Я задаю тот же вопрос, каким задавался, читая книгу, на который при этом отвечал и ее автор. Мой предок не видел больше смысла в собственном лидерстве, когда отказывался от короны ради общего блага. У нас больше не было ни земель, ни будущего, ни шанса на развитие, если бы хоть одна Бессмертная выжила, все могло бы быть иначе, но нет, остались только такие, как мы: обреченные на вымирание.
Крис явно думал иначе.
— Всегда есть смысл быть главным, — заявляет он. — Ну и кто же, по-твоему, был тот самый правитель? Уж не Бесандер ли часом?
Я только тяжело вздыхаю. Надо было просто молчать, все равно мне никто не поверит.
— Неужели я слишком сильно тебя треснул по голове? Никогда не замечал за тобой мании величия! — ругается Крис. — Где же твоя корона, правитель Бессмертных?!
— Не Бессмертных, а Бессмертона, — исправляю я его спокойно. — У нас больше нет земель, зачем нужен правитель? Все это уже не имеет смысла, да и корона была в жертву принесена.
— Ради чего? — смеется Крис, явно не веря мне, и вытаскивает из шкафчика бутылку вина.
Он, в отличие от меня, не может просто взять ее из ниоткуда так, чтобы никого это не удивило, ему надо доставать ее из шкафчика и не важно, что бутылки там никогда не было и никто не хранил бы его рядом с крупами. Или Марта все же хранила? Не думаю.
Я просто закрываю глаза, жалея, что уже начал говорить.
— Расскажи, — просит Марта, а ей я отказать не могу.
Заглядываю в ее глаза, вижу золотой обод в ее глазах и не могу удержаться, провожу пальцами по ее щеке.
Внутри нее частица древней силы, которая делала ее родной, потому что один из моих предков придумал эту магию. Говорить подобное мне не хотелось, оно разрушало таинство между нами, делала союз предсказуемым и обыденным, словно и нет в нем никакого чуда.
Ее избранность сразу становится чем-то другим — иллюзией ради размножения вида, а мне так не хочется терять ощущение нежности и волшебства, но она дергается, явно морщась.
— Ты рассказывай лучше, а не руки распускай, — говорит она, стряхивая мою руку с собственной талии. — Куда корона делась, принц?!
В ее голосе звучит ехидство, от которого мне становится совсем не по себе.
— Я покажу, — говорю я, призывая к себе трость.
Она тут же появляется в моей руке. Никогда не проверял, но в книге было сказано, что внутри этой самой трости скрываются воспоминания моего предка.
Я ударяю тростью об пол, желая показать им, что именно стало с короной, и неожиданно реальность действительно изменяется.
Мы оказываемся словно в межмирье, только я по-прежнему сижу на стуле, а Марта у меня на коленях. Крис стоит рядом, а десять Бессмертных в кипящий чан добавляют собственную кровь.
Они берут меч Криспейро и сжимают его, заставляя алую кровь каплями стекать по лезвию меча. Каждый делает это, а затем мой предок, так безумно похожий на меня, только седовласый, снимает с головы подобие короны и опускает в чан.
Металл плавится, а он что-то шепчет, оставляя над чаном руку.
Золото вскипает, а вместо пара над чаном поднимается золотая пыль и разлетается в разные миры. Он закрывает глаза, бледнеет, но продолжает что-то беззвучно шептать, пока чан не становится совсем пустым.
Когда он пошатнулся, светловолосый Криспейро поддержал его, не давая упасть. Они переглянулись, но ничего не сказали друг другу, только правитель, лишившийся короны, сказал всем:
— Отныне вы сможете найти себе пару среди женщин всех миров. Это будет не просто, но возможно. В каждом мире есть частица вашей силы и нашего дома, надо только найти ее и тогда вы поймете, что не одиноки, и сможете оставить потомство!
Иллюзия тут же рассеивается, возвращая нас на кухню.
— Бред какой-то, — ворчит Крис.
— Но ты ведь понимаешь, что не я создал эту иллюзию? — устало спрашиваю я.
— Понимаю и потому это еще больший бред! — возмущается Крис. — Мне надо это обдумать, — добавляет он и просто исчезает, а я смотрю на задумчивую Марту, опасаясь даже спросить, о чем она думает.
Глава 10 — Магия, предопределившая все
*Марта*
Вся эта история с разрушенным миром и утратой возможности размножаться мне совсем не нравилась. Почему-то я в нее верила, но уже совсем иначе смотрела на все разговоры об избранной.
Медленно убрав его руку с собственной талии, я встаю, подхожу к шкафчику со столовыми принадлежностями и хватаю кухонный нож.
— Так значит твои предки потеряли свой мир и решили захватить все миры? — спрашиваю я, неспешно оборачиваясь.
Зачем мне этот нож, я и сама толком не понимаю, но мне с ним спокойней, особенно от мысли, что рядом со мной он смертен. Начнет делать глупости, я ему ножом пригрожу, представить при этом, как я всерьез нож использую, у меня не получалось, да и вид у Беса был знатно потрепанный. Жалко его еще больше мучать, а вот погрозить можно.
— Почему захватить все миры? — удивляется он. — Мы только хотим жить дальше.
— Вы сделали все миры своим домом, вы вынудили таких как я становиться вашими парами, — ругаюсь я. — Ты мне опять хочешь рассказать про то, как мы связаны — после всего, что показал?
— Но мы действительно связаны, — со вздохом возражает он и медленно встает на ноги. — Марта, в твоей душе частица моей родины и моей сущности, это делает нас духовно родными, а частица родины позволяет выжить, вынашивая бессмертного. Он появится на свет уже через три месяца…
— И тогда ты его заберешь и исчезнешь из моей жизни, вернув все как было! — заявляю я, выставляя вперед нож. — Иначе я найду тех, кто на тебя охотится, понял?!
— Марта, давай не будем сейчас о том, что будет после, — со вздохом попросил Бес. — Поверь мне, то, что ты думаешь и чувствуешь, изменится. Мне невыносима мысль о
