class="p1">Я позволю себе привести здесь один простой пример: пресловутый циркуляр от 29 августа 1940 года, предписывающий начальникам округов тесное общение с оккупационными властями. Отношение населения нашей страны к немцам с самого начала установилось весьма холодное. Следовали призывам правительства сохранять спокойствие и порядок, однако обходились с незваными гостями без всякого дружелюбия. Они ничто, дескать, пустой звук для нас; не видим их и не слышим. Только нацисты и «походные подстилки» составляли исключение. Чиновники, обязанные по долгу службы иметь дело с немцами, вели себя подчеркнуто вежливо, но без теплоты. Не хотели общаться с врагами. Кроме, разумеется, бывшего шефа государственной полиции Тюне Якобсена.
Циркуляр от 29 августа 1940 года был разослан министром внутренних дел Кнудом Кристенсеном, но в нем указывалось, что он был составлен после переговоров, проведенных в министерстве иностранных дел. Здесь рука Кнуда Кристенсена, но дух, бесспорно, Эрика Скавениуса. В циркуляре рекомендуется неофициальное общение с немцами как одно из средств для достижения хороших отношений между населением и оккупационными властями, к чему стремятся как с датской стороны, так и с немецкой.
«Поэтому было бы естественно, — написано в циркуляре, — чтобы не только визиты, сделанные немецкими офицерами или гражданскими лицами на командных постах, находили отзвук в виде ответных визитов соответствующих датских чиновников, невзирая на занимаемые немецкими властями должности, но также в известных рамках происходило неофициальное общение между датскими и немецкими чиновниками. Поэтому рекомендуется принимать возможные приглашения с немецкой стороны, отказ же следует веско мотивировать и заранее сообщать приглашающим… Наравне с тем, что датские чиновники в известных рамках соглашаются на приглашения с немецкой стороны, было бы весьма благоразумно, если бы начальники округов устраивали скромные вечера с немецкими офицерами и гражданскими лицами, так как весьма желательно совместное пребывание немцев и датчан, дабы между офицерами вермахта и гражданскими лицами, а также бургомистрами возникали некие взаимоотношения. Если суммы, предназначенные для организации таких совместных вечеров окажутся недостаточными, то следует ходатайствовать о дополнительных средствах для подобных презентаций».
К чести датских чиновников будет сказано, что они протестовали против требования о неофициальном общении с немцами. Бургомистр Копенгагена и начальники округов просто сказали категорическое «нет», и спустя месяц после первого циркуляра последовал второй, довольно нелепый циркуляр министерства внутренних дел, согласно которому распоряжения первого циркуляра отменялись и соответствующим чиновникам предоставлялось право на местах действовать по собственному усмотрению в сфере неофициального общения с немцами. Но одновременно подчеркивалось, что разработанные в первом циркуляре директивы следует всегда считать правильными.
Скавениус, можно сказать, просчитался в этом вопросе, но зато в другом ему повезло, конечно, не без помощи Гуннара Ларсена. Я имею в виду здесь прежде всего переговоры по поводу восточных территорий. 11 декабря 1941 года был образован комитет, назвавший себя «Рабочий комитет для поощрения датской инициативы в Восточной и Юго-Восточной Европе», в него входили такие видные благородные персоны как директор Юнкер, инженер Кнуд Хейгор, придворный егерь Фольмер Люттихау, фабрикант Й. К. Хемпель и директор Кнуд Стюр. В 1942 году Скавениус официально утвердил образование этого комитета и обозначил его как «Комитет восточных областей при министерстве иностранных дел», а заведующий нацистским бюро Нильс Эрик Вильхельмсен стал его секретарем.
Комитет восточных областей ставил перед собой много задач, в частности, он старался изо всех сил организовать переселение датчан на восток, т. е. в русские земли, где немцы уже занялись истреблением местного населения. Гуннару Ларсену принадлежала первостепенная роль в этой работе. 7 февраля 1942 года он вел в Берлине переговоры с министром Альфредом Розенбергом насчет будущих датских начинаний в восточных областях. В начале марта в Берлин поехал директор Юнкер, чтобы обсудить координацию работы с министерством оккупированных восточных территорий Рейха; от имени фирмы «Ф. Л. Смидт и К°», что означает то же самое, как от имени Гуннара Ларсена, он внес следующие предложения: восстановить цементную промышленность и построить заводы по изготовлению инсулина в оккупированных областях; фабрика по производству нефти в Орхусе, по его словам, проявила интерес к масличным культурам на Украине. Переговоры прошли в дружественной атмосфере, и после этих предварительных бесед Гуннар Ларсен вместе с двумя представителями — директором Юнкером фирмы «Ф. Л. Смидт» и представителем датского посольства в Берлине — поехали в Прибалтику, чтобы на месте осмотреться и урегулировать вопросы в связи с новыми начинаниями. Было заключено несколько весьма выгодных контрактов на случай, если Красная армия признает права немцев и Комитета восточных областей на их собственность. Но Красная армия позаботилась о том, чтобы Комитет восточных областей, детище Скавениуса и Гуннара Ларсена, не осуществил своих намерений на Украине и в Прибалтике. Однако что можно сказать о такой политике, которая ведет переговоры о шкуре неубитого медведя? Если бы Скавениус в силу сложившихся обстоятельств действительно желал вести внешнюю политику нейтралитета, он не санкционировал бы учреждение Комитета восточных областей. Он помешал бы предприимчивому Гуннару Ларсену путать служебные дела в министерстве с личными контактами в предприятиях Ф. Л. Смидта с немецкими грабителями.
Когда говорят о присоединении к Антикоминтерновскому пакту, Скавениус, вероятно, имеет право утверждать, что это была лишь чистая формальность, одна видимость. Но борьба между Советским Союзом и Германией решалась не пактами и речами, а войском и оружием. Понятно, что и в этом случае Скавениус имеет основание утверждать, будто он не в силах был помешать вербовке в добровольческий корпус «Дания», хотя это заявление легко можно опровергнуть. Стоит лишь вспомнить о всяческих попытках, его и Гуннара Ларсена, сформировать корпус в Финляндии. Но вот за работу Комитета восточных областей Скавениус должен нести полную ответственность вместе с Гуннаром Ларсеном. Они были готовы участвовать в грабеже Украины и Прибалтики. Они готовы были присвоить себе русскую собственность. Они выступили в роли укрывателей чужого добра, так как верили, что воры гарантируют им их долю добычи. Они поступали так добровольно, без всякого нажима со стороны немцев. Такого простить нельзя! Нет ни малейшего доказательства, что немцы требовали от Дании участия в грабеже природных богатств Украины и Прибалтики. Господа из Комитета восточных областей представляли просто довольно сомнительные предпринимательские круги, охотившиеся за легкой наживой.
Как я уже сказал, Комитет восточных областей занимался посредничеством, в его обязанности входила организация миграции датчан на Украину. Миграция эта выглядела довольно странно: толпы датских рабочих, бредущих на юг. В мае 1940 года в районе Копенгагена Вестерпорт немцы открыли контору по трудоустройству рабочей силы в Германии. Вскоре после этого «Государственная эмиграционная контора» опубликовала информацию о том, как устраивались датские рабочие в Германии. Подробно разъяснялось, какие специальности в данный
