Необходимо, чтобы определенная степень его мужественности точно соответствовала ее женственности; при таком условии обе односторонности взаимно сгладятся. И оттого самый мужественный мужчина будет искать самой женственной женщины, и наоборот, точно так же всякий индивидуум будет тяготеть к той степени половой определенности, которая соответствует его личным свойствам.
Артур Шопенгауэр
Феминизм ничего не делает для того, чтобы избавить женщин от великого заблуждения, что для счастья нужно «быть мужчиной» или, в худшем случае, «быть как мужчина». Задумайтесь, разве вы будете ощущать себя комфортно в чужой одежде? Вряд ли. Почему же кто-то думает, что женщине больше подойдет мужская роль, чем ее собственная? Если женщина будет подсознательно играть мужскую роль, разве сможет она обрести «женское счастье»? А какое еще может быть счастье у женщины, кроме женского)..
Вместо того чтобы поднять авторитет женственности, феминизм принижает авторитет мужского. Избавит ли это женщину от ее мнимого, но крайне болезненного чувства ущербности?.. Напротив. Мы не зря устроены, как зеркальные отображения друг друга. Мужчина ощущает себя мужественным рядом с женщиной, а потому и женственность может расцвести только на фоне мужественности. Так что принижая мужское, феминизм автоматически обесценивает и женственность.
Феминизм, если бы его действительно интересовало счастье женщины, не ратовал бы за пресловутые равные права для нее. Зачем женщине лишняя головная боль? Он бы стремился к тому, чтобы у женщины была возможность реализации ее истинных потребностей и задатков. Но феминизм амбициозен и неосмотрителен, он обеспечил женщине право участвовать в политической жизни, на которую ей, по большому счету, глубоко наплевать, но разучил ее чувствовать, переживать, испытывать истинную сексуальную радость. Феминизм учит женщину быть хищницей, сражаться, скалить зубы, работать локтями, а ведь это противоречит всему ее устройству! Феминизм разлучает женщину с самой собой. Как говорится, за что боролись...
Кто сказал «мяу»?
Радикальные феминистки, которые воюют за некие абстрактные равные права, игнорируют как природу женщины, так и ее желания. Вне всякого сомнения, женщина должна получить равные права с мужчиной, но не следует обязывать женщину делать то, что она не хочет или не может делать. То же самое, кстати сказать, относится к представителям мужского пола, поскольку по ряду причин, обсуждение которых почему-то всегда остается «за кадром», ущем-ленности их прав никто не замечает. Но то, что мужчину уравняют в правах с женщинами (если это когда-нибудь и произойдет), отнюдь не означает, что они захотят или должны будут использовать предоставленные им женские возможности. Итак, мое предложение: давайте всех уравняем, чтобы никому не было обидно, а потом каждый будет делать то, что ему по его природе делать удобнее, сообразуясь с интересами и пожеланиями противоположной стороны. И никакого давления! Хватит, додавились уже бог знает до чего!..
Ну так вот, радикальные феминистки требуют от женщин, чтобы те сами принимали все решения в своей жизни. Здесь дурно пахнет слово «все». Как психотерапевту мне очень часто приходится убеждать женщину: «Это тот случай, когда вам придется принимать самостоятельное решение. Ожидание здесь — это ожидание у моря погоды, а промедление смерти подобно». И я знаю, насколько сложно, с какой болью эти решения даются женщинам, если вообще даются (в этом смысле радикальный феминизм — это банальное проявление изощренной мести всему женскому, которое феминистки так ненавидят). И поэтому я не вижу смысла в этом тезисе: «Товарищи женщины, примите все решения сами!» Какой в этом смысл?Ради чего? Просто — «чтобы было»? Нет, это абсурд. Всякий раз, когда у женщины есть возможность передать право принятия решения мужчине, которому это дело можно поручить, это нужно делать. А почему нет?
Другое дело, что женщина должна помнить здесь об ответственности перед самой собой: если она передает право принятия решения какому-то мужчине, то далее на него нечего будет сетовать — сама передала, сама и получи. Так что нужно думать о том, какого ты мужчину выбираешь, чем в этом случае руководствуешься — одними ли надеждами или же адекватной оценкой ситуации. Мечты, что он все поймет, оценит, изменится и будет делать то, что «должен» в такой ситуации делать, — это чистой воды утопия. Но женщина может поступить вопреки своему исключительному жизненному здравомыслию (говорю это без всякой издевки и в превосходной степени), она может пойти на поводу у своей мечты-надежды, любовной доминанты, а потом окажется, что с получившимся корытом есть проблемы. Так что тут у женщины действительно ответственность собственная и перед самою собой.
Дальше мы будем более подробно говорить о том, что, по факту, оказывается: мужчины чаще и больше принимают решения (это им свойственно и в целом это у них неплохо получается), однако реали-зовывать эти решения в жизнь выпадает на долю женщины. Мужчина — стратег (он может быть как хорошим, так и плохим стратегом), а женщина — тактик (причем она тоже может быть как хорошим, так и плохим тактиком). Подобное «разделение труда» должно быть осмысленным, и об этом стоит подумать прежде, чем очередной катамаран, состоящий из мужчины и женщины, будет собран в дорогу жизни. В результате все равно получится именно так: мужчина напринимает решений, а расхлебывать будет женщина (мужчина, правда, потом будет расхлебывать за то, что пришлось расхлебывать женщине, так что тут все будут квиты). А раз получится так, то давайте определимся с тем, что должно получиться и как поступить правильно, т. е. так, чтобы получилось желаемое, а не «как всегда». В общем и целом эти правила выглядят следующим образом.
Мужчина должен помнить, что именно ему надлежит принимать решения. Принимая решения, он должен сообразовывать их с возможностями женщины, которой придется воплощать эти решения в жизнь. При этом вся мера ответственности за принятое решение остается на плечах мужчины, и об этом он тоже должен знать. Если принимаемые им решения не соответствуют возможно стям, пожеланиям и готовности женщины их реализовы-вать, то, значит, эти решения ошибочны и незачем потом обвинять женщину в том, что, мол, она не оправдала его надежд. С другой стороны, если мужчина не принимает решений или не делает это вовремя, — это тоже его решение и в ряде случаев — самое худшее из всех, которые он мог принять.
Женщина должна понимать, что она, как это ни прискорбно, не обладает способностью к принятию самостоятельных решений, обстоятельства делают это за нее, а ей остается только визировать случившееся (принимать к сведению, находить этому объяснения и т. п.). Может показаться, что это правило не абсолютно, но все обнаруживаемые здесь «исключения» — результат простого недопонимания и невнимательности. Чувства женщины являются обстоятельствами, в которых она живет, обстоятельствами, которые она не контролирует, и они действительно могут уложиться таким образом, что женщина сделает что-то, что можно будет интерпретировать как принятое ею решение. На самом деле это не ее решение, а решение ее чувств, а чувства эти с неба не падают, они сопряжены с внешними факторами, а одним из самых важных внешних факторов в жизни является мужчина, которому кроме прочего еще и на роду написано принимать решения.
Феминизм с подозрительностью следит за всеми попытками мужчин дать определение особенностей женщины, как будто особенности изначально предполагают неравенство.
Эрик Эриксон
В связи с этим важно то, какого мужчину она — женщина — себе выберет, а ориентироваться здесь нужно на то, как он принимает решения, какова у него технология этого процесса. Возможно, он рубит сплеча — что ж, когда-нибудь он может обрубить и отношения с находящейся с ним женщиной. Возможно, он, напротив, так погружается в подробности, что принятие решения оказывается для него делом непосильным, а потому когда-нибудь, когда отношения зайдут в тупик, они в этом тупике и останутся. Женщина не особенно выбирает в своей жизни, но она имеет все шансы выбрать мужчину, который будет выбирать и принимать соответственно этому выбору нужные им обоим решения. Здесь важно выяснить, что мотивирует принятие им решения — страх, собственное страдание, логические установки, понимание окружающих?
Женщина, старающаяся походить на мужчину, так же уродлива, как женоподобный мужчина.
Л. Н. Толстой
Из терапевтической практики:
«Третий лишний?»
Анна обратилась ко мне с достаточно типичной ситуацией и с весьма странным вопросом. Ей уже исполнилось 34 года, она состоит в браке с «хорошим человеком», их общему ребенку пять лет, живут они обеспеченно за счет бизнеса мужа. Короче говоря, все здесь замечательно, кроме разве одной маленькой детали: с полгода как Анна влюбилась в одного мужчину... Мужчина этот, судя по всему, тоже «человек хороший» и, что особенно важно, очень сильно впечатляющий Анну сексуально. При этом он женат, у него дочь десяти лет. Он признается Анне в нежных чувствах, но, по всей видимости, так и не соберется оставить ради нее свою семью.
