Глава 11
Обещать — не значит жениться.
Если б я был царь,
я бы издал такой закон,
чтоб богатый женился на бедной,
а бедный — на богатой;
а кто не послушается, тому смертная казнь.
Островский А.Н. «Женитьба Бальзаминова»
картина 1, явление 4.
Милстоун встретил нас проливным дождем. Это было особенно ощутимо после жара Белого огня и пролетающей над головой Птицы Рурк. Дождь стоял огромной, мокрой стеной. И просвета в нем не было. Едва выйдя из ратуши, мы все оказались мокрыми с головы до ног. Промокли все, хотя, казалось бы, плащи должны были защищать от дождя. Но этот дождь, который называют Дождь Стена или Дождь Рыси и Волчара или Дождь как из Тролльева Котла. Против него не спасала зачарованная одежда, ты все равно оказывался мокрым. Да еще и молнии били, казалось, отовсюду и прямо тебе под ноги. И гром грохотал так, что я вздрагивала и еще теснее прижималась к не на минуту не выпускавшему меня из рук Иву. Мне показалось, что после того, как он поймал меня у стены дома Ульриха, он ни на минуту не выпускал меня из рук. Как будто боялся, что я снова куда-то денусь. Ну, куда я могу деться? Хотя нет, могу… Куда угодно могу.
Я очень не люблю дождь. Не люблю оказываться сырой и мокрой. Потому что за этим может последовать все, что угодно. И простуда — наименьшее из зол. Учитывая жуткие сквозняки в наших храмах и мое истощение оковами, дождь казался мне не водой, льющейся с неба, а смертельной отравой, уничтожающей все на своем пути. И я очень плохо его переношу. Вот, казалось бы, мы только что с пожара, но там мое сознание четко работало. Я мыслила здраво и четко. Смогла опознать Белый огонь, сообразить, что нам грозит и даже, как мне показалось, вела себя мужественно. Ну, мне так кажется.
Но сейчас в этой вязкой, мокрой жиже я будто сама начала растворяться, как растворяется варенье в стакане с водой. И все мои мысли были направлены только на то, чтобы попасть, наконец, в сухое помещение.
Но не тут то было. Вывалившись из портала, мы привычно сгруппировались еще в портальной комнате. Мужчины с тревогой вглядывались в наши лица, проверяя, как мы перенесли переход. Мой взгляд блуждал по комнате, и я поняла, что их так беспокоит. Переход был большим. От столицы городок располагался далеко. Это была почти граница империи. Дальше шли Тролли степи. Официально они тоже входили в состав Светлой империи. Но это официально. А на деле троллями не брались управлять. Да и связываться с ними особого желания ни у кого не было. Это как в темной империи были орки. Только вот орки на порядок умнее, сильнее и цивилизованнее троллей. И они признавали власть императора. Тролли же были разрознены, и пойди разбери, что они там признают.
Поэтому тревога мужчин о нашем самочувствии была понятна. Я была почти без магии после всех событий. У Лид магии в принципе было немного, а Майка так и не оправилась после тюрьмы и приговора. И надо сказать их тревога была не напрасной. Майка держалась с трудом. Лид тоже была притихшая. А на меня, наверное, все же все факторы повлияли: и портал, и бессонная ночь, и этот противный дождь.
Поэтому когда при выходе из ратуши нас обступили со всех сторон гномы, и что-то заголосили про женитьбу, я и в самом деле плохо поняла, о чем это они. Хотелось к жаркому огню, высушить одежду и лечь уже в кровать, чтобы заснуть, наконец.
Но гномы упорно нас тянули к разрисованным шатрам, стоявшим тут же на главной площади городка. Шатры были очень яркие и красочные, это я разглядела даже сквозь дождь и навалившуюся дикую усталость.
В шатре было относительно сухо. Вот именно, что относительно. Потому что он был явно сооружением временным и отчаянно протекал. В центре шатра стоял импровизированный алтарь Праматери. Сильно импровизированный. Потому что из предметов культа я увидела только маленькую статую Праматери, не больше ладони, чашу для брачных браслетов и чашу для подношений богине. Что характерно самым большим предметом на этом «священном алтаре» занимала как раз чаша для подношений.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Так. Кто из вас женится? Вы же не на прогулке тут. Давайте не задерживать друг друга. Чем быстрее начнем, тем быстрее закончим.
В центре шатра у алтаря стоял жрец, в противной, грязной хламиде и зло рассматривал нас всех. Это его скрипучий голос заставил меня вздрогнуть и недоуменно уставится на Ива.
— Э-э-э… Как бы мы тут… — Даже у Ната запас слов закончился. Вот небывалое дело.
Мы продолжали стоять внутри шатра, окруженные толпой гномов и тупо пялились на жреца.
— Я не понял вас, уважаемые ланы. Кто из вас женится? Я тут вижу трех девушек, пригодных для этого. Кто из вас женихи? Учтите, я долго с вами сидеть не намерен. Мне уже все это кажется странным.
— Нет, нет. Премудрый лан жрец. Мы готовы жениться. Вот я, например, готов. И мой брат тоже. Мы вот как раз эти самые женихи и есть. Просто мы немного растерялись и перенапряглись после портального перехода. Сами понимаете. Мы ж простые наемники. Не Вам чета. Пресветлый жрец. — Ян решительно выдвинулся вперед и вытащил за собой заторможенную Лид. Как-то она больно тихо на все реагирует.
При этих словах Яна и жрец, и присутствующие в шатре гномы заметно расслабились, а при следующих словах Яна, кажется, еще и подобрели.
— И подношение храму у нас достойное.
— Так бы сразу и сказали. А то стоят тут. Не понятно, зачем пожаловали. Я уж подумал не шпионы, какие или упаси Пресветлая тёмные, — после откровенно грубой лести и словах о пожертвовании жрец, кажется, растаял.
А я прибывала в по-прежнему заторможенном состоянии. Женятся Лид и Ян. Ну и ладно. Пусть себе женятся. Большое дело. Темный император женится по светлым ритуалам на дочери белых троллей. Да ерунда.
Но жрец почему-то всё не унимался.
— Только одна пара брачующихся? А остальные тогда что тут делают? И вы кто?
— Нет. Как можно, глубокоуважаемый жрец. Еще мы женимся, — и вперед вышел Ив.
Вот здорово. Ив, оказывается, женится. Да он совсем с ума сошел. Ему же нельзя. Только после рождения законного наследника. И Яну, кстати, тоже нельзя. Что тут происходит? И на ком он кстати женится? На мне? Серьезно? А. Всё. Я поняла. Это я сплю уже. Это же сон такой, где мы с Ивом можем пожениться. Хороший сон такой. Ничем другим я это объяснить не могу.
— Марк? Не хочешь жениться на ком-нибудь? Вон на Нате, например? Ритуал все равно не действителен, ты темный император. Это Светлая империя, — приглушенно, так, чтобы слышал только он, прошептал Марку Ив. Ну, и я тоже. Потому как Ив, по прежнему, крепко прижимал меня к себе.
— Нет. Этого не будет. Я даже и фиктивно, и понарошку или в шутку не собираюсь жениться. Я лучше разнесу этот городок по кирпичику, — чересчур зло и эмоционально произнес Марк.
— Марк, успокойся. Я пошутил. Расслабься.
— Пресветлый жрец. У нас всего две пары брачующихся. Я брат невесты. Это вот брат жениха. А это двоюродные сестра второго жениха, она же одновременно приходится троюродной племянницей мне. В общем, мы все тут родня. Мы прибыли поддержать их в этом нелегком решении. Согласитесь, ведь брак это такая ответственность. Не вам ли с вашим опытом знать об этом.
Это Нат наконец отмер и пустил вход свое красноречие. Все-таки мы все немного заторможенные. В связи с чем это, интересно? Мы вроде бы и не пили ничего. И не ели. Странно. А симптомы как при отравлении или скорее, как при опьянении. И когда это мы пили? Вроде и не наливали, и в трактире не были. Да, давненько я так не напивалась. Я даже сейчас икать начну. Пока, правда, мысленно.
— Это и понятно. Молодёжь. Что с вас взять? Не пойми что на уме. Ни собраться толком не можете, ни добраться. Да некоторые и шатры не находят. И внутрь не заходят. А потом бывает и согласие дать толком не могут. Я тут такого насмотрелся.
— Да что вы говорите?
— Да. Поэтому мы и распыляем в портальной комнате траву коноплисты остроухой. Она безвредна, зато придает женихам и невестам дополнительную храбрость. Травка проходит сквозь все щиты и артефакты. Не распознают они её как яд или еще что. Безвредная. На что только не пойдешь во имя благой цели, — посокрушался жрец.
