Мне вдруг почудилось, что я сильнее её. Присутствие Вапулы никоим образом не пугало меня, и будет правильным признаться, что в тот момент призыв цербера, по моему разумению, расставил бы всё по местам. Хотя я и осознавала последствия своей гибели, умирать сейчас было сродни сдаться брошенному вызову, а уходить из жизни просто так я не собиралась. Годзилла защитит меня, и я благородно спасу Рамза, который останется мне должен, ситуация полностью под моим контролем, пускай все зеваки и считают меня ходячим трупом.
— Ты уверена в своём выборе? — переспросила я, когда Вапула, наконец, замолчала.
— Абсолютно, — ухмыльнулась она, и позади неё возникла внушительная фигура, обернутая в черный кокон одежды. Палач сжимал в руке настоящий топор, и, чем ближе он подходил в нашу с минотавром сторону, тем сильнее крутила я на пальце кольцо, готовясь в любой момент позвать цербера. Будет ли это считаться убийством, если Годзилла по моей воле кого-нибудь съест? Рамз благодарно опустил на моё плечо свою руку.
Палач не медлил, как это принято показывать в литературе. Он уже поднимал топор, собираясь убить нас одним ударом, но Годзилла так и не вышел из кольца. Я не смогла произнести его имя, ведь едва лезвие сверкнуло на солнце, как тут же рассыпалось на множество частиц, покрывших одеяние черного демона, и тот в страхе отступил к своей Госпоже. Зажмурившись от странного яркого света, я с трудом открыла глаза, с неким наслаждением наблюдая на лице Вапулы растерянность и неуверенность, смешанную со страхом. Этот спектр эмоций уже был мне знаком, и я чуть обернулась, зная, кто стоит за моей спиной.
— С каких это пор род Халфуса может решать, кому из моих слуг жить, а кому нет? — холодным голосом произнес Асмодей, скрещивая на груди мускулистые руки и одним только взглядом заставляя всех наблюдателей покинуть дорогу.
— Прошу прощения, Владыка, однако, ваш кузнец был неуважителен ко мне, — процедила Вапула, впитывая надменность собственной кожей, — и я посчитала необходимым…
— Посчитала необходимым? Это оскорбление моему роду, и я непременно поговорю об этом с Владыкой Халфусом.
Я ликовала. Пришедшая неизвестно зачем гостья была отправлена восвояси, получив нагоняй от самого Владыки, спасенный Рамз ныне был обязан мне своей жизнью, а разошедшиеся по сторонам демоны увидели во мне стержень и силу, что негласно будто бы продвинула меня по странной иерархии. И лишь Асмодей, обхватив мою макушку рукой, выжигал злобным взглядом в щеке дырку, ведь смотреть в его золотые глаза у меня не было смелости. Вся моя самоуверенность была исчерпана и восстановлению не подлежала.
— Зачем ты полезла его спасать? — прошипел он, и лишь сейчас позади смуглой фигуры я увидела большие черные крылья с гладкими перьями. — Что за игра в благородство?
— Какая игра? Было глупо убивать за то, что он ей на ногу наступил…Так же нельзя…
— Пурсон не спасет тебя, ведь он не знает, что ты здесь.
— Я знаю.
— Ждала, что я спасу тебя?
— На тебя полагаться, как из скунса освежитель воздуха делать. У меня был план, я бы не полезла на рожон, если бы не была уверена, что хватит сил, — честно ответила я, крутя белоснежное кольцо, и, кажется, Владыку это очень удивило. Высоко вскинув брови, он отпустил мою голову, будто посмотрев на меня с другой стороны. Неужели он считал меня настолько безрассудной и бестолковой?
— Вот оно как…
— Я всё же скажу тебе спасибо.
— Тогда я скажу тебе пожалуйста.
Больше не глядя в мою сторону, Асмодей вдруг спрятал крылья, направляясь в сторону дворца, где каждый был обязан подарить ему поклон. Оставшись в одиночестве и потеряв скудный остаток сил, я почувствовала сильную усталость, направившись в свои разворошенные и неубранные покои. Я вспомнила, что всё же сильно хотела спать…
Глава 16
Если бы однажды я обременила себя участью вести личный дневник, то сегодняшняя новая страница ничем бы не отличалась от других за исключением одного-единственного положительного элемента в виде благодарного Рамза. Преисполненный верности минотавр посчитал необходимым находиться со мной рядом всё свободное время, но я предпочла направить этот энтузиазм в иную интересующую меня сторону. Моё решение рассказать Рамзу о предполагаемом заговоре не было спонтанным желанием разделить внезапную ношу, и, приняв во внимание его признательность и стаж работы, я поделилась с демоном своими мыслями. Для минотавра, знающего каждого кузнеца в лицо, найти предполагаемого предателя, по моему мнению, было несложно, однако, вставшая перед нами задача осложнилась именно тем, что каждый второй мог подойти под названные мной критерии. Рамз вовсе нелестно высказался о своих коллегах, назвав их продажными и скупыми, а потому попросил дать ему время для наблюдений и размышлений.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Лишившись временного телохранителя я, впрочем, не чувствовала себя незащищенной, привычно сжимая в кулаке рукоять тяжелого молота, и будет честным заметить, что периодическое мелькание Владыки в поле моего зрения придавало долю уверенности. Лавовые мечи, сотворенные моими недюжинными стараниями, выходили всё той же «отрыжкой ондатры», демонстративно показывая обществу мою абсолютную не предрасположенность к кузнечному ремеслу, и единственным плюсом, извлекшимся из всей этой ситуации, стала моя улучшенная физическая подготовка.
Сегодняшний меч получился неплохим. Ровный, тонкий и острый он переливался на свету красными бликами так, как это было положено по стандарту, и, отдав его с предвкушением на проверку, я услышала долгожданное «Принят». У рукояти гордо красовались завитые буквы моего имени, и кто бы мог подумать, что моё детище тут же отправят на продажу. Неведомый мне верх кузнечного ремесла постановил окончание испытательного срока, и меня направили на изготовление Сапфировых мечей, в которых не было ничего общего с одноименными драгоценностями. Изготовлялись они из всё той же пресловутой лавы, отличающейся лишь более высокой температурой и синим цветом.
— Сама её не бери, — начал инструктаж один из кузнецов, показывая рукой в сторону огромных бочонков, — сил дотащить лаву до формы тебе не хватит, а, если выльешь на себя, останешься без кожи и без мышц.
— Зачем вы тогда поставили её наверх? — угрюмо взглянула я на огромную полку, совершенно теряя восторг от долгожданного повышения. — Тут вообще ходить опасно…
— Ну, места больше не было…
— Службу охраны труда это бы не удовлетворило.
— Службу чего?
— Не важно…Не могли бы вы достать мне один бочонок?
С новым материалом работа стала, на удивление, проще. Уже первый выкованный мною меч не отставал по параметрам от своих сородичей, и будет ложью отрицать, что в один прекрасный момент я почувствовала себя востребованным и талантливым кузнецом, которому следует сбить всю напускную спесь. Идущая в гору работа придавала сил, и, хотя в обеденное время кузница опустела по вполне очевидной причине, я решила выполнить дневную норму, чтобы экстерном получить доступ к более ценным материалам.
С сомнением посмотрев на полку с бочонками, я решила найти Рамза, чтобы попросить его о помощи, но, стоило мне сделать лишь шаг, как подаренный браслет со звоном упал на пол, откатившись прямо к запрещенной для моего присутствия зоне. Изумленно осмотрев оголенное запястье, я попыталась провести параллель между произошедшим и сказанным мне некогда «Его невозможно снять», но это было заранее невозможно в виду очевидной противоположности. Неужели я сломала ценный артефакт? Так и вижу перед собой скривленное лицо Владыки, обвиняющего мои руки в росте из неправильного места. Нужно достать этот браслет и попытаться надеть обратно, а, если не получится, выскажу Асмодею претензии до того, как это успеет сделать он.
Осторожно подойдя ближе к бочонкам и убедившись, что все они стоят на полках прочно, я села на корточки, выискивая взглядом браслет среди многочисленных ящиков и инструментов. Потянувшись рукой к блеснувшему артефакту, боковым зрением я увидела мелькнувшую тень, тут же отпрянув назад, однако, ныне всё происходило будто в замедленной съемке. Я не видела того, кто шатнул бочонок, не разглядела ни детали внешности того, кто, должно быть, посчитал меня помехой, и единственное, о чем я успела подумать, так это о том, что я не успею отойти. Бочонок с синей лавой уже падал сверху, а я, сидя на корточках, инстинктивно пыталась отползти в сторону, прекрасно понимая, что не успею встать до того, как лава разольется по полу. В эти жалкие секунды мной управлял сильный страх за свою жизнь. Странным и неправильным образом меня пугала не смерть от несчастного случая, а настоящее убийство, которое замаскируют моими неопытностью и неуклюжестью…
