заводы! Туда даже городские маршрутные автобусы не доходят, только специальные… Я так на попутке доехала после работы – вербочек наломать. Хорошие там вербы! Времена-то, ох, не простые! С ними можно будет на церковной паперти постоять, что-то заработать. А то на заводе совсем всё остановилось, и зарплату не дают уже несколько месяцев… Что же здесь делает эта стра-анная женщина прямо у дороги, которая уходит в лес, и где находятся самые секретные цеха Петропавловского завода тяжёлого машиностроения – ПЗТМ? Вон и дорожный знак показывает – проезд и проход запрещены!
Странная женщина улыбнулась мне, мяукнула что-то непонятное и пробежала мимо…
Активность её поражала! Она продолжала сопротивляться в своей курточке морозу, ветру, общественному мнению… Как я написала? «Общественному мнению»? Потом я пойму, что для неё такого понятия не существовало!
Мы, бывшие советские люди, если не одеждой, то выражением лица походили друг на друга, как близнецы – насторожённые, недоверчивые, угрюмые, бдительные! Старались ничем не отличаться от общей массы. Отличаться нельзя – это настораживает!.. Да и не отличались. Нашу женщину, например, в принципе без сумки не увидишь, а то и без нескольких! Тащим, приседая от тяжести, добытое домой, в свою норку! Как навозные жуки свой шарик…
А эта необыкновенная женщина была совсем другая. Никаких сумок! Свободная, независимая, в хорошей спортивной форме, с лёгкой походкой, открытым лицом, улыбчивая, и всем, кажется, своя!
Она ломала все стереотипы, эта странная женщина!
НАШИ ЛЮДИ ТАК НЕ СМОТРЯТ!
Однажды узнаю – это Элен Хоумэн, волонтёр Корпуса Мира США…
Я в то время работала на заводе исполнительных механизмов (ЗИМ) и продолжала, бывая в городе, приглядываться к странной женщине… Вот бы познакомиться! Мне всегда нравились оригинальные личности, чудики всякие, Я и сама «с приветом», а эта точно была ни на кого не похожа! И к тому же американка! Какие они, эти американцы?
О-О-О, ЭТА ЗАГАДОЧНАЯ АМЕРИКА!..
Между тем наши прекрасные заводы с многотысячными коллективами не только перестали выпускать секретную продукцию – всякую. Закрылись, сократились, развалились. Парни, обслуживавшие раньше станки с числовым программным управлением, специалисты высокого класса, увлекавшиеся в свободное время альпинизмом, дельтапланами, шахматами, ставившие спортивные рекорды, стали ранними утрами стыдливо рыться на помойках, спиваться, умирать, вешаться…
Американцы лично приезжали, чтобы убедиться, что мы действительно перестали исполнять государственные военные заказы – ракеты средней дальности и другие. Городское начальство со всем русским гостеприимством водило их по самым закрытым цехам, им показывали самые секретные документы, да что там – для них распахивались души! Мы же в то время только что открыли для себя, что Америка – наш лучший друг!
О-О-О! ЭТА ВОСХИТИТЕЛЬНАЯ АМЕРИКА!..
Шампанское пенилось в хрустальных бокалах на банкетах в честь заокеанских друзей: «Они научат нас жить!» Городские бонзы, польщенные вниманием иностранцев, ходили перед ними на цырлах, клялись в вечной дружбе, между делом узнавая через переводчиков – как завести счета в западных банках?
По договору о прекращении выпуска ракет наши специалисты тоже должны были проверить заокеанских друзей. В Америку полетели самые достойные, солидные люди! И так удивились, когда ТАМ для них не открылись ни ворота военных заводов, ни сердца новых друзей…
Что говорить о банкетах… Их вообще не было… Помозолились наши представители на свои командировочные у заокеанских проходных, да и вернулись ни с чем, стыдливо пряча глаза от соотечественников.
О-О-О! ЭТА КОВАРНАЯ АМЕРИКА!..
А я познакомилась, наконец, с Элен. Нас, таких энтузиастов, было много. Учителя, врачи, рабочие, спортсмены, мы собирались вместе, чтобы научиться говорить по-английски и просто пообщаться. Хотелось узнать побольше про новых друзей, которых, оказывается, много и в городе, и в области, и в стране! Узнать про их далёкую и привлекательную родину.
Нас подкупало то, как широко каждому открывала Элен свои объятия – буквально каждого крепко обнимала при встрече! Как весело смеялась нашим шуткам, совсем не понимая их! Как простодушно принимала нашу любовь!
Элен Хоумэн обладала талантом дружбы. Мы полюбили её – и подружились между собой. За её плечами, несомненно, стояло обаяние огромной, влиятельной, демократической страны, добившейся большого прогресса в общественном развитии, заметных благ для своих граждан. И эта страна хотела быть нам другом? Мы докажем, что достойны этого!
О-О-О, ЭТА ВОЛШЕБНАЯ АМЕРИКА!..
Что там говорить? Нам льстило внимание этой женщины, и мы надеялись – наша любовь взаимна! А мы-то её просто обожали!
НО ЭЛЕН ОБОЖАЛА АМЕРИКУ…
Эту могучую, улыбчивую, кажется – и простодушную Америку, которую собой воплощала. Мы и сами начинали учиться улыбаться людям. Помню, в те годы я стала приветливее со своими соседями по дому, по даче – мы подражали новой подруге. И это давало свои плоды! В тот сезон соседи – дачники частенько тормозили свои машины, чтобы подбросить меня до города…
Конечно, мы приглашали Элен к себе в гости, где кормили её до упаду. Мы приглашали её за город на пикники, на шашлыки, в рестораны! За свой счёт, разумеется. Она с не меньшим энтузиазмом принимала наши приглашения!
Мы были в восторге от новой подруги, и себя узнавали в новом качестве – дружелюбных людей! Снова и снова мы встречались в парке, в кафе, в гимнастическом зале, в бане, бесконечно фотографировались на память и снимали видеофильмы. У нас стало получаться говорить по-английски! Другие давно знали язык и рады были его усовершенствовать. Я вспоминаю учительницу английского языка Бриллианту, Галю Соломатину, Люду Симонову, Карлыгаш Утепову…
Мы были счастливы, если удавалось подарить что-нибудь Элен. Как-то мой муж Юра привёз с озера рыбу. Хоть он и возражал, я выбрала лучшую, и поехала на место встречи нашей группы. С гордостью поднесла Элен пакет с несколькими прекрасными рыбинами – пусть побалует себя ухой! Она так удивилась, заглянув в пакет! Я думала – обрадовалась. А потом видела, как она отдала рыбу водителю… Мы куда-то собирались ехать и наняли автобус. Потом узнаю – она ничего никогда не варила, просто не умела. Питалась в столовках, предпочитала заводские и студенческие – дешевле.
А, может, по другой причине…
В то время мы радовались, если удавалось достать какую-нибудь джинсовую вещичку с американским символом – звёздно-полосатым флагом дружественной нам державы – Америки! И становились её патриотами! У меня тоже было такое платье под джинсу с американским флагом на кармане. Я им гордилась!
О-О-О! ЭТА ВОЛНУЮЩАЯ АМЕРИКА!..
Свою-то страну мы всю жизнь боялись, как боялись её наши родители и деды. Это был генетический страх. А ещё стыдились её – убогую, развалившуюся, как карточный домик. Комплексовали…
Наши студенты в то время начали ездить по грантам в Америку, а их студенты приезжали к нам. К ним мы тоже пропитывались восхищением. Бывает, увидишь в автобусе группу
