Примерно 20 января 630 г., после сокрушения идолов, произошло неприятное происшествие с бану джузай. Пророк разослал отряды к племенам, живущим в окрестностях Мекки, чтобы призвать их принять Ислам, и дал командирам указание не сражаться с теми, кто примет это предложение. В этом вновь проявилось стремление Пророка избежать кровопролития.
Экспедицию в землю Тихама, что к югу от Мекки, возглавлял Халид. Отряд состоял из 350 всадников из разных племен, причем наиболее крупной была группировка бану сулайм, также в отряд входили несколько ансаров и переселенцев. Этот отряд шел на Йаламлам, расположенный примерно в 50 милях от Мекки. (См. карту 4.)
Когда Халид достиг ал-Гумайзы, что в 15 милях от Мекки по дороге на Йаламлам, он встретился с племенем бану джазима. Люди племени увидели мусульман и схватились за оружие, одновременно восклицая:
— Мы покорились. Мы отправляем молитвы и построили мечеть.
— Тогда при чем здесь оружие? — спросил Халид.
— Мы враждуем с некоторыми арабскими племенами и должны защищаться от них.
— Сложите оружие! — приказал Халид. — Все народы стали мусульманами, и вам нет нужды иметь при себе оружие.
Тогда один из бану джазима крикнул своим товарищам: «Это Халид, сын ал-Валйда. Остерегайтесь его! Мы сложим оружие, а потом нам свяжут руки, а после того как нам свяжут руки, слетят наши головы!»[73 Ибн Са'д с. 659-660; Ибн Хишам: т. 2, с. 429.]
Род Халида и бану джазима разделяла старая распря. В доисламские времена маленький курайшитский караван возвращался из Йемена, на него напали бану джазима, разграбившие караван и убившие двух важных персон— 'Ауфа, отца 'Абд ар-Рахмана ибн 'Ауфа, и Факйха, сына ал-Мугйры и дядю Халида. Впоследствии 'Абд ар-Рахман убил убийцу своего отца и тем самым свершил кровную месть, но смерть Факйха так и осталась неотомщенной. Впрочем, все это случилось во дни невежества.
Тогда люди из бану джазима принялись спорить с человеком, который предупреждал их относительно Халида. «Ты хочешь, чтобы нас зарезали? — спросили они его. — Все племена сложили оружие и стали мусульманами. Война закончилась!»[74 Там же.] После короткой перепалки племя сложило оружие.
Причина того, что последовало, неясна. Возможно, в Халиде на мгновение вспыхнула племенная мстительность времен джахилиййи. (Он был мусульманином всего несколько месяцев.) С другой стороны, возможно, в сердце Халида взыграло излишнее мусульманское рвение и он усомнился в искренности слов о принятии племенем Ислама. Когда племя сложило оружие, Халид приказал своим воинам связать им руки за спиной. Затем он приказал отрубить головы всем пленникам. К счастью, только бану сулайм подчинились его приказу и убили пленников, находившихся в их руках, число которых неизвестно. Представители отрядов других родов отказались выполнять этот приказ. 'Абдаллах, сын 'Умара, и Абу Катада категорически возражали против распоряжения, но Халид отклонил их возражения. Абу Катада немедленно выехал в Мекку и сообщил Пророку о том, что натворил Халид.
Пророк пришел в ужас. Он воздел руки к небу и воскликнул: «О Господь! Я не повинен в том, что совершил Халид!»[75 Ибн Са'д; Ибн Хишам: т. 2.] Затем он отправил Али с большой денежной суммой, чтобы смягчить чувства бану джазима и возместить ущерб за пролитую кровь. 'Али с лихвой исполнил данное ему поручение и вернулся только после того, как племя было полностью удовлетворено.
Затем Пророк послал за Халидом и потребовал от него объяснений относительно того, что произошло. Халид заявил, что не поверил, будто они действительно были мусульманами, у него сложилось впечатление, что они обманывали его, он считал, что убивает на пути Аллаха.
У Пророка находился 'Абд ар-Рахман ибн 'Ауф. Услышав объяснения Халида, он сказал: «Во дни Ислама ты совершил поступок, как во дни невежества».
Тогда Халиду показалось, что он нашел выход из этого щекотливого положения, и он ответил: «Но я же отомстил за убийство твоего отца». — «Ты лжешь! — гневно оборвал его 'Абд ар-Рахман. — Я давно расправился с убийцей моего отца и отомстил за честь моей семьи. Ты приказал убить джузаймитов в отместку за гибель твоего дяди, Факйха».
После этого они принялись ожесточенно спорить. И это была ошибка со стороны Халида, ибо 'Абд ар-Рахман был одним из Благословенной Десятки и поэтому занимал положение, в котором находились очень немногие. Однако Пророк не дал спорщикам зайти слишком далеко, вмешавшись и сурово сказав: «Не трогай моих сподвижников, о Халид! Если бы у тебя была гора золота и ты потратил бы его на пути Аллаха, ты все равно не сравнялся бы по положению с моими сподвижниками».[76 Ибн Са'д: т. 2, с. 431.]Разумеется, Мухаммад имел в виду первых сподвижников, потому что теперь и Халид тоже был его сподвижником.
Так Халида поставили на место. Его простили, но он вынес важный урок и понял, что он, как позднее обратившийся в Ислам, имел иной статус, чем первые сподвижники, особенно Благословенная Десятка. В дальнейшем ему не раз приходилось припоминать этот урок.
Глава 8
Битва при Хунайне
Не успели жители Мекки присягнуть на верность Пророку, не успела жизнь в городе вернуться в обычное русло, как с востока повеяли враждебные ветры. Могущественные племена хавазин и сакиф встали на тропу войны.
Хавазиниты жили в регионе на северо-востоке от Мекки, а сакифиты — в окрестностях Та'ифа. Это были соседние племена, которые теперь опасались, что, завоевав Мекку, мусульмане нападут на них и захватят их, пока они рассредоточены по своим племенным поселениям. Для того чтобы не быть захваченными врасплох, они решили сами перейти в наступление, надеясь выиграть за счет проявленной инициативы. Оба племени собрались в Автасе под Хунайном, где к ним присоединились вооруженные отряды некоторых других племен. Вновь сложилась коалиция, подобная той, которая сформировалась перед битвой у Рва. Общая численность сборного войска составила 12 ООО человек, а во главе его встал пылкий 30-летний Малик ибн 'Ауф. Этот молодой полководец решил заставить своих людей сражаться в ситуации такой серьезной опасности, чтобы они сражались с мужеством отчаяния. Он приказал, чтобы к мужчинам присоединились их семьи и стада.
Другим вождем этой коалиции был достопочтенный Дурайд ибн ас- Симма. Убеленный сединами, этот человек уже ослеп и утратил силу и энергию, необходимые для того, чтобы командовать сражением, но это был мудрец с ясным умом, и он сопровождал сородичей повсюду, куда бы они ни направлялись, а поскольку Дурайд ибн ас-Симма был опытным воином, все с уважением относились к его советам по вопросам ведения боевых действий.
В Автасе престарелый Дурайд услышал шум, который обычно поднимается тогда, когда вместе собираются семьи и животные. Он послал за молодым Маликом и спросил: «Почему я слышу крики верблюдов, рев ослов, блеяние коз, женские крики и детский плач?» Малик ответил: «Я приказал, чтобы семьи и стада присоединились к войску. Каждый мужчина будет сражаться, защищая находящиеся за его спиной семью и имущество, и это придаст ему большее мужество».
«Мужчины сражаются мечами и копьями, а не женщинами и детьми, — сказал Дурайд. — Отведи семьи и стада на безопасное расстояние от поля боя. Если мы одержим победу, они присоединятся к нам. Если мы проиграем, то уцелеют хотя бы они».
Малик воспринял это как сомнение в его здравомыслии и способности командовать войском. «Я не стану отсылать их, — ощетинился он. — Ты стал стар, и твои мозги размякли». После этих слов Дурайд прекратил спор и решил предоставить Малику возможность поступать по-своему. Затем Малик вернулся к своим командирам и сказал: «Когда пойдете в атаку, атакуйте как один. Когда пойдем в атаку, пусть все сломают ножны». Обычай ломать ножны являлся у арабов знаком решимости яростно сражаться до смерти.
Однако семьи и стада привели в лагерь только хавазиниты. Другие племена этого не сделали.
* * *
Пророк не желал больше никаких кровопролитий, но у него не было иного выбора, кроме как выступить навстречу этому новому врагу. У него не было ни малейшего желания ждать, пока против него образуется новая коалиция и нападет на него, как это случилось три года назад во времена битвы у Рва. Более того, если бы он ждал, готовясь к обороне, в Мекке, а враг продолжал бы укрепляться в Автасе, ситуация зашла бы в тупик и могла бы оставаться таковой на протяжении месяцев. Пророк не мог позволить себе потратить столько времени понапрасну. Ему нужно было заниматься организационными вопросами и приступить к обращению аравийских племен, пока не забылся психологический эффект, произведенный на арабов падением Мекки. Притом что в Автасе находились крупные вражеские силы, Мухаммад не мог приступить к выполнению поставленных задач. В любом случае вызов, брошенный его авторитету сильным врагом, ослаблял эффект воздействия победы мусульман в Мекке на умы арабов. Нужно было ответить на этот вызов. Надо было сокрушить противника. Решение Пророка выступить из Мекки создало необычную ситуацию, в которой обе стороны двигались навстречу друг другу для ведения наступательного сражения.
