— Эмма, если ты хочешь вернуться домой, не стоит ждать, когда Макс соберется отвезти меня. Тебя подбросит Фрэнк, не правда ли?
У Эммы не было особого желания оказаться в одной машине с Фрэнком Доусоном, но в то же время она была рада возможности покинуть дом, прежде чем ей ясно дадут понять, что она здесь только помеха. Она довольно чопорно поблагодарила Макса за гостеприимство и заметила, как нахмурилась Мэриан при упоминании о ленче. Он вышел проводить их, в последнюю минуту набросив ей на плечи плащ.
— Вы промокнете, пока дойдете до калитки. Я заберу его, когда заеду в следующий раз. — По лицу его скользнула легкая загадочная улыбка, когда он посторонился, чтобы дать ей пройти.
— Спасибо, — вежливо ответила она, спросив себя, где они могут встретиться в следующий раз.
— Она тебе наставит палок в колеса, Простушка Пенни, — вдруг тихо сказал Доусон.
— Не понимаю, о чем вы, — пробормотала она, отодвигаясь от него подальше и радуясь тому, что до Эрмина-Корт недалеко.
— Так уж и не понимаешь? Было совершенно ясно, что мы явились в начале любовной интерлюдии, и Мэриан это не понравилось.
— Даже если бы вы были правы, насколько мне известно, у Мэриан на него нет никаких прав.
— Может, и так, но у нее натура хищницы. Она всегда хочет заполучить то, что может достаться кому-то другому.
— Как вам не стыдно! А что, если вы строите свои умозаключения на совершенно ложной основе?
— Неужели? Притворяться за последние два года ты так и не научилась. Насколько я могу судить, сегодня ты была более расположена получить авансы, чем раньше; хотя, возможно, теперь у тебя больше опыта.
— Это просто маленькая подленькая месть с вашей стороны.
— Да, ну и что? Можешь назвать меня хамом, и закончим на этом.
— Вы себя правильно оценили, — ответила Эмма, удивляясь тому, что у нее происходящее вызывает скорее любопытство, чем обиду, а он в ответ рассмеялся.
— Да, но в наилучшем смысле этого слова. Ты не утратила способности освежать пресыщенный вкус, рад это констатировать, моя прелесть. Жаль, что ты не была постарше, когда работала у меня.
Да, подумала Эмма, теперь она лучше справилась бы с подобной ситуацией, наверное, у нее действительно появился определенный опыт, хотя вовсе и не того рода, на который намекал Доусон. Теперь она не испытывала ни смущения, ни даже неприязни к нему.
— Тебе, возможно, не помешает дружеское предупреждение, — продолжал он, сворачивая к воротам Эрмина-Корт. — У тебя здесь непыльная работа. Мне бы не хотелось, чтобы тебя вышвырнули отсюда.
— Почему это меня должны вышвырнуть, мистер Доусон? — довольно холодно спросила она. — Моя частная жизнь — мое личное дело и не имеет никакого отношения к моей работе.
— Конечно, но если по роду занятий приходится встречаться с кем-то, кто может оказаться небезразличным, то есть опасность зайти чересчур далеко, а если ты перейдешь границу дозволенного, дорогая моя Простушка Пенни, то вылетишь, могу поспорить.
— Если вы по-прежнему намекаете на мистера Грейнджера, то позвольте вам заметить, что вы пытаетесь сделать слишком большого слона из очень маленькой мухи, — сказала она, очень довольная формулировкой, но он лишь улыбнулся и плавно затормозил у крыльца.
— Я не единственный, кого интересуют слоны такого рода, — сказал он. — Наша избалованная мисс Миллз ничего не будет иметь против того, чтобы ты оказалась неудачливой соперницей с разбитым сердцем, но если она заметит какой-нибудь намек на взаимность, то возжаждет твоей крови, вне зависимости от того, насколько ей действительно это нужно.
— У вас что-то с Мэриан? — спросила она.
— У меня всегда что-то с кем-то, как тебе должно быть известно, моя красавица, но в данный момент речь идет всего лишь о солидных комиссионных в том дельце, которое я собираюсь провернуть с твоей хозяйкой. А теперь беги в дом, Простушка Пенни, а то промокнешь.
Он открыл ей дверцу машины, она поспешно поблагодарила его и, попрощавшись, вошла в дом, не дожидаясь, пока он уедет.
Мистер Миллз уже поужинал и, очевидно, закрылся у себя в кабинете, и Эмма, радуясь тому, что осталась одна, прошлась по воскресным запасам салатов и холодных мясных блюд, оставленных в буфете в столовой, наполнила тарелку и унесла ее к себе наверх.
Она сидела на кровати, жевала без особого аппетита и думала о Максе, о том, как он проводит уик-энды один, в обществе своего пса, и ей стало грустно; потом она вспомнила, как блеснули его глаза, когда она выразила сожаление по поводу его неудачного романа, и поняла, что ее сочувствие было напрасным. Ему не нужны были прелести семейной жизни, он — одинокий волк, которому нравится единственная выбранная им тропа и которому не нужно никого и ничего — ни цветов, ни общества. Эта мысль ее почему-то тоже опечалила.
Перед тем как заснуть, она вдруг заплакала, а потом вспомнила въедливое замечание мисс Холлис в тот вечер, когда она вернулась после своего первого визита в Эрмина-Корт, такая дерзкая и свободная от каких бы то ни было привязанностей. «Ты бы не была такой самодовольной и снисходительной, если бы тебе угрожала опасность, что твоего кавалера может увести девушка красивее тебя», — сказала Холли, а Эмма только засмеялась — она не знала тогда, что такое ревность.
Ну и что из того, думала она, яростно взбивая подушку, что? Ее сердце отдано Флайту и всем его предшественникам, которые, каждый в свою очередь, доводили ее до слез, и если будут иметь какое-либо продолжение несколько случайных встреч и одна сцена нежности, то пора бы ей вспомнить о своем положении и о том, что многие считают, будто с такими девушками, как она, не стоит долго церемониться…
Дождь зарядил на несколько дней, и Эмму, как и Мэриан, угнетала такая погода. Работа в питомнике казалась ей бесконечной вереницей однообразных дел: они меняли подстилки, стараясь уберечь от сырости щенков, и старательно вытирали мокрую шерсть собак после унылых тренировок под дождем.
Поначалу, когда она только приехала в Эрмина-Корт, Эмма любила дождливые дни, они с Мэриан вместе изучали клубные списки собак, прослеживая родословные и намечая планы возможных вязок, но вскоре Эмма поняла, что, хотя Мэриан и накупила книг по собаководству, интересы ее поверхностны и ей очень скоро все надоело.
— На Доусона моя псарня произвела потрясающее впечатление, — сказала Мэриан, слегка оживившись от возможности поговорить о человеке, который, в свою очередь, тоже произвел на нее впечатление. — Он сказал, что его оборудование по сравнению с моим — просто убожество и что в Эр-мина-Корт можно устроить прекрасный «дом отдыха» для собак, если вдруг захочется начать какое-то новое дело.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
