- Иди первым, кровный брат. Не думай, что я боюсь, я просто не знаю, что делать.
Бенони боком пролез через окно, высунул наружу одну ногу и, нащупав выступ, перенес на него вес тела, как только дотронулся до холодного камня. А затем, схватившись кончиками пальцев за край подоконника, он поставил на выступ вторую ногу. Распластавшись на стене, прижавшись к ней левой щекой и схватившись вытянутыми в стороны руками за камни, юноша начал осторожно продвигаться по выступу. Дело это оказалось медленным, но замерзнуть было трудно. Несмотря на холод зимней ночи, Бенони вспотел. На каменном выступе стены помещались лишь кончики пальцев его ног. Остальная часть ступни свисала в воздухе. А юноша находился на высоте пяти этажей над двором, мощенным известняковыми плитами.
Стоящий на выступе Жем что-то бормотал, называя себя странными словами, и то ли взывал к богам, то ли называл своего бога разными именами, то ли шептал какие-то заклинания, призывая к себе божественную защиту.
Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем Бенони почувствовал, что выступ кончился. Но юноша знал, что не могло пройти больше пяти минут. Он не осмеливался остановиться, хотя теперь уже подумывал, не сглупил ли, решив предпринять столь отчаянные действия. Его первый горячий порыв несколько поостыл. То, что казалось таким простым, теперь выглядело самоубийством.
Возможно, если бы Жем не шел за ним, Бенони повернул бы назад. Но он не мог сделать этого, пока на него смотрел другой мужчина. Особенно кровный брат.
На конце выступа Бенони осознал, что придется развернуться к стене спиной, то есть опираться он сможет только на пятки.
Сделать это надо быстро, иначе очень просто потерять равновесие. Бенони понял, что слишком поторопился, не подумав и не спланировав свои действия. Если бы он поразмыслил, то вылез бы из окна лицом к улице и продвигался по выступу, опираясь спиной на стену. И тогда хотя бы видел, как далеко находится от земли, и что творится вокруг, и был бы готов к следующему большому шагу своего плана.
А теперь ему придется повернуться.
Обзывая себя болваном, Бенони приступил к этой опасной и трудной задаче. Он стоял на кончиках пальцев правой ноги, одновременно поднимая левую. Медленно-медленно, вжимаясь телом в стену, чтобы не потерять равновесие, юноша завел левую ногу назад за правую ногу. Нащупав выступ, он стал опускать ногу, пока не убедился, что она твердо стоит с правой стороны правой ноги. И тогда начался медленный и мучительный поворот, обойтись без которого было никак нельзя. Причем повернуться предстояло так, чтобы вся масса тела поддерживалась только лишь воздухом, временно потеряв при этом контакт со стеной.
Для начала Бенони немного развернул тело. Сделав это, он увидел, что и Жем, не ожидая, проделал такой же маневр.
- Если мы упадем, - ухмыльнулся Жем, - то упадем на одного из этих бейстах внизу. И тогда не зря погибнем.
Ничего не ответив, Бенони продолжал поворачиваться. Достигнув точки, когда уже можно было повернуть левую ногу, пальцы которой могли поддержать тело пятками, Бенони выдвинул правую ногу параллельно стене. А затем, подняв высоко вверх правую руку, распластав по стене ладонь, он повернулся на ступне левой ноги.
После этого юноша повернул правую ногу, окончательно развернув тело. Обе пятки оказались на выступе, а спиной он опирался на стену.
Бенони посмотрел вправо, на Жема.
- Ты в порядке? Вот и хорошо.
- А что нам теперь делать? - поинтересовался Жем.
Бенони осмотрел колодец между крыльями дворца и фасадом здания напротив. Юноша посмотрел прямо в окно, которое находилось в конце холла, гораздо более широкого и длинного, чем в апартаментах, выделенных ему с Жемом. Холл вел в ярко освещенную комнату. Три или четыре женщины стояли около огромной двери крайней стены. Каждая держала в руках меч или копье.
Справа появилась Лезпет, со шлемом на голове и в железных доспехах, держа в одной руке рапиру, а в другой - небольшой круглый щит.
- Предатели еще не пробрались к пфез, - сказал Бенони Жему. - А может, это им никогда и не удастся. Судя по поведению женщин, сейчас кто-то стучит в дверь комнаты.
- А как мы переберемся через колодец между зданиями? - спросил Жем. - А если и переберемся, как сломаем прутья?
- Не стоит одновременно делать сразу несколько дел, - буркнул Бенони.
Юноша на глаз измерил расстояние от выступа до окна напротив. Около семи футов. Если бы он стоял на земле, на двух ногах, то запросто бы добрался до цели - одним прыжком. Но здесь, на высоте пяти этажей оттолкнуться можно только от единственного камня, а схватиться - за прутья в окне. А если соскользнуть или промахнуться, то второй попытки уже не представится.
Он поднялся на кончиках пальцев, уперся пятками в стену, согнул ноги и оттолкнулся от камня. Он прыгнул прямо вперед, сосредоточив взгляд на железных прутьях и вытянув вперед руки. Правой рукой он ухватился за прут, левая соскользнула.
Тело ударилось о стену с такой силой, что у Бенони перехватило дыхание.
Неистовым усилием, царапая камни, Бенони цеплялся левой рукой за стену. И наконец схватился за тот же прут, за который держался правой рукой, и повис с наружной стороны окна.
Руки Бенони, вытянутые прямо над головой, одеревенели под тяжестью тела. Прутья, вставленные глубоко в оконную раму, находились довольно далеко от края стены, так что кромка окна больно врезалась под мышки. Если бы прутья были хоть на дюйм или два глубже, Бенони бы не удалось схватиться за них. Сейчас он висел, держась за прутья, болтая ногами в воздухе.
Какое-то мгновение юноша не шевелился, бездействовал, восстанавливая дыхание и силы. Затем он согнул руки и подтянулся к краю окна, из последних сил напрягая мышцы. Добравшись до оконного проема, Бенони наконец-то отпустил прут и стал трясти занемевшими руками.
Но у него не было времени ждать, пока онемение полностью пройдет. Раздавались звуки сильных ударов чего-то твердого и тяжелого, таранящего двери палат пфез. Дверь еще держалась, но с каждым новым толчком тарана толстое дерево поддавалось, выгибаясь внутрь. Еще несколько таких ударов, и, взломав огромный засов, мятежники ворвутся к пфез.
- Прыгай, Жем, - сказал Бенони. - Я буду держаться за прутья одной рукой, и поймаю тебя другой.
Зубы Жема блеснули в свете луны, когда он, бравируя, улыбнулся - или же от страха, или потому что думал, что следует улыбнуться. Оперевшись о выступ и стену, Жем прыгнул.
Не такой ловкий и длиннорукий, как Бенони, Жем промахнулся бы мимо прутьев.
Но Бенони свободной рукой поймал брата за левое предплечье и потянул его вперед и вверх, через выступ к окну. Бенони тянул с такой силой, что Жем ударился о прутья, содрав кожу с лица и груди.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
