
И снова порезал меня, прямо под первым надрезом, начав толкаться в быстром темпе. Мои руки снова заскользили, не в силах удержать тело.
Джулиан отодвинулся только для того, чтобы перевернуть мое тело, раздвинуть ноги и снова войти в меня.
Из моего горла вырвался вздох, за ним последовали стоны и всхлипы. Нож, рукоять которого он сунул в рот, легко порезало мягкую кожу под моей правой грудью. Я не могла пережить головокружительное количество удовольствия, которое получала от пронзительной боли.
Я поняла, что еще сильнее раздвигаю ноги, позволяя ему входить глубже. Джулиан прикусил губами окровавленное лезвие. Пробежав руками по его мускулистым рукам, я схватила его за плечи, впиваясь ногтями достаточно сильно, чтобы поцарапать кожу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Чем сильнее он трахал меня, тем больше я царапала его. Не имело значения, что его братья были где-то в доме, которые без сомнения, слышали нас. Наши взгляды встретились, и я попала в ловушку его глаз.
Когда наши тела слились воедино, он медленно вынул нож изо рта, чтобы продолжить свою нежную атаку. Каждые несколько секунд на моем теле появлялась новая рана.
