шокирующе, как когда она почувствовала медленное скольжение его пальца внутри себя.
Доминик приподнял голову, приподнялся так, что они снова оказались лицом к лицу, и прижался своим телом к ее. Его член скользнул между влажных губ ее бугорка, расплющивая набухший клитор. Острая дрожь наслаждения заставила ее подумать, что она вот-вот кончит, но все оборвалось, когда Доминик остался неподвижным.
Не в силах мыслить здраво, Мария в досаде впилась ногтями в его плечи.
— Спокойно, принцесса. Ты получишь то, что тебе нужно.
Темный смех, наполнивший комнату, заставил ее голову повернуться на подушке.
Мария не верила Лучано. Его семья никогда не давала денег, если только это не приносило пользу кому-то из членов их семьи. Это было единственное, что объединяло Лучано и Карузо.
Погладив ее по колену, Доминик поднял ее ногу к себе на талию.
— Подождите, принцесса. Я не даю уроков, я жду, что ты не отстанешь.
Да, именно здесь, в аду, она хотела жить.
Запутавшись руками в его волосах, Мария чувствовала, как бедро Доминика двигается, как его член скользит по чувствительной коже ее бугра, освобождая зажатую кнопку ее желания, а затем снова сжимая ее. Снова и снова она получала свободу, прежде чем ее прижимали, каждый раз чувствуя крошечные взрывы, вспыхивающие в ее теле. Каждый спазм был сильнее предыдущего, пока Мария не выгнулась под ним дугой, когда Доминик опустил голову вниз, накрывая ртом сосок. От этих двух ударов она поджала ноги, пытаясь удержать его на месте. Это не сработало.
Мощное тело Доминика пульсировало над ее телом, легко подавляя ее. В отместку он перекатывал ее сосок между зубами, подвергая его той же пытке, которой подвергался ее бедный клитор.
В то время как во сне она мечтала о Кейне, реальность превращалась в кошмар. Ее спальня была похожа на сауну, становилось так чертовски жарко, что не помогало то, что Доминик был источником жара, сжигая ее заживо в пятибалльном пламени, которое начал Кейн, и Доминик был полон решимости быть тем, кто его потушит.
Когда он отпустил один сосок, она выхватила еще одну ленту удовольствия, которая пронеслась по ее телу, спазмируя под напором Доминика. Задыхаясь, она только и могла, что прижиматься к Доминику, извиваясь в их поту.
Наконец, кульминация, которая ускользнула от нее в состоянии сна, спасла ее в этом состоянии. Пульсация в ее бугре была единственной вещью, которая тихо напоминала ей о том, что скоро она окажется в аду.
Когда она перестала двигаться, Доминик придвинулся к ней сбоку и уставился на нее сверху вниз, как будто он был героем-завоевателем.
Мария выдохнула воздух.
— Не выгляди таким довольным собой. Надеюсь, ради тебя, это того стоило.
Доминик коснулся ее красивого лица нежными пальцами, словно навсегда впечатывая его в свою память, вместе со своими ореховыми глазами, зная, что его первая встреча с принцессой мафии станет последней.
— Стоило.
Закрыв глаза, она не могла смотреть на него ни секунды дольше, чувствуя, что угрожающая слеза его души вот-вот вырвется наружу.
Услышав подходящую песню Рианны "Love on the Brain", которая когда-то начиналась в ее снах, теперь она начала заканчиваться; она ошеломленно открыла глаза, чувствуя, как усталость пробирает ее до костей.
— Где я?
Доминик улыбнулся ей в последний раз, и на этот раз впечатление от его ямочек навсегда запечатлелось в ее памяти.
— Ты мне скажи.
— Я не знаю… Она зевнула, отпустив ресницы на щеки, поддаваясь искушению поспать. "Но где бы это ни было, мне это нравится".
Пятнадцать
Возвращение Сэди
Подняв ресницы на пустую кровать, она выкрикнула одно слово... FUCK!
Не зная, был ли это первый сон или второй, где ее заманили в сон внутри сна, но и в том, и в другом случае она кричала в подушку по-настоящему и в разочаровании. На этот раз, однако, она не собиралась поддаваться на обман.
Прошло несколько дней после школьных танцев и ее первого в жизни поцелуя, так что подсознательным мыслям ее бессознательного разума в три часа ночи не стоило доверять.
Она заставила себя встать с кровати, ей нужно было оказаться подальше от этой комнаты... сейчас.
Засунув ноги в пушистые розовые босоножки, она надела розовую велюровую толстовку на молнии, которая подходила к маленьким велюровым шортам.
Она отправится туда, куда отправляются все мужчины, которые не могут уснуть.
Мария на цыпочках тихо прошла через пентхаус семьи Карузо и вышла через дверь, которая вела в длинный коридор с квартирами некоторых солдат Карузо. Дойдя до конца, удача была на ее стороне: костюм, стоявший у лифта, который должен был следить за коридором, дремал.
Нажав на кнопку, она открыла двери лифта. Войдя внутрь, она ввела секретный код, который доставил ее прямо на нижний этаж. Зная, что на этом ее везение закончилось, она посмотрела на камеру наблюдения и выключила ее, показав собеседнику свой любимый оттенок лака на среднем пальце.
Когда двери лифта закрылись, единственное, что оставалось, кроме камеры наблюдения, на следующие несколько мгновений, пока лифт ехал в глубины ада, были ее мысли. И, как и в ее спальне, они устремились к некоему Лучано.
Какого черта он мне снился? Она вырезала его из своего мозга, как раковую, кровососущую опухоль, как только спросила Луку о его способностях к стрельбе - просто чтобы дистанцироваться. Теперь, черт возьми, Мария даже не знала, может ли она считать себя девственницей после этого сна - не то чтобы ее волновало, цела ли ее драгоценная девственная плева до брака. Это была просто еще одна чертовски удобная вещь в женском теле, по которой мужчины их осуждали. Как будто тонкий кусочек ткани не может порваться сам по себе. Это должно было считать женщину достойной самого гнусного из мужчин, или еще хуже... попадешь ли ты в рай или ад.
Забавно, что у мужчин не было этих «штучек», чтобы сказать женщинам, действительно ли онидевственники. Нет, женщины должны были верить им на «слово», то есть на то, во что они не поверили бы, если бы невинная женщина сказала, что она не знает, как это нарушается.
Так Мария узнала, что Бог действительно был мужчиной. Потому что все калечащие вещи о наличии яичников, по иронии судьбы, не относились к мужчинам.
Когда дверь открылась, Мария прошла по другому длинному коридору, но этот был настолько темным, что казался из другого измерения, которым пользовались только рабочие, чтобы выносить мусор.
Подойдя к двери, она услышала музыку с другой стороны.
