снарядов, улетавших вдаль, наделало в горах прилично. Аиша взяла тринадцатый, побесновалась, томно глазенками на меня позыркала и чмокнула на радостях Каю. Аисаки взяла десятый, радовалась не меньше, но чмокать никого не стала — застеснялась. Я достиг двенадцатого: приличных умений ни Света, ни Тьмы на этом уровне не было, не тратил опыт ни на что. Аише упала «Форма Льда» — заклинание, покрывающее скользким льдом область в тридцать квадратных метров перед магом. Хорошая вещь. Мага, конечно, можно обойти, но если в эту форму попал — уже не встанешь. Для фарма — самое то. Аисаки, как я посчитал, даже посильнее повезло: выпал «Тихий Шаг», самое то для разведчика на фарме. Делает невидимым для монстров на минуту.
— Круто Кая, — поздравил я её, — теперь не страшно тебя отпустить на ту сторону посмотреть кого мы убили. Кармы у тебя за шестьсот: предлагаю обнаружение на десяточку, шаг на девять точнуть.
Кая скромно согласилась. А вот Аиша для заточки выбрала водоворот. Я начал спорить: форма льда как по мне нужнее: водоворот — контроль для единичной цели. Убедил сделать как у Каи: десяточку к водовороту, на девять форму льда. Прибавило очень здорово: водоворот поднимал почти на шесть метров, контролировал на пять секунд дольше, урона наносил раза в два больше. А потом еще с шести метров упасть — там редко кто без сломанных костей встанет даже без первоначального урона от магии. Самое главное, на монстров выше уровнем теперь её заклинание начнет проходить успешнее.
Кая отправилась смотреть кого же я там случайно убил вместе с великаном, а мы уселись с Аишей на шкуре, оставшейся из пожитков семейства великанов, и принялись ждать.
Принцесса сумела просидеть в тишине не больше минуты.
— Джерррк, — спросила она, — как мне дальше жить?
— Больше гулять на свежем воздухе, — задумчиво сказал я, — завести собачку, питаться сбалансированной пищей, чтоб мясцо наросло там, где надо.
Аиша покраснела и топнула ногой.
— Ты вчера едва не умерла, — мягко произнес я, — подумала, что в таком случае с родными бы было?
— Это жизнь, — сказала она, — в ней всегда умирают.
— Но ты прямо чересчур торопишься, — заметил я.
— После Создателей жизнь словно остановилась и двинулась назад, — сообщила Аиша очевидное, — девятьсот лет мы только деградируем. У моего мага-наставника была летопись сказаний эпохи Создателей. Там половина заклинаний не знакомы ни мне, ни наставнику. Прожить всю жизнь и взять тридцатый к концу? Это же начало, когда потенциал магии только начинает раскрываться. Я такого не хочу, понимаешь?
— Причем тут я? — мне не пришлось даже удивляться, — ты вроде как моя ученица, мы тебе тринадцатый взяли. Сидим тут, беседуем, спокойно и без отжиманий. Дело в Шайне и Шайреде Четвертом, твоей матушке, брате и паре тысяч дворян, которые не поймут если ты станешь авантюристкой в жопе мира. Ко мне какие вопросы? Дело твое: живи быстро — умри молодым.
— Лучше умереть среди своих друзей — чем позволить умереть своим мечтам, — выдала мне она.
— Никто из моих друзей не умрет, — заявил я, — не в мою смену. Но доказывать это Шайреду Четвертому я, конечно, не буду.
Она покрутилась, посмотрела на меня исподлобья, вздохнула, бросила еще один жалобный взгляд.
— Не, не, зайка, — припечатал я, поймав её взгляд, — никуда с тобой я не поеду и ни с каким королем говорить ни о чем не буду. Это бессмысленно и опасно. Вырастешь — приедешь.
— А ты уже пятидесятый возьмешь, — залилась она слезами. — И женишься!
Да что такое: порешь — плачет, споришь — плачет. Мы вообще-то не в женском романе. Сидит, ревёт: зачем, почему — непонятно. Никто еще не утонул. Не обвинил в узкофобии. Не послал нахер в конце концов.
— Да ты, не реви, — сказал мягко и стукнул кулаком себя в сердце. — Этот Боливар магического исекая вынесет всех!
— Ыыыы, — раздалось в ответ.
Подошел, обнял истеричное худенькое тельце. Рубаха на груди сразу намокла. Жалко же девчулю. Когда еще вот так на природе поплачет спокойно? А кругом горы — красота неописуемая. Затихла вроде. Отстранил от себя, а там реснички мохнатые взмахивают, глазища — синие-пресиние гравитационную силу проявляют, я же сейчас в них коллапсирую!
— Да хоть семь раз женюсь, — говорю ей, — всё равно же приедешь и всех разгонишь, — и улыбаюсь.
— Я только Каю потерплю, — отвечает оторва.
Спелись значит, бандитки. Застолбили, поделили, пометили. Но как человек толерантный я не вправе осуждать их культуру, традиции и обычаи и должен отнестись с пониманием!
Аиша вдруг качнулась ближе, привстала слегка на цыпочках, запрокинула на меня руки, зажмурила глазки и робко выпятила губки вперед.
«А вот тут, бро, — сказал внутренний голос, — не облажайся. Оттолкнешь — не простит, поцелуешь взаправду — я буду клевать тебя оставшуюся жизнь».
Я тихонько приблизился к её губам и осторожненько коснулся своими, прижался секунды на четыре, проторил дорожку от губ по щеке до ушка и прошептал: «Возвышение с поцелуем. Ты получила всё, что захотела. Теперь я хочу, чтобы ты побыла хорошей девочкой».
— Да, семпай, — пунцовея, согласилась Аиша.
Говорят, первый поцелуй лучше первого завоеванного королевства. Будем проверять.
— Целуйте почаще малых детей, — раздался бодрый голос Каи, — в мире будет светлей и теплей!
Глава 14
Аиша, скрывая стеснение бросилась было к лисодевочке, но тормознула на полпути. В правой руке Аисаки тащила голову какой-то страховидлы: птичья голова с жалом, внизу высунутый язык, фасеточные глаза навыкате. Вся в пыли и крови — голова выглядела жутковато.
— Это то, что я думаю? — мои брови сами подлетели вверх.
— Горный Палач, — выдохнула Аиша.
Кая подошла и мурлыкнула: «моя очередь», без всякого стеснения, влажными губками мазнув по моим. Принцесса вздрогнула и странно посмотрела на нас.
— Да не дуйся, Аиша, — рассмеялась Аисаки, — не смогла удержаться, когда увидела, что с нее выпало кроме сорока золотых. Так и сказала сама себе, вернусь — расцелую Джерка.
С этими словами, отложив голову монстра, она вытащила, заткнутую за ремень сзади книгу на которой было написано «Книга Порталов».
