Леонардо было сорок три года, и в Милане он работал уже тринадцать лет, когда герцог Лодовико заказал ему «Тайную вечерю». Эта картина являлась частью его плана — возвеличивание церкви Санта Мария делле Грацие и превращение ее в мавзолей Сфорца. В то же самое время он нанял Браманте, чтобы тот спроектировал собор. Большинство критиков полагает, что Леонардо начал свою работу в 1495 году, а закончил ее через два года. Молодой послушник Маттео Банделло из монастыря часто наблюдал Леонардо за работой. Он рассказывал, что художник приходил рано утром и взбирался по лесам. «С рассвета и до заката, — писал Банделло, — он не откладывал кисть, не вспоминал о еде и питье, писал без перерыва, после чего по два, три, а то и по четыре дня не прикасался к картине. Но и тогда час или два в задумчивости смотрел на фигуры и приходил, должно быть, к какому-то решению. Я видел, как от Корте Веккьо — там Леонардо работал над конной статуей — он шел под лучами полуденного солнца прямо в монастырь. Взбирался на леса, прибавлял несколько мазков и тут же удалялся».
Об этих двух годах сохранилось много историй. Самая известная — это та, когда монахи, видевшие, что лица Христа и Иуды на протяжении нескольких месяцев оставались незаконченными, жаловались герцогу, будто художник не старается. Леонардо отвечал, что каждый день, с утра до вечера, вот уже более года он ходит в городское гетто в поисках лиц злодеев и преступников, с которых он мог бы писать Иуду. «Если понадобится, — продолжил он, — напишу его с настоятеля!»
На создание картины ушли годы раздумий, и она живет, потому что это жизнь, увиденная глазами, которые ничего не упускали и не пропускали. «Когда идете гулять, — писал Леонардо в качестве наставления молодым своим ученикам, — присматривайтесь, обдумывайте позы и выражения лиц. Смотрите, как люди разговаривают, как они спорят, смеются или дерутся. При этом обращайте внимание как на действия дерущихся, так и на тех, кто их поддерживает, не забудьте и про зевак. Тут же несколькими штрихами сделайте в блокноте зарисовки. Блокнот всегда носите с собой». С тридцатилетнего возраста («Это возраст, с которого обычный деловой человек перестает присматриваться к окружающему», — комментирует Кеннет Кларк) Леонардо никогда не расставался со своим блокнотом. Он заносил туда все, что видел, и все, что представлял. Целыми днями он ходил за людьми, чья наружность чем-то была ему интересна. Мы знаем, что он даже записывал их адреса. «Джованина, фантастическое лицо, больница Святой Екатерины» — вот одна из записей в его блокноте. Привычки и методы гения всегда интересны, но невозможно препарировать гениальность и понять, как она работает. Ни одна записная книжка или техническое достижение не смогут объяснить, например, почему Леонардо отказался сделать темой своей картины вручение Святых Даров, а выбрал вместо этого ужасный момент, когда Иисус сказал: «Истинно говорю вам, рука предающего Меня со Мною за столом».
Короткая виа Дзенале, что находится в двух шагах от церкви Санта Мария делле Грацие, привела меня к виа сан Витторе. Там я обнаружил Музей науки и техники. На мой взгляд, это самый интересный музей Милана. В длинной галерее были выставлены транспортные средства, машины, муляж ныряльщика в натуральную величину в костюме и гермошлеме, бомбы, снаряды, пушка и много странных предметов, назначение которых я не сразу понял. Все это были изобретения, включая субмарину и аэроплан, занимавшие большую часть раздумий и времени Леонардо да Винчи.
Переходя от одного экспоната к другому, я подумал, что Леонардо заинтересовался бы больше именно этими вещами, а не картинами, потому что даже для него изобретения оставались в его записных книжках лишь диаграммами и рисунками, а здесь он бы увидел их воплощенными в работающих моделях. Итальянские инженеры и рабочие изготовили их по его рисункам и чертежам.
Часто говорят о безмерной любознательности Леонардо, но это качество приобретает новое измерение, когда стоишь перед удивительными предметами, наглядно демонстрирующими провиденье гения. Он видел далекое будущее, мир, в котором люди будут путешествовать по воздуху и под водой. Современникам Леонардо все это должно было показаться безумной фантастикой. Если бы они пролистали страницы его записных книжек с рисунками субмарины или летательной машины, то посчитали бы его сумасшедшим. Всестороннее развитие мозга Леонардо кажется нам сверхъестественным. Как бы засверкали его глаза, если бы он увидел зал, где мечты его стали реальностью! Здесь и мы начинаем понимать, почему один из величайших мировых художников считал живопись скучным занятием, пустяком, который отвлекает его от более серьезных вещей, таких, например, как полет птиц или движение рыб. «Математические эксперименты занимают его мозг Целиком, и он не хочет видеть свою кисть!» — писал Изабелле Д'Эсте один человек, побывавший в мастерской Леонардо, желая объяснить, отчего художник отказывается написать ее портрет.
В то утро в музее кроме меня был еще один посетитель. Признав во мне соотечественника, он подошел, желая поделиться со мной своим изумлением.
— Если бы этот человек знал что-нибудь о паре, бензине или электричестве, — сказал он, — то люди могли бы ездить в поездах и автомобилях сотни лет назад!
Я согласился с таким предположением: единственное, чего не хватало Леонардо, — это механической энергии.
— Вы только взгляните на это, — сказал мой собеседник, — замечательный танк, управляемый человеческой или лошадиной силой!
«Военная машина» Леонардо представляла собой танк в форме гриба, достаточно большой, чтобы вместить в себя несколько человек. Ездил он на четырех колесах, передвигали его рычагами люди или лошади. На танке были установлены три пушки. В корпусе проделан ряд отверстий — для вентиляции и для мушкетов. Командир стоял в центре на крепкой деревянной платформе, он мог выглянуть с башни, как из современного танка, и управлять его движением и ведением огня. Как и большинство изобретений Леонардо, оно не было воплощено. Его идее пришлось дожидаться изобретения бензинового двигателя и гусеничного трактора.
В его колесном пароходе не хватало только парового двигателя: он был точно таким судном, которое на памяти нашего поколения пересекло Ла-Манш и шумно двигалось вблизи Кента. Леонардо, не имея понятия о паровой энергии, снабдил пароход массивным часовым механизмом, похожим на детскую игрушку. Костюм ныряльщика выглядит абсолютно современным, как и дыхательная трубка. Была здесь и модель движущейся лестницы, какие можно увидеть в современных домах, а также арочные мосты, речные шлюзы и многочисленные дорожные полосы.
