" Я и так жду… очень жду. Не забывай - ты ведь теперь мой парень"
" Я это прекрасно помню, дорогая", - когда мне пришла эта смс, на мигу мне показалось, что ее прислал кто-то, невообразимо похожий на Кея, но остальные послания, последующие за этим были написаны в силе Антона. И что же со мной происходит?
Я сдала все зачеты с первого раза, без единой пересдачи - такого у меня еще ни разу не было, да и у большинства моих одногруппников тоже - то ли мы были тупыми, то ли учиться было трудно. Сначала все веселились, глядя на мое недоуменное лицо и на новую удачную запись в зачетке, а потом некоторые девочки стали завидовать. Хорошо еще, не из нашей группы - она у нас была более-менее дружная.
- Радова, говорят, тебе слишком сильно везет на зачеты, да? - Спросила меня в пятницу, перед сдачей последнего зачета, девушка с соседней группы, с которой я очень редко пересекалась. Мы стояли в многолюдном коридоре напротив друг друга. Их группа сдавала что-то в соседнем кабинете.
- Везет, - сразу не понравился мне ее тон,- а что?
- И сколько это стоило? - Напрямик спросила она, постукивая носом "гриндерса" - девушка, кажется, была нефомалкой. Нинка, кстати, и ей умудрилась как-то дать ласковое прозвище - "Гамадриловна", так назвала эту коротко стриженную девушку в брюках военного цвета она еще на первом курсе.
- Что? - Обалдела я.
Девушка презрительно поглядела на меня и сказала:
- Зачетка. Я думала, в нашем университете нельзя ее купить - оказалось, мне всего лишь казалось.
Когда кажется - тогда крестятся.
- Я не покупала себе зачетку, что ты несешь? - Выкрикнула я, пораженная до глубины души. - Я всегда все сдавал сама!
- Тебе Журавль помогала всегда! Теперь ты ей видимо, надоела, и она кинула тебя. А ты решила все купить. По тебе не скажешь, что ты миллионерша.
- Извинись перед Катериной, - возникла из ниоткуда Татьяна - староста моей группы. После того, как она попала по Нинкиной протекции в редакцию университетской газеты, одногруппница почему-то стала относиться ко мне, как к хорошей подруге., Кстати, не зря она рвалась так сильно в газету - Таня нашла свое простое человеческое счастье рядом с Сеточкиным. Танька активно начала подбивать клинья к этому странноватому парню. Уж не знаю, правда ли он ей понравился, или ей импонировала его начавшаяся уже журналистская карьера, но она очень уж захотела встречаться с Сеточкиным. Парень же, тяжело переживавший то, что Нина больше не звонит и не встречается с ним, новые отношения принял, как истинный бальзам на душу. Когда об этом узнала Журавль, она полчаса хохотала, как сумасшедшая и заявила: "Прикинь, какими обезьянами будут их будущие детки, а? Один заумный урод, вторая красотой не блещет."
- Извиниться? Не буду я извиняться! - Не пожелала подчиниться Таниной воле девушка.- Это же надо - купила себе зачеты и экзамены тоже! Вы все, гламурные девки, такие. Ставите людей ниже себя.
С этими словами девушка удалилась.
- Я не гламурная совсем, - удивленно поглядела я ей вслед. - Вот же больная на всю голову.
- Катя, не обращай на нее внимания, - махнула рукой Таня, - у нее просто проблемы с зачетами - целых три завалила. Она завидует. Ой, давай я тебе лучше 14 билет расскажу, а? Я так боюсь, что этот зачет не сдам! Ведь сдаем заведующей кафедры…
Но Татьяна сдала его, впрочем, как и я. Не скажу, что в этот раз мне повезло - билет, который мне остался на зачете, я знала - читала и учила его буквально вчера. Преподавательница окинула меня заинтересованным взглядом и, уже расписываясь в зачетке после моего довольно-таки приличного ответа, спросила:
- Екатерина, а вы… будите поступать в аспирантуру после окончания университета?
- Нет, - ответила ей я. - Я никогда не хотела в аспирантуру.
- А жаль, жаль, - мило улыбнулась женщина, - у вас есть все данные. Я уверена, вы туда обязательно поступите. И если вы надумаете поступать - я готова взять вас к себе. Мои студенты никогда не защищают кандидатские меньше, чем на "хорошо"! Подумайте об этом.
- Хорошо, Галина Семеновна, - растеряно отвечала я. Хорошо еще, никто не слышал наш разговор - профессор принимала нас всех по одному на кафедре.
Когда я уже выходила за дверь, еще одна препод, сидевшая за своим столом и писавшая что-то, подняла голову и спросила тихо у Галины Семеновны, думая, что я не слышу:
- Это та самая девочка? Надо бы не забыть ее фамилии - мне в следующем году, скорее всего, придется вести у их курса…
- Ра-до-ва, - по слогам проговорила профессор. - Екатерина. Кстати, несмотря на протекцию, толковая девочка…
Я вышла из кафедры с круглыми глазами. Что значит "та самая"? Я особенная? Какая протекция?
- Сдала? - Подлетели ко мне одногруппники, за неимением лавочек сидевшие прямо на полу вдоль коридора.
Я кивнула.
- Молодца, УК, - улыбнулась мне Нинка, которая сдала этот зачет самой первой. - Поздравляю, теперь перед нами только экзамены и каникулы!
- Ага, - только и кивнула я ей, а затем была за руку потащена подругой в очередное кафе.
Экзаменов, за исключением курсовой работы, было всего три. Первый же из них принес мне кучу ощущений - даже не знаю, отрицательных или положительных, скорее удивительно эмоциональных.
Преподаватель, который вел предмет "Международное право" и отличался довольно-таки противным нравом. Что еще можно ждать от человека, который является лучшим другом Натана Денисовича и разводит дома экзотических тараканов?
Василий Петрович с крайне обворожительной и говорящей фамилией Злоба, относился к такой категории преподавателей, которые знали и умели очень многое, но преподавать ненавидели, да и плохо у них это дело выходило. Рыжий, лохматый, невысокий и вертлявый, он маленькой и крайне шустрой молнией метался туда-сюда по аудитории и торопливо и скучно рассказывал очередную лекцию. С коллегами он находился в конфронтации, постоянно критиковал политическую власть и обожал устраивать короткие, но кровавые расправы над студентами. К тому же он, отличаясь буйным нравом, манией величия и обостренным чувством справедливости, никогда не брал взяток, не разрешал списывать и не давал никаких послаблений - даже беременным студенткам. Говорят, однажды у него на каком-то экзамене едва не родила какая-то несчастная девушка, которую он терроризировал вопросами почти три часа, не веря, что девятый месяц вынашивания ребенка может как-то отразиться на успеваемости студентки.
Хорошо, что у нас этот дядечка преподавал только полгода - но и за это время он успел потрепать нам нервы своими идиотскими шуточками, скучными лекциями и обещаниями "серьезно прошерстить студента на предмет усвоения моих бесценных лекций". На субботней консультации, кстати, он нам заявил еще вот что:
