Джанкарло потянулся к Касси и положил ладонь на ее все еще плоский живот, вызвав у нее возглас удивления.
— Ты уже что-нибудь чувствуешь?
Женщина покачала головой:
— Пока нет. Толчки ощущаются, начиная с четырнадцатой недели. Придется немного подождать.
Она поняла, что неосознанно улыбается. Чувствовать тяжесть его руки на своем животе было очень приятно.
— А мы скажем им о ребенке? — поинтересовалась Касси.
Джанкарло посмотрел в ее внезапно потемневшие фиалковые глаза:
— Нет, если, конечно, ты не хочешь усложнить и без того непростую ситуацию.
— Ты думаешь, будет непросто?
— Нет, Кассандра. Я думаю, что мы все всплеснем руками и кинемся друг другу в объятия, а потом начнем шутить и смеяться, — ответил он с сарказмом.
Кутаясь в кашемировое пальто, Касси расстроилась. Джанкарло в очередной раз разрушил ее глупые фантазии, вскользь дав понять, что она всегда останется на втором месте.
Однако, взглянув на него, она заметила напряжение, сковавшее аристократичные черты его лица, и, несмотря на ощущение собственной никчемности, не могла не посочувствовать мужу. Наверное, ему больно. Должна ли она сделать что-нибудь, чтобы смягчить эту боль? Что ж, по крайней мере, не стоит задавать вопросы, бередящие старые раны.
— Напомни мне, — сказала она тихонько, выходя из машины. — Твоего брата зовут Рауль, а его жену — Габриэла? А у Аллегры нет братьев или сестер?
— Нет, дорогая. — Джанкарло умолк. — Ах, вот и она — встречает нас во всем великолепии.
Сначала Касси подумала, что он имеет в виду Аллегру. Однако к машине бежала вовсе не веселая девочка-подросток, а взрослая женщина.
И какая женщина!
Невысокая, прекрасно сложенная, с густыми блестящими волосами, каскадом ниспадающими на узкие плечи. Ее кожа имела оливковый оттенок, а глаза были шоколадного цвета. На ней было надето изящное платье цвета слоновой кости, дополненное туфлями из крокодиловой кожи. Тонкое запястье обрамлял узкий бриллиантовый браслет; бриллианты были и в ушах, и на массивном обручальном кольце. На ком-то другом такое количество драгоценностей могло выглядеть крикливо, но миниатюрная стильная брюнетка держалась с такой уверенностью, что, надень она пластиковый пакет, смогла бы убедить всех в том, что это элемент высокой моды.
Так, значит, подумала Касси, это и есть Габриэла.
Она ощутила себя замухрышкой — слишком бледной и безликой. И все потому, что эту женщину когда-то любил Джанкарло. Сможет ли такой человек, как ее муж, когда-нибудь оправиться от удара, нанесенного по его самолюбию и сердцу?
— Это Габриэла? — прошептала Касси.
— Она самая.
— Она… она очень красивая.
Губы Джанкарло скривились в некоем подобии улыбки.
— Да, несомненно.
Сердце Касси ухнуло вниз. Ее муж, конечно, солгал бы, если бы отрицал очевидный факт, но в тот момент ей просто необходимо было услышать, что Габриэла — сущая ведьма и он никогда не любил ее. Однако времени на дальнейшие разговоры не было, так как прекрасная итальянка остановилась возле них, источая пьянящий аромат и поглядывая на брата Рауля.
— Джанкарло, — пропела она, обнимая его за плечи и целуя в обе щеки. — Как приятно снова тебя видеть. Столько времени прошло! Почти год с нашей последней встречи в Нью-Йорке.
— Так много?
— И ты умудрился жениться, не сказав нам ни слова!
— Но я считал, что тебе нравятся сюрпризы, — игриво заявил Джанкарло. Высвободившись из объятий Габриэлы, он обнял Касси за талию. — И кроме того, я привез к вам свою жену. Это — Кассандра.
— Свою жену! — воскликнула Габриэла. — Я боялась, что никогда не услышу, как ты произносишь эти слова. Я очень рада познакомиться с тобой, Кассандра.
Касси чувствовала себя козырной картой, которую только что выложили на стол в игре, которая длилась годами без надежды на завершение.
Ей очень хотелось, чтобы Джанкарло сделал что-нибудь, например крепко поцеловал ее в губы. Тогда у Габриэлы не останется никаких сомнений в том, что он в полном восторге от своей жены. Но это была бы ложь, не так ли?
— Я тоже рада нашей встрече, — вежливо ответила она, взяв себя в руки. — Но, пожалуйста, зови меня Касси. Только Джанкарло называет меня полным именем.
— Как мило! У вас уже есть особенные имена друг для друга — ведь, насколько я поняла, все случилось очень быстро! — воскликнула Габриэла, взяв Касси под руку, словно они уже стали подругами. — Я просто умираю от желания узнать, как тебе удалось завладеть сердцем мужчины, по которому сходило с ума столько женщин! Ты должна поделиться со мной своим секретом, Кассандра. Расскажи, как ты преуспела там, где все терпели поражение.
— Тебе придется спросить об этом Джанкарло, — ответила Касси, пока они шли по направлению к дому.
— Ах, этот человек — загадка для меня, — вздохнула Габриэла. — Он никогда не говорит о том, что творится в его голове. Мы редко видимся в последнее время.
— Мой брат не пожелал встретить меня лично? — спросил Джанкарло.
— Он повез Аллегру посмотреть на новую лошадь, а конюшни находятся далеко отсюда. Но он скоро вернется. Не хочешь ли чаю, Кассандра?
— Да, спасибо, — поблагодарила Касси. — От чая я бы не отказалась.
— Тогда ты его немедленно получишь. — Габриэла с улыбкой повернулась к Джанкарло: — Не поможешь мне?
— Насколько я помню, у тебя всегда было полно слуг, — ответил он.
— Ах, я вижу, твой супруг все так же остер на язык. — Габриэла грациозно пожала плечиками. — Хорошо, я пойду и все организую. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома.
Касси стало интересно: не такие ли небрежные комментарии заставляли Джанкарло держаться подальше от этого места? От своего родного дома? Подобные высказывания, должно быть, напоминали ему о том, что все могло сложиться по-другому.
Она осмотрелась. Комната была очень красивая. Изящные лампы излучали золотистый свет. Шелковые ковры покрывали каменный пол. Диваны, обитые темным вельветом, были такими большими, что в них можно было утонуть. Стены украшали тосканские пейзажи, а на самом видном месте висел портрет мужчины, в гордом аристократичном лице которого безошибочно угадывались черты Джанкарло.
Касси подошла ближе и внимательно посмотрела на портрет.
— Кто это? — спросила она.
— Мой прапрадед. Он был известным певцом и одним из лучших виноделов в регионе. Он родился в этом поместье, так же как его сыновья и внуки. Так же, как был рожден здесь я, — тихо ответил Джанкарло.
Касси поняла, насколько болезненным было для него отлучение от родного дома.
