Элтон бросил на меня ядовитый взгляд. Он два часа провалялся без сознания, после того как я его стукнул.
— Что же такое вы сказали, что спровоцировали капитан-лейтенанта Пэйса на столь экстраординарные для старшего офицера действия?
— Я сказал, что он свихнулся, — пробормотал Элтон.
— Вы служили вместе с капитан-лейтенантом Пэйсом на средиземноморском театре, не так ли, Элтон?
Элтон подозрительно глянул на вопрошающего.
— Да, сэр.
— Он был тогда хорошим и храбрым командиром, не так ли?
— Да, сэр.
Судьи улыбнулись. «Очко в мою пользу, — подумал я. — Прошлые заслуги могут быть сочтены смягчающими обстоятельствами».
— Он награжден орденом «За боевые заслуги»?
— Да, сэр.
— И вы никогда не подвергали сомнению его приказы?
— Нет, сэр.
— Почему же вы сделали это в тот раз?
Элтон заерзал. Наверное, вспомнил потопленные вражеские суда и славу, которая покрыла «Форель» в Средиземном море.
— Я ничего не хочу сказать против капитан-лейтенанта Пэйса, — произнес он нерешительно. — Только в тот раз он был совсем другим…
— Благодарю вас, Элтон. Достаточно, — оборвал председатель.
Покидая свидетельское место, Элтон искоса взглянул на меня. Его место занял Биссет. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. После рутинных вопросов трибунал вновь вернулся к тому, что я ударил Элтона.
— Вы были единственным свидетелем этого экстраординарного поступка, — сказал капитан. — Расскажите трибуналу, что именно произошло?
— Боюсь, что не смогу этого сделать, сэр, — наморщив лоб, отозвался Биссет.
— Не можете? — удивленно переспросил обвинитель.
— Да, сэр. Я не мог слышать их разговора. Я все время был в наушниках. Я увидел Элтона только, когда он уже лежал у переборки.
Добрый, верный Биссет!
Адмирал окинул его холодным взором.
— Больше вам нечего добавить, Биссет?
— Так точно, сэр.
Адмирал не поверил Биссету ни на йоту и медленно перевел взгляд на обвинителя, а затем на меня. Ложь Биссета была очевидна всем.
— Очень хорошо, — холодно произнес адмирал. — Вернемся к рассказу о ките. Когда услышали вы эти необычные звуки?
— Должно быть, когда наверху уже стемнело. Я тут же сообщил об этом командиру.
— Почему?
Биссет удивился.
— Видите ли, сэр, о любом непонятном звуке я докладываю немедленно. Так полагается по уставу.
Его усмешка тронула капитана.
— Может быть, вы ошиблись? Может быть, это был искаженный шум винтов миноносца?
Биссет улыбнулся. Он был уверен в своих словах.
— Нет, сэр. Я никогда не слышал такого звука ни до, ни после.
— Можете описать этот звук?
— Да, сэр. Он походил на непрерывное бульканье, а затем урчание, сэр, но с регулярными интервалами.
— Как долго это продолжалось?
— Около двух часов, сэр.
— Какова была реакция капитан-лейтенанта, когда он услышал эти звуки?
— Он был озадачен, сэр, как и я…
— Не показался ли он вам в тот момент, ну… немножко не в себе?
Лицо Биссета побагровело.
— Все было в порядке с командиром — выпалил он. — Он чертовски хороший шкипер…
— Биссет! — одернул председатель.
— Вы прослушивали этот странный звук непрерывно в течение двух часов, не так ли? Что произошло затем? — продолжал капитан.
— Командир приказал выключить все приборы. До особого распоряжения.
— Что вы подумали по этому поводу?
— Что «Форель» в опасности, в большой опасности, сэр. Командир знал, что он делает.
— Это решит трибунал, — хмуро произнес обвинитель.
— А когда вы снова включили гидрофоны?
— На следующий день.
— И что вы услышали?
— Те же звуки, что и ночью, сэр. Тут нельзя было ошибиться. Регулярные, булькающие. Только не взрывы, сэр. Мы оба обрадовались.
— Чему?
Биссет презрительно посмотрел на него.
— Тому, что неприятель вновь обнаружил себя.
— Вы сказали «неприятель», Биссет? Почему вы думаете, что это был неприятель?
— Конечно, неприятель, сэр. Кто же еще? — растерянно пробормотал Биссет.
Наступила короткая пауза.
— Подумайте как следует, прежде чем ответить на следующий вопрос, — капитан произнес это таким тоном, что все в зале ощутили нервную дрожь. Вздрогнул и Биссет.
«Лишь бы он не сглупил и вновь не сделал попытку выгородить меня», — подумал я.
— Вы сказали «неприятель». Значит, звуки, которые вы слышали, издавали механизмы?
Биссет беспомощно взглянул на меня. Наступила долгая пауза. Потупившись, он переминался с ноги на ногу и затем вдруг выпалил:
— Да, сэр, это был шум механизмов.
Напряженность в зале спала. Адмирал улыбнулся. Биссет ушел, бросив на меня умоляющий взгляд.
Обвинитель начал рыться в бумагах, желая создать атмосферу напряженности перед появлением своего основного свидетеля.
— Лейтенант Джон Герланд, — вызвал он.
Появился Джон, стройный, в ладной форме, и прошел к свидетельскому месту. «Теперь мы, возможно, стали чужими друг другу», — подумал я. Его привели к присяге. Он отвечал на предварительные вопросы сухо, сжато, по-уставному.
Затем начались расспросы о том, что произошло после того, как Биссет впервые услышал АПЛI.
— По приказу капитан-лейтенанта Пэйса вы резко изменили курс корабля, не так ли, лейтенант?
— Да, сэр, — ответил Джон.
— Почему?
— В гидрофонах прослушивался подозрительный шум, и капитан-лейтенант Пэйс решил следовать за ним.
Обвинитель заглянул в бумаги.
— Не произносил ли капитан-лейтенант Пэйс следующие слова: «Мне осточертел этот поиск в квадрате, и я тащусь за китом с расстройством желудка»?
Джон посмотрел ему прямо в глаза и соврал:
— Такие слова никогда не были произнесены при мне, сэр.
— Вы уверены в этом, лейтенант? Подтверждение послужило бы на пользу капитан-лейтенанту Пэйсу при врачебной экспертизе.
Джон был не из тех, чтобы попасть в такую ловушку.
— Я никогда не слышал этих слов, сэр, — повторил он.
— Два свидетеля показали, что именно эти слова были обращены к вам, лейтенант Герланд.
Джон пожал плечами. Обвинитель понял, что напрасно теряет время.
— Затем, некоторое время спустя, капитан-лейтенант Пэйс в возбужденном состоянии пробежал через центральный пост и закричал, чтобы гидрофоны были немедленно выключены. Правильно?
Джон слегка улыбнулся.
— Капитан-лейтенант Пэйс прошел через центральный пост, я не заметил, чтобы он был в возбужденном состоянии, и приказал выключить гидрофоны.
— Почему?
— Обычная предосторожность при сближении с неприятелем, — усмехнулся Джон.
— Значит, приказ был правильный?
