– Обращайся, – хмыкнул Падре. – Ну что, сам поведешь?
– Спрашиваешь!
ГЛАВА 3
Игра клинка и зеркала… Не помним зла, не знаем зла.
С лиц осыпается зола – осколки маски…
Легко ль дышать на виражах, когда с душою на ножах?
Когда твой самый главный страх – реальность сказки.
Эрика ШеннИмперия Вальден. Рогер. Месяц нортфэ
Убить всех было, как выяснилось, не самой лучшей идеей. В итоге не осталось ни одного пленника, которого можно было бы допросить, и даже ни одной улики, чтобы призвать виновных к ответу. Шлиссдарк оказался куплен в Вотаншилле, магический ошейник и колодки произведены одним из «мастеров волшебства» с острова Хиту – хитские мастера могли бы составить конкуренцию Вотаншиллу, если бы не изготовляли вещи в единственном экземпляре – а оружие оказалось и вовсе раиминским. Все вместе в связную и непротиворечивую версию укладываться отказывалось. А присовокупив к этому еще и тринадцать трупов кертов, можно распрощаться с надеждами понять когда-нибудь, кто же все-таки совершил нападение.
Клендерт ругался площадной бранью, забывал про сон и еду, мотал нервы Тиру и Падре, пытаясь добыть сведения, которые указали бы на злоумышленников. Увы. Падре старательно пытался дать куратору хоть какую-то зацепку, но в его памяти отложились лишь самые яркие – крайне неприятные – моменты неудавшегося похищения. Тир, тот помнил все. В частности, то, что керты ничем не выдали своего нанимателя.
Можно было предположить, что они выполняют приказ царя – не зря же тот всего за несколько часов до покушения интересовался покупкой легата Старой Гвардии – но не слишком ли быстро подготовлена операция? Ошейник с Сипанго, шлиссдарк вотаншилльского производства, еще и оружие…
– Ты, Суслик, думаешь о том же, о чем и я? – спросил Клендерт в один из пасмурных дней, характерных для конца даркаша.
Разговор происходил на нейтральной территории, в свободное от работы время, и независимо от результатов ни одного из участников ни к чему не обязывал. Такой вот разговор, которого вроде как и нет. Просто встретились двое в парке, разбитом два месяца назад, неуютном и потому безлюдном.
Просто одному что-то нужно от второго…
Но что?
Тир действительно не мог понять, чего хочет от него Майр Клендерт.
– А ты думаешь, что это раимины? – уточнил он. – Тогда нет, я думаю не о том же, о чем и ты.
– Почему ты решил, что я?.. – Клендерт мотнул головой. – Знаешь, еще несколько лет работы с тобой, и я приму христианство. Попы обещают защиту от демонов, может, не врут.
– Врут. При чем тут раимины?
– Они повсюду, их агентом может оказаться кто угодно, причем, даже не зная о том, на кого шпионит. А к тебе у них накопился ряд серьезных претензий. Раимин мог присутствовать при подписании мира, он мог быть в царской свите или в свите его императорского величества. Он мог услышать переговоры насчет тебя. Мог воспользоваться случаем и провести операцию, рассчитывая на то, что в похищении заподозрят царя – ведь как удачно все сложилось: война закончилась, для магии никаких ограничений, а керты через одного маги.
– Нет.
– Что «нет»?
– Не так много у них магов, как принято думать, и ты это знаешь.
– Суслик, да не в этом же дело!
– Знаю, – поморщился Тир, – но гипербола здесь неуместна.
– Ладно-ладно-ладно, – Клендерт поднял руки, – никаких гипербол. Ошейник и колодки должны были подавлять твои магические способности и наверняка подавляли, только у тебя никаких способностей нет. Этот набор – единственное указание на то, что к операции готовились заранее. Его заказали десять лет назад.
– Через год после того, как мы уничтожили раиминское убежище? Майр, за эти годы меня раз двадцать можно было достать и убить, и даже живьем захватить, если уж так приспичило.
– Суслик, ты не забыл, что ты демон? – вкрадчиво поинтересовался Клендерт. – Еще раз, специально для пилотов: ошейник и колодки должны были подавлять твои магические способности. Не какого-то там мага, а настоящего, воплощенного демона. Ты думаешь, такие вещи изготовляются за один-два года?
– Все равно не сходится. Если это раимины, прикрывающиеся кертским царем, зачем им подставляться, используя специфическое вооружение? Слишком уж все очевидно.
– Боги, и о чем ты только думаешь? Суслик, очнись, ты не должен был сбежать. Тем более не должен был вернуться вместе со шлиссдарком и со всеми уликами. Вы с Падре просто исчезли бы в ночь после подписания мира, как раз после того, как его величество отказался продать тебя царю кертов. И очевидным было бы отнюдь не специфическое вооружение похитителей, а тот факт, что царь решил заполучить тебя любой ценой. Я убежден, что Оскилу в ближайшее время пришлось бы раскошелиться: отдать обещанные двадцать тысяч олов за руки Падре, и сто тысяч – за живого Тира фон Рауба. А мы узнали бы об этом слишком поздно, чтобы пытаться тебя спасти.
Это походило на правду.
Майр Клендерт был уверен, что он прав. Для него самого доказательством причастности к похищению раиминов стали магические оковы, которые начали изготавливать еще девять лет назад. В те времена именно раимины были наиболее вероятным врагом Тира фон Рауба. Смерти ему желали многие, но настоящий повод для убийства Суслик дал только этим сектантам, и ошейник с колодками – доказательство того, что раимины с упорством и прилежанием трудились над реализацией планов.
– Ну и что? – услышал он.
И едва не выругался. Демон, обычно соображавший быстрее и лучше большинства людей, сегодня никак не желал спуститься с небес на землю.
– О, почти ничего, – саркастически произнес Клендерт, – кроме того, что это – раимины, единственные, кому дважды почти удалось до тебя добраться. И они не успокоились, они придумают еще что-нибудь. Особенно сейчас, когда Оскил готов платить.
В ответ лишь равнодушное пожатие плечами. Но прежде чем Клендерт выругался-таки, дав волю накопившемуся раздражению, Суслик взглянул на него так холодно, что ругательства замерзли в гортани. Клендерт вспомнил, что говорит с демоном. Тот успешно притворялся человеком, и легко было забыть об осторожности, но тем неожиданнее и резче получались напоминания. Например, взгляд вроде этого.
– Майр, – произнес демон спокойно, – ты отнял у меня время, которое я мог провести с сыном. Я знаю, что раимины – это проблема, но пока ты не предложишь способ решения этой проблемы или пока я сам его не найду, не беспокой меня больше по этому поводу, хорошо?
– Или до тех пор, пока они не доберутся до твоего сына. – Клендерт отвернулся, справедливо опасаясь смотреть в черные ледяные глаза.
– Если это случится, ты же знаешь, кто будет наказан первым. Мне пора. – Демон легко прикоснулся к его плечу, и Клендерт все-таки взглянул на него.
Увидел веселые искры в глазах. Увидел сочувственную улыбку. Суслик… зараза. С ним порой невыносимо сложно, но он – один из немногих, кто понимает, какая собачья работа у Майра Клендерта, куратора Старой Гвардии.
– Катись отсюда! – Пришлось постараться, чтобы сохранить вид строгий и рассерженный. – И будь осторожен.
– Это твоя забота, – ухмыльнулся Суслик.
Некоторое время Клендерт смотрел ему вслед.
Тонкий силуэт в серой шинели на фоне белого, почти нетронутого снега. Идеально прямая аллея уходит вперед, насколько хватает взгляда, с нее некуда свернуть – по краям сугробы, на ней негде затеряться… Клендерт ждал. И снова, уже в который раз, не смог разглядеть момента, когда Суслик исчез, как будто растаял. Осталась лишь белая пустая аллея и два ряда чахлых заснеженных саженцев.
– Чур меня, – пробормотал Клендерт.
Все новое хорошо хотя бы потому, что оно новое, потому, что оно непременно будет меняться. А к добру или к худу перемены – это уж кому как покажется.
Тир спешил домой, да и осадок после встречи с Клендертом не располагал к спокойной прогулке, так что через парк он прошел быстрым шагом, не задерживаясь и не глядя по сторонам. Но подходя к воротам, к кованой ажурной арке, понял, что теперь, если понадобится, способен улыбнуться вполне искренне.
Они бывали здесь с Гуго. В этом парке и еще в нескольких других, разбитых в Рогере по проекту И'Слэха. Это были парки-дети, младше Гуго или ровесники Гуго, если брать возраст высаженных здесь в конце лета деревьев. Хватило нескольких прогулок, чтоб сын понял это сам, без объяснений. Он настроился на нужную волну, он научился правильно дышать, слышать и смотреть, он будет расти вместе с этими деревьями, расти вместе с новым Рогером и врастать, вживаться в Рогер старый. Полезная способность.
Исхар И’Слэх сделал чудо – он разбудил целый город. Он убрал все лишнее, наносное, искусственное, добавил несколько резких, широких мазков и показал людям душу Рогера. И – что гораздо важнее – показал Рогеру людей.
