– Кто такой Сутулый?
– Я его не знаю, – пожал плечами Джек, – мы с приятелем просто дали ему эту кличку – он действительно сутулился.
– Кто такой этот Жофре? Джек снова пожал плечами.
– Просто пассажир. Мы познакомились в ресторане. Однажды посидели за одним столом. Вот и все.
– Скажите, мистер э-э… – босс заглянул в удостоверение личности, – мистер Шкловский, как все эти люди могли здесь оказаться?
– Не знаю.
– Вы их не приглашали?
– Нет.
– А вы, мистер Зейман?
– Кто? – Барнаби не сразу понял, что обращаются к нему. Он еще не привык к новой фамилии. – Ах, ну да… То есть нет, не приглашал. Они мне не нравились – какие-то опасные. Поэтому мы с приятелем держались от этих ребят подальше.
– Но как же им удалось попасть в вашу каюту? Ваши билеты при вас?
– Билеты при нас, – сказал Джек. Они с Барнаби предъявили свои билеты.
– Очень хорошо, – сказал Топлесс, забирая себе и билеты тоже. – Одного я не пойму, на чьей стороне вы играли – на стороне Жофре или Сутулого, как вы изволили его назвать?
– Мы были сами по себе, сэр, – заверил его Барнаби.
– Позвольте вам не поверить, господа. – Топлесс шутливо погрозил Джеку и Барнаби пальцем. Его сотрудники захихикали.
– Не хотите же вы сказать, что две противоборствующие группы случайно забрались в вашу каюту? Давайте начистоту: за кого из них вы играли? Судя по тому, что опознанному вами Жофре и его людям повезло меньше, чем Сутулому, вы – союзники Сутулого. Завлекли, отвлекли, а затем совершили нападение. Так все было?
– Не так, – решительно помотал головой Барнаби. – Нас здесь с обеда не было. Мы ходили в ресторан, потом в баре сидели – это вам официанты подтвердить могут.
– Ах, какие мы умные! – развел руками Топлесс, чем снова вызвал смех своих сотрудников, которые уже сфотографировали и записали все, что было нужно, и теперь просто ждали. – Какие мы умные – сумели создать себе алиби! Я служу в компании не первый год и всякого повидал. Ну-ка содержимое карманов – на стол.
Джек и Барнаби выложили карточки.
– Давайте выкладываете остальное! – потребовал Топлесс. – Зубочистки, жвачку, зажигалки, сигареты…
– У нас ничего такого нет, – сказал Джек.
– Быть того не может. Лосев! Мганга! Проверьте. Агенты сейчас же обыскали подозреваемых, но ничего не нашли.
– Ну что же, Шкловский и Зейман, отсутствие в ваших карманах полагающихся обычному человеку мелочей играет против вас.
– Чем молоть всякую чепуху, лучше скажите, кто вам сказал, что здесь трупы? – спросил Барнаби.
– Я не обязан вам ничего сообщать.
– Могу поспорить, что сообщение было анонимным, – сказал Джек, отчаянно блефуя. – Его сделал убийца.
Топлесс настороженно на него посмотрел:
– Вы попали в точку, мистер Шкловский, насчет анонимности. В остальном это только ваши догадки и попытки отвести от себя подозрение. Скоро мы прибудем к орбитальному терминалу, где вас уже ждет полиция Шлезвига.
– Чего же вы нас тогда терзаете, если все равно полиции передаете? – спросил Барнаби.
– Мы делаем свою работу. А все протоколы передаем коллегам…
Топлесс замолчал, глядя то на Джека, то на Барнаби. Те тоже безмолвствовали. Все уже было сказано.
– Между прочим, – снова заговорил босс, – раз уж у нас есть еще немного времени, просветите меня – не связано ли это жуткое побоище с кое-каким протезом?
Джек и Барнаби переглянулись.
– С каким еще протезом? – спросил Рон, хотя уже начал догадываться, откуда ветер дует.
– Есть информация, что вы везли с собой некий редкий и очень дорогой протез. Ну, знаете, из тех, что напичканы дорогой механикой, электроникой и служат своим хозяевам лучше, чем настоящие конечности. – Топлесс сделал паузу, проницательно поглядывая на Барнаби. – Есть сведения, мистер Зейман, что вы профессионально занимаетесь починкой этих самых высокотехнологичных протезов. Не могло ли у вас возникнуть конфликтной ситуации в связи с протезом?
– Это как?
– Ну, вы пригласили знакомых выпить, похвалились, что везете ценную вещицу, а они решили вас ограбить. Но не рассчитали силы, и вы их укокошили.
– А протез где? Или они уволокли его, будучи уже убитыми?
– Упс… Неувязочка, конечно, но эту ценную вещь вы могли унести отсюда сами – перепрятать, а когда вернулись, застали здесь кучу зевак и службу безопасности. Логично?
– Логично. Только неправда это. Не было у нас никакого протеза. А девка эта ваша – дура.
– Какая девка?
– Сами знаете какая.
ГЛАВА 32
Когда лайнер «Дюршлаусс» причалил к терминалу, Джека и Барнаби в наручниках вместе с вещами передали полиции.
Двое из встречавших их полицейских оказались обычными патрульными, а третий был в штатском. Он заглянул в глаза Джеку, потом Барнаби и сказал:
– Добро пожаловать в мир справедливости, парни. Меня зовут капитан Твидл. Я из убойного отдела транспортной полиции города Селтика. Боюсь, у вас останутся обо мне самые неприятные воспоминания.
Находившаяся в терминале публика издали смотрела на это представление. Те, кто только что прибыл, с удовольствием рассказывали остальным собственные версии происшедшего.
– Мама, их будут пытать? – спросил какой-то малыш.
– Не думаю, дорогой. Их сразу повесят…
– Итак, насколько я понял из доклада судового агента, вы зарезали четверых человек. Правильно? – спросил Твидл.
– Нет, сэр. Это не так, – ответил Джек.
– Я бы очень удивился, сынок, если бы ты сказал что-то другое. Ладно – вперед. Нас ждут великие дела!
Капитан резко повернулся и пошел вперед, предоставляя Джеку и Барнаби догонять его. Если они чуть мешкали, их подталкивали в спину полицейские.
Джек полагал, что их повезут на обычном челноке, однако он и не подозревал, какой резонанс в полицейском управлении Селтика вызвал этот случай. В текущем году Управление праздновало свое сорокалетие, поэтому каждый случай, достойный быть помещенным в городскую газету, расследовался немедленно.
Вскоре конвой удалился от пассажирских зон, и арестованных повели по холодным коридорам спецотделения. Здесь мало кто бывал, поэтому отопление почти не работало.
Следом за капитаном Твидлом арестованные протиснулись в узкий погрузочный рукав и по нему прошли в салон полицейского челнока. Он оказался меньше пассажирского, да и отделки в салоне было маловато, ребра жесткости и магистрали были закрыты дешевым поцарапанным пластиком, а пол оставался голым – гофрированный сток, и ничего более.
Впрочем, самым интересным было не это. В центре салона располагалась настоящая клетка, наподобие тех, в которых держат зверей. Джек помнил, как еще ребенком он ходил в зоопарк и видел в таких клетках грустных хищников со слезящимися глазами. Теперь на месте зверей предстояло оказаться ему и Барнаби.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
