В декабре 1876 года Зюсс принимал участие в обсуждении докладов по бюджету народного просвещения. Особенный интерес представлял пункт доклада, где «школьная матица» города Просниц в Моравии просила принять содержание чешского реального училища на средства государства. Рассмотрев дело, Зюсс признал просьбу обоснованной и предложил комиссии рекомендовать правительству удовлетворить ее. В виду обострения отношений между немцами и чехами Зюссу пришлось выслушать немало упреков от первых, но большинство немецкой партии согласилось с его доводами, и доклад был принят.
Биржевой крах 1873 года, как было сказано, повлек за собой банкротство многих предприятий и тяжелый кризис. Правительство решило поддержать поколебленные предприятия и потребовало от парламента ассигнования 80 миллионов флоринов на это дело. При обсуждении этой заявки посыпались упреки со стороны правых и крайних левых. Левые требовали поддержки мелкой буржуазии. Поведение правых изумило Зюсса, так как дворянство и духовенство принимали горячее участие в биржевой игре и в значительной степени были виновниками краха промышленных предприятий.
Зюссу пришлось принять участие в этих делах. В марте 1876 года министр финансов пригласил его к себе и сообщил, что одно предприятие, попавшее в затруднительное положение, предлагает министерству купить каменноугольные шахты близ Брюкса в Богемии с выдачей аванса в 800 тысяч флоринов. Запасы угля Зюссу были известны, он не сомневался в прочности дела и рекомендовал принять предложение. Министр предупредил, что другой депутат будет сильно оспаривать покупку, и заявил, что дело пройдет только в том случае, если Зюсс выступит в его защиту. После продолжительных дебатов, в которых Зюсс принимал активное участие, парламент разрешил покупку. Зюсс отмечает в «Воспоминаниях», что через тридцать шесть лет ценность шахт возросла в несколько раз, и правительство пользовалось ими, чтобы смягчить вздорожание топлива в Вене продажей своего угля.
Занимаясь геологическими и экономическими задачами, Зюсс должен был принять участие в разрешении вопросов, возникших в связи с кризисом денежного обращения, разразившимся в Австрии. Германия, получавшая крупную военную контрибуцию после франко-прусской войны, установила у себя монометаллизм, выполнила в больших размерах чеканку золотой монеты и начала распродавать, постепенно понижая цены, запасы серебра.
Уже в половине 1876 года отношение ценности золота и серебра было 1:19 вместо прежних 1:15,5, то есть за один килограмм золота приходилось давать 19 килограммов серебра, вместо прежних 15,5 килограмма. Зюсс написал небольшую книжку «Будущность золота», в которой рассмотрел все известные месторождения этого металла. Указав на заметное падение его добычи в наиболее богатых им странах — Калифорнии и Сибири, и сопоставив с этим открытие богатейших месторождений серебра в Мексике и Южной Америке, он доказывал, что запасы золота на земле ограничены и что поэтому нужно отдать предпочтение серебру, так как в противном случае немногие страны, обладающие месторождениями золота, при падении его добычи, могут сильно повышать его цену в ущерб всем остальным.
Позднее, благодаря мероприятиям Германии, падение серебра достигло такой степени, что в Австрии бумажный гульден ценился дороже, чем серебряный. В связи с этим на монетный двор Вены поступало на миллионы серебра, принадлежавшего другим государствам. Оно перечеканивалось в монету и обменивалось на австрийские бумажные гульдены, что причиняло Австрии огромные убытки.
Министр финансов спросил Зюсса, не следует ли приостановить чеканку серебра, и Зюсс посоветовал сделать это в качестве меры самозащиты. Министр не решался внести этот вопрос на рассмотрение обеих палат, так как публичная дискуссия повлекла бы за собой новые осложнения, и, нарушив конституцию, он запретил чеканку серебра специальным постановлением правительства.
Русско-турецкая война. Империалистический угар. Поездка в Швейцарию
Русско-турецкая война 1877–1878 годов задевала интересы и Австро-Венгрии. Успех плавания по Дунаю зависел от свободы выхода в Черное море, которая была установлена после Севастопольской войны, на Парижском конгрессе 1856 года. Тогда Дунай был причислен к свободным рекам, пароходство по которым не облагалось пошлиной. Дунай делится в устье на три рукава. Правый находился в то время под обстрелом турецких, левый — под обстрелом русских пушек. Австрийцы выбрали поэтому для плавания средний, хотя и самый маловодный. Но русские в начале войны загородили его, утопив в нем судно. Кроме того Австрия опасалась, что пограничные с нею Босния и Герцеговина — турецкие провинции, на которые пред'являли свои претензии Сербия и Черногория, — попадут в сферу влияния России. Такое опасное соседство не очень тревожило немецкую партию Зюсса, полагавшую, что угроза России заставит Австрию искать сближения с Германией, но Зюсс в этом вопросе занял особую позицию.
В августе 1877 года Зюсс поместил в газете «Neue Freie Presse» (наиболее влиятельной в Австрии) письмо, в котором доказывал, что нельзя допустить утверждения русского влияния в долине Дуная. Зюсс выдвигал вместе с тем проблему приобщения Боснии и Герцеговины к государству Австро-Венгерскому. Это письмо, естественно, встревожило и членов немецкой партии. Скромную квартиру Зюсса стали посещать многочисленные и разнообразные гости — ученые, корреспонденты, направлявшиеся на театр войны, и другие. В половине сентября у Зюсса был какой-то иностранец, выражавший большие симпатии к Турции и возмущавшийся явным правонарушением со стороны России. Неизвестный убеждал Зюсса опубликовать записку, которую подписали бы видные деятели, где вновь была бы изложена точка зрения Зюсса на вмешательство Австрии в балканские дела. Но разговор шел в общей форме и не привел к определенному решению. Посетитель заявил, что он спешно едет в Константинополь.
На следующее утро Зюсс увидел на своем столе письмо, в котором не только было точно указано желательное содержание предполагаемой записки, но и были приложены деньги «на предварительные» расходы, то есть, повидимому, на подкуп единомышленников.
Зюсс был возмущен. Деньги он передал на хранение и в письме, адресованном в Константинополь до востребования, сообщил об этом, высказав в достаточно ясных выражениях свое отношение к поступку посетителя. Через несколько недель граф Андраши, председатель кабинета министров, вызвал Зюсса с заседания парламента и показал ему письмо, которое турецкая полиция задержала и переслала правительству Австро-Венгрии. Этот случай повлек за собой неоднократные беседы Андраши с Зюссом. Андраши всячески успокаивал Зюсса и выражал ему полное доверие. Зюсс не подозревал, что Россия, встревоженная империалистическим брожением в Австрии, заключила с последней договор о невмешательстве именно на основе передачи Боснии и Герцеговины протекторату Австрии в том случае, если война с Турцией окончится благополучно для России.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
