Благодарности или похвалы она не ждала. Но и как уйти сразу, вдруг что понадобится? Поэтому стоило выждать немного, прежде чем спуститься к себе, в кухню.
– Почему тут так холодно? – первым делом спросил Арлен, открывая дверь.
– Я проветривала… Но окно уже закрыто. – поспешно пояснила Эвелиса.
– Проветривала… Вас кажется просили протереть пыль, а не выстужать весь этаж. Когда мне хочется мерзнуть, я иду на улицу.
Девушка подождала, но продолжения не последовало. Видимо не так просто придумать много поводов для недовольства, да еще и сразу. Дождавшись, пока за мужчиной закроется дверь, она направилась вниз, но на половине пути ее остановил резкий оклик.
– Куда делся медальон с моего стола?
Медальон? Девушка наморщила лоб, вспоминая. Протирая пыль, она поднимала разные предметы, но каждый из них возвращала строго на свое место. Знать бы еще, что он из себя представляет, этот медальон.
Однако пришлось вернуться.
– Он лежал между подсвечником и прессом для бумаг, – впервые за все время, Арлен немного повысил голос, – Куда бы вы его не определили, лучше всего ему вернуться на свое место.
Эвелиса торопливо оглядела стол. Подсвечник она знала, странный полушар похоже и есть пресс, деревянная шкатулка, коробочка с песком, огромная монета на цепочке, горсть цветных камней. Ничего такого, что можно было бы назвать медальоном.
– Я ничего не перекладывала. Если вы скажете, как он выглядел…
– Он выглядел, как обычный медальон. Но очень важен для меня, как память. Не удивлен, что именно его вы и решили задевать куда подальше!
– Я же не знала…
– Может вы его и вовсе в окно выкинули? Приняли за мусор… или решили примерить, и забыли снять?!
Арлен хлопнул ладонью по цепочке, лежащей на столе, и неожиданно замолчал. Эвелиса бросила быстрый взгляд на подоконник, затем на полку с книгами. Она могла поклясться, что ничего не убирала со своего места, но разве ей поверят? Еще и обвинить могут, что взяла чужое.
– Я найду его, только…
– Оставьте меня. – мужчина сжал в ладони большую монету, голос его зазвучал спокойнее, – Какие у вас там обычно дела? Превращаете в хаос первый этаж, или ляпаете свою стряпню на кухне? Вот этим и займитесь.
– Но… – еще раз попыталась возразить Эвелиса, однако и в этот раз ее тоже не захотели слушать.
– Уйдите. Из. Моего. Кабинета. Если хотите и дальше служить в моем доме. Ну же!
Он резко махнул рукой, и не дожидаясь повторного приглашения, девушка выскочила из кабинета.
***
Медальон… Куда же он мог задеваться?
Эвелиса всыпала в котел крупу, и опустилась на низкий табурет. Если бы Арлен объяснил, как тот выглядит, и дал бы несколько минут, то она обязательно бы его нашла. А теперь хозяин дома будет думать, что она просто присвоила себе эту вещицу.
По щекам снова прокатился жар. Отродясь не брала чужого, и своим всегда готова была делиться. Но объяснишь ли это, когда и слова вымолвить не дают. Она горестно вздохнула. И не защитить себя от такой несправедливости. Может и впрямь переложила да запамятовала?
Девушка мысленно перебрала в голове каждый свой шаг. Нет, не может быть. Все, чего касалась рука, возвращалось ровно на свое место. Вода снова начала закипать, и погруженная в невеселые раздумья, Эвелиса чуть не упустила содержимое котла. Пожалуй, не хватало еще испортить обед в добавок ко всем неурядицам…
***
На этот раз Арлен держался более спокойно. Девушка ожидала, новых вопросов про медальон, но мужчина заговорил совершенно о другом.
– Скажите, Эвелиса, знаете ли вы, что такое соль?
– Конечно.
Если чем мужчина и владел в совершенстве, так это умением выбивать из колеи неожиданными вопросами. И совершенно игнорировать ответы.
– Такие маленькие белые крупинки, которые обычно хранятся в специальных банках. Выглядят, конечно непримечательно, но они способны сделать съедобной любую стряпню. Даже вашу. Понимаете о чем я?
– Не совсем. – чувствовать себя откровенно глупой было неприятно. Но Арлен мог бы иногда выражаться и понятнее.
– Так я и думал. Слова для вас, слишком сложно – он кивнул в сторону своей тарелки, – Тогда просто попробуйте.
Эвелиса переступила с ноги на ногу, и подошла к столу. Обычная каша, такую же она готовила несколько дней назад.
– Ну? – со скучающим любопытством поинтересовался мужчина.
Девушка пожала плечами, и подцепив ложкой несколько крупинок отправила их в рот. Они оказались совершенно пресными. Но…
В памяти промелькнуло, как она достает с полки банку с солью, ставит ее на стол. Потом из котла начинает бежать вода…
– Простите, я…
– Просто насыпьте немного соли в любую чашку, и принесите мне. Да, и не забудьте сменить прибор. У меня нет желания использовать ложку после вас.
– Конечно, – Эвелиса торопливо кивнула, но у дверей замешкалась, вспомнив еще кое о чем важном, – И насчет медальона…
– Уже не имеет значения, – оборвал ее мужчина, – Он нашелся.
Девушка с облегчением выдохнула, но спросить где была вещица, не отважилась. Прямого ответа все равно не получит, а едкое замечание – вполне.
– И долго вы собираетесь стоять в дверях? Или поисками соли тоже придется заняться мне самому? – иронично поинтересовался Арлен.
Эвелиса отрицательно мотнула головой, и поспешила на кухню.
ГЛАВА 18. Недуг, которого не бывает
Занимаясь хозяйственными делами, Эвелиса потеряла счет времени. Поэтому, когда приехал управляющий, девушка искренне удивилась, что прошел уже целый месяц.
Ирвиса сопровождал добродушный полноватый мужчина, и не составило труда догадаться, что это и есть тот самый доктор, который навещает хозяина дома.
– Лейс Бертни, – представился доктор, протягивая девушке пальто, – Как поживает мой пациент?
Эвелиса замялась. О своем самочувствии Арлен ей не сообщал, а о его поведении тактичнее было промолчать.
– Он… он у себя.
– Что ж, надеюсь хоть в этот раз мой приезд окажется не напрасным. Вам не составит труда вскипятить немного воды, чтобы я мог помыть руки?
– Вода уже горячая. – полагая, что приехавшие могут захотеть чай, она с утра поддерживала чайник над камином, не давая ему остыть.
– Какая удивительная предусмотрительность, – удивился доктор Бертни, – Пожалуй вы мне уже нравитесь.
Не поднимая лица, девушка повесила пальто, и пригласила доктора пройти на кухню. К любой похвале она относилась настороженно, особенно к незаслуженной. И уж тем более, если та звучала от мужчины.
Управляющий же решил сперва подняться к «его милости». Судя по всему, никто даже и не ожидал, что Арлен лично выйдет поприветствовать гостей. Видимо гостеприимство никогда не было его сильной чертой.
***
Когда доктор отправился наверх, Ирвис предложил Эвелисе пройти в кабинет на первом этаже. Так сказать, обсудить дела насущные.
– Надеюсь, вам удалось поладить с господином Арленом? – управляющий бросил на девушку испытующий взгляд, при этом делая вид, что поглощен бумагами на своем столе.
– Он не любит, когда его называют господином… – механически заметила Эвелиса, размышляя про себя, можно ли их непонятные отношения назвать словом «поладили».
Ирвис хмыкнул, но спохватившись постарался скрыть это за коротким кашлем.
– Вы приложили немало усилий, чтобы дом перестал походить на склеп. Теперь тут даже приятно находится, – перевел он тему, – Но я хотел бы знать, собираетесь ли вы и дальше тут оставаться.
– Я… – начала девушка, но управляющий поспешно остановил ее движением руки.
– Простите мне бестактность. Прежде чем задавать такой вопрос, я должен был… – и он опустил на стол увесистый мешочек, – Ваше жалование за минувший месяц.
– Все это?!
Мешочек выглядел внушительно, однако открыть его и удостовериться, что тот действительно набит монетами (а например не камнями), Эвелиса не осмеливалась. Мужчина продолжал незаметно за ней наблюдать.
