И я снова посмотрел на Белую Даму. Она сверкнула глазами и склонилась к уху принца. Тот сделал вид, что погружен в глубочайшее раздумье, а сам внимательно слушал ее шепот, и я сомневаюсь, что этот шепот слышал еще кто-нибудь, кроме того, кому он предназначался и меня. Как только Бела Дама закончила свое нашептывание, сэр Каролус поднял голову и вымолвил свое решение:
– Ну что ж, сэр Владимир, мне будет интересно познакомиться с рыцарем, обладающим такими необычайными способностями. Приглашаю тебя и твоего друга…
Здесь он сделал паузу и позволил сэру Вигурду представиться:
– Маркиз Вигурд, шестой лордес Кашта, благородный принц!..
– … И твоего друга, маркиза Вигурда, погостить в императорском замке. Мой управляющий разместит вас и сообщит… установленный в замке распорядок жизни.
Он повернулся к сопровождавшей его кучке придворных и приказал:
– Барон, проводите благородных сэров в их апартаменты и… позаботьтесь, чтобы они могли переодеться.
Вперед выступил дородный старикан, отличающийся от прочих придворных пушистой, аккуратно подстриженной бородой и наличием в правой руке здоровенного богато изукрашенного посоха. Его хитроватые глазки быстро оглядели нас, и он с неожиданным присвистом проговорил:
– Просью, благородных сьэров просьледовать за мной!..
Мы с Вигурдом коротко поклонились принцу и направились к старику, причем я, конечно же, не удержался от улыбки в адрес Белой Дамы, и, совершенно неожиданно, она так же ответила мне ослепительной улыбкой… Боже, как же она была хороша!!!
Может быть именно поэтому, когда мы с нашим провожатым были уже у самого угла дворца, я не удержался и оглянулся. Группа придворных во главе со своим господином стояла совершенно неподвижно, молча глядя нам в след, и только тощий шут бестолково топтался на месте, словно с трудом сдерживая желание броситься нам вслед.
Провожавший нас барон Брошар, лорд Экос, как он сам представился, оказался довольно болтливым стариком и большим любителем жестикуляции. Буквально каждое свое посвистывающее слово он сопровождал такими выразительными движениями рук, плеч, головы, а иногда, даже живота, что следить за смыслом его речи было чрезвычайно сложно. Я никогда не думал, что с помощью жестов можно до такой степени маскировать смысл своей речи. Но, во всяком случае, мы поняли, что последнее время принц скучает, что ему не хватает общения, и потому появление в замке двух свежих рыцарей может оказаться весьма кстати. Что все придворные будут нам очень рады, и возможно принц в нашу честь объявит бал или хотя бы малую ассамблею. Что поскольку мы люди военные и еще не знакомы с обычаями дворцовой жизни, он возьмет на себя смелость поселить нас не во дворце, а в одном из гостевых флигелей, но пусть благородные сэры ни в коем случае не беспокоятся – на их комфорте это никак не отразиться…
В общем, пока мы дошли до нашего гостевого флигеля, барон настолько нас заговорил, что мысли в моей голове окончательно спутались. Единственно, что крепко в ней засело, так это то, что «…двое „свежих“ рыцарей придутся весьма кстати»! И словно в ответ на это оригинальное соображение, неожиданно раздался негромкий голос сэра Вигурда:
– Так что ж в этом замке все остальные рыцари протухли что ли?!
– Ты что-то скасьзал, благородный сьэр?.. – немедленно откликнулся барон.
– Замок мне нравиться… – скривил губы в вымученной улыбке сэр Вигурд.
– Да! Императорський замок недаром сьчитается одним из чудесь Демиурга!.. – с предельным энтузиазмом воскликнул барон, и я уже решил, что сейчас этот говорун угостит нас историей создания императорского замка, однако он неожиданно закончил:
– Но мы уже присьли! Вот васьсы апартаменты…
Мы стояли у крыльца небольшого двухэтажного домика, выкрашенного в веселенький зеленый цвет с темно коричневыми дверями и оконными рамами. Барон резко стукнул своим посохом по доске первой ступени, и, словно предчувствуя этот стук, двери домика мгновенно распахнулись. На пороге стояла миловидная девушка в длинном темном платье, похожем на форменное. Ее взгляд был устремлен на управляющего.
– Это – Гротта, сьлужанка-хосьзяйка вашего гостевого флигеля. Можете благородные сьэры полностью ею расьполагать, – с любезной улыбкой представил нам барон девушку. Затем, повернувшись к ней, он произнес совершенно другим тоном:
– Милочка, эти благородные сьэры – госьти принца! Позаботься, чтобы их восьпоминания о пребывании в замке были сьамыми лучесьзарными!
И снова повернувшись к нам, барон коротко поклонился:
– Благородные сьэры, я вынужден вас осьтавить… Мне необходимо отлучиться в императорськую гардеробную, чтобы подобрать для вас подходясьсие костюмы…
– Одну минутку, барон, – перебил я его, – Мы весьма благодарны принцу за его заботу о нашем гардеробе, но это совершенно излишне! Если тебя не затруднит, прикажи послать слуг в… старкет папаши Шапса, там находятся наши пожитки, и он обещал их доставить.
Неожиданно для меня старик с некоторым сомнением пожевал губами, а потом нехотя согласился:
– Хорошо, благородные сьэры, я посьлю сьлуг по указанному адресу, но… я буду вынужсьден… э-э-э, осмотреть… эти пожсьитки. В замок не все можно проносить…
– Безусловно, дорогой барон, – немедленно согласился я, – И если ты обнаружишь, что-либо недопустимое, сделай с ним что посчитаешь нужным!
– Угу… угу… – как-то слишком задумчиво пробормотал себе под нос управляющий и, быстро развернувшись, направился в сторону дворца.
Мы с Вигурдом посмотрели на стоявшую в проеме двери хозяйку, и она присела в самом настоящем книксене:
– Прошу вас, благородные сэры… Это ваш дом, и я сделаю все, чтобы вам здесь понравилось.
Сказано все это было очень серьезно, безо всякой улыбки… и мне это очень не понравилось!
Мы поднялись по трем ступенькам крыльца и вошли в свое временное жилище.
Гротта чуть посторонилась, пропуская нас в дом, и теперь молча стояла перед нами, опустив глаза.
– Милая девушка, – обратился к ней Вигурд с самой дружелюбной улыбкой, – Может быть ты покажешь нам дом?.. Но вначале, нам хотелось бы переодеться и… умыться.
Гротта снова изобразила книксен и молча направилась через крохотную прихожую к узкой лестнице, ведущей на второй этаж.
Поднявшись за ней наверх, мы оказались в довольно обширной зале, посреди которой располагался большой обеденный стол, окруженный шестью жесткими стульями с прямыми спинками. Окна зала выходили в небольшой садик, а в боковых стенах наличествовали две двери.
Гротта снова присела и коротко произнесла:
– Это общий обеденный зал, а эти двери ведут в личные покои благородных сэров, – и после некоторой заминки с некоторой тревогой добавила, – Благородные сэры желают, чтобы я показала им их личные апартаменты?..
Мы с Вигурдом переглянулись, видимо, у нас обоих мелькнула одна и та же мысль.
– Гротта, – обратился к хозяйке Вигурд самым мягким тоном, – Мы не собираемся настолько утруждать тебя. Думаю, нам вполне по силам самим разобраться в личных апартаментах… – при этом особое ударение он сделал на слове «личных».
На губах у девушки мелькнула облегченная улыбка и тут же погасла, потому что я негромко проговорил:
– Только у меня будет к тебе небольшая и, возможно, необычная просьба…
Гротта чуть побледнела, но спокойно ответила:
– Слушаю тебя, благородный сэр…
– Не знаю, как сэр Вигурд, но я прошу тебя не кланяться мне так часто… Прошу вообще мне не кланяться, я чувствую себя неловко, когда красивая девушка отбивает мне поклоны…
Щеки Гретты вспыхнули румянцем, а глаза широко распахнулись от удивления.
Сэр Вигурд тоже взглянул на меня с удивлением, но тут же произнес:
– Я присоединяюсь к просьбе сэра Владимира…
– Хорошо, благородные сэры… – пробормотала девушка и тут же едва не повторила свой книксен, но вовремя спохватилась и смущенно улыбнулась. Это была первая ее настоящая улыбка, и она очень ей шла. Я улыбнулся ей в ответ:
