В честь этой блестящей победы Вечный Император лично приказом по армии наградил Первый ударный полк правом ношения красно-бело-зеленых аксельбантов. Помимо этого многие гвардейцы были отмечены боевыми наградами. В их числе был награжден – посмертно – Галактическим Крестом гвардеец Джейм Шавала, чей опыт вам посчастливилось пережить в качестве одного из этапов тестирования.
А сейчас у вас имеется тридцать минут свободного времени до ужина. Завтра тестирование продолжится. На сегодня все. Можете покинуть комнату.
Стэн, слегка пошатываясь, встал из кресла. Странно. Он все еще чувствовал, как пуля впилась в его тело, как обжег огонь...
Выйдя в коридор, он медленно направился через двор по направлению к столовой. Так вот как становятся героем. И вот как умирают. Ни героем становиться, ни умирать Стэну не хотелось. А впрочем, подумал он, тридцать шесть процентов выживающих – это статистика получше, чем в Особом Секторе Вулкана!
Но все равно ему надо побольше узнать о том, какие именно черты характера нужно иметь, чтобы стать достойным гвардейцем, настоящим солдатом Первого ударного.
В центре двора он присел на ступени памятника в честь какой-то позабытой битвы и коротал время в размышлениях. Для кандидатов в рекруты время тянется мучительно медленно, но Стэн упивался покоем и не тяготился ничегонеделанием. Он глубоко вдыхал неискусственный, чистейший воздух. И вдруг поймал себя на том, что счастлив. Как же так? А Бэт? Нет, тот ужас не закончился. И память о гибели родных не стерлась. Но нажит какой-то опыт скорби, который эту скорбь делает меньше. Если долго практиковаться, раз за разом отстраняя от себя горестные мысли, то в результате что-то получается. Скоро предстоит много практиковаться – в учебном центре. Так что клин клином...
А, ладно. Он встал и пошел по коридору. По крайней мере он вырвался с Вулкана. И туда возвращаться уже не придется. Хотя сейчас он мечтал увидеть, как над самым Оком Вулкана взрывают мощную бомбу и вся станция разлетается на куски.
Стэн нехотя отбросил эту мечту и сосредоточился на одной мысли – как сильно он проголодался.
Глава 17
Рикор тоже был счастлива. В ее сознании бушевало арктическое море. Волны вздымались к серому хмурому небу, и огромные ледяные горы откалывались от ледников.
Она всплыла на поверхность, перевернулась, возбужденно фыркая, потом забила ластами по воде и стала перескакивать с волны на волну – мощными красивыми движениями. Но тут кто-то осторожно потрепал ее пониже головы.
Рикор приоткрыла один глаз и недовольно посмотрела на Фрезера, одного из своих помощников.
– Что вам нужно?
– Звонят из Прайм-Уорлда.
Рикор, раздраженно фыркая в усы, положила ласты на края бассейна, рывком подняла свое огромное моржеподобное тело и перевалилась в гравитационное кресло. Кресло жалобно скрипело под весом Рикор, пока она усаживалась, удобно размещая складки жира, многие из которых так и остались за пределами кресла. Она нажала кончиком ласта нужные кнопки, и кресло медленно проплыло через всю комнату к рабочему столу. Фрезер последовал за своей начальницей.
– Это звонок касательно нового гвардейского рекрута. Того, который под вашим личным контролем.
На экране видеосвязи не было ничьего лица, только помигивающие буквы. Рикор была немного удивлена, но тронула кнопку дешифратора и ввела свой шифр доступа. Взмахом ласта она приказала Фрезеру отойти подальше. Только после этого экран прояснился, и на нем возникло лицо Махони.
– Дорогая Рикор, позвольте злоупотребить вашим временем. Я хочу, чтобы вы занялись одним из моих парней.
Рикор нажала кнопку, и рядом загорелся второй экран.
– Вы имеете в виду Стэна? – спросила она.
– Вы сильны угадывать! – ответил Махони.
– Парень заинтересовал меня. Хотите знать его интеллектуальный коэффициент?
– Фу! Я не стал бы беспокоить главного психолога по пустячному поводу. Интеллектуальный коэффициент мне бы подсказал любой ваш сотрудник. Вы прекрасно понимаете, чего я хочу.
Рикор сделала глубокий вдох.
– Ну, говоря в общем, в его сознании, употребляя выражение из лексикона людей, «клубок змей».
Махони выглядел озадаченным, но решил промолчать и не задавать наводящих вопросов. Рикор продолжала:
– Интеллектуальный уровень очень высокий, хорошо ориентируется в обстановке и отлично владеет собой. Но это очень странно при его биографии. По идее, он должен быть или в ступоре, или проявлять агрессивность психопата. Вместо этого объект проявляет признаки полного психического здоровья – даже чрезмерного. Мы можем продолжить изучение психики объекта, но мне кажется, что он живет, так сказать, на автопилоте, отбрасывая предыдущий горестный опыт, не желая перерабатывать его.
– Поясните, пожалуйста.
– Я бы предложила ему перестать таить страшные эмоции от себя самого, раскрыться, излить чувства, освободиться от них. Сейчас он весь зажат, живет как робот.
– Погодите, – сказал Махони. – Вы говорите интересные вещи. Но мы с вами не поэта собираемся растить. Мне нужен солдат. Что с ним будет в учебной роте – не раскиснет?
– Нельзя предсказать с математической точностью. Скорее, нет, не раскиснет. Он в своей жизни столько стрессов пережил, что ему теперь море по колено.
Упомянув море в разговоре, Рикор мечтательно закатила глаза.
– А станет ли он хорошим солдатом?
– Он будет отвратительным солдатом.
У Махони был несколько ошеломленный вид.
– Объект проявляет минимальный интерес к обычным похвалам, совершенно равнодушен к гвардейским наградам. Огромная вероятность того, что он не станет подчиняться командам, которые сочтет глупыми или бессмысленно опасными.
Махони мрачно покачал головой.
– Впору задуматься, зачем я зачислил его в гвардию! В свой любимый полк!
– Вполне возможно, потому, – сухо сказала Рикор, – что его психические характеристики так совпадают с вашими собственными.
– Ммм... Может, именно эти психические характеристики приводят к тому, что я стараюсь держаться подальше от своего любимого полка и посещаю его только в День Знамени.
Рикор неожиданно рассмеялась. Она завертелась на кресле, словно в волнах. Кресло чуть не опрокинулось. Отсмеявшись, Рикор сказала:
– Мне кажется, Ян, вы хотите звякнуть старым друзьям и попросить, чтобы этого парня не очень мучили в учебной роте.
Махони отрицательно мотнул головой.
– Не угадали. Не хочу, чтобы парня избаловали. Если не справится...
– Отошлете обратно, на родную планету?
– Нет. Просто мой интерес к нему пропадет.
Рикор повела плечами.
– Кстати, вы знаете, что у парня в руке кинжал?
– Извините за замечание, однако люди говорят, иметь кинжал в рукаве.
– Я не оговорилась. У него хирургически сделанный карман под кожей правого предплечья, где он хранит длинный кинжал – поразительно легкий, из какого-то чрезвычайно твердого металла.
Махони почесал подбородок. Этого он на Вулкане не заметил или не понял, хотя и видел кинжал в руке Стэна.
– Хотите, чтобы мы зашили этот подкожный карман?
– Не надо, – ухмыльнулся Махони. – Если инструкции это запрещают... ну да Бог с ними, с инструкциями... Надеюсь, у него хватит ума не пользоваться этой штуковиной без существенного повода. А лишить парня возможности постоять за себя, если припрут к стенке... Словом, что вы думаете?
– Я ничего по этому поводу не думаю. Решайте сами. Вы, я понимаю, хотите, чтобы мы фиксировали изменения в его психике?
– Разумеется. Я знаю, это дело лаборантов, но я бы просил проследить вас лично – вся информация об этом парне должна быть засекречена. Я бы хотел, чтобы никто, кроме вас, с ним не работал.
Особенно пристально поглядев на Махони, Рикор сказала:
– Понимаю, понимаю.
Махони чуть заметно улыбнулся.
– Еще бы вам не понимать! Вы же наш лучший специалист по пониманию.
Глава 18
Киллер был обстоятельным малым, любил во всем аккуратность.
Для себя он отметил: Стэн, Торесен, время... время под вопросом. Торесен, кстати, тоже. Мотивы: личные. Опасность для меня существует. Нет, опасность для меня существенная. Так что за дело лучше не браться, если...
– Ладно, все упирается в сумму, – наконец сказал киллер, взвесив в уме все за и против.
– Мы это уже обговаривали. Вам очень хорошо заплатят.
– Мне всегда платят очень хорошо. Вопрос упирается в то, чтобы я эти деньги получил от вас без приключений. Мне нужны... э-э... гарантии.
– Вы нам не доверяете?
– Нет.
Барон прикрыл глаза и поудобнее развалился в кресле. Он не волновался о сделке. Просто давал отдых глазам.
– Видите ли, – сказал он после паузы, открывая глаза, – ваши проблемы не в том, как безопаснее получить деньги, а в том, что вы уже сейчас знаете столько, что обратной дороги вам нет. Зарубите это себе на носу. Надо ли мне объяснять дальше, или вы уже схватили мою мысль?
