Особую роль в теневизации экономики отводят действовавшей в России в 1990-е гг. налоговой системе. Можно встретить ее определение как «несовершенной», «порочной», «полностью неадекватной реальным условиям в стране», «основным препятствием для развития предприятий, привлечения как национальных, так и иностранных инвестиций». Указывают, во-первых, на высокий уровень налоговых ставок, делающий затруднительным рентабельное ведение бизнеса, во-вторых, на скрытую налоговую дискриминацию ряда секторов экономики (особенно предприятий-производителей), в-третьих, на неясность и противоречивость налоговых норм, что допускало их различные трактовки и применение. В этой связи не выглядят удивительными результаты исследования (опроса руководителей различных форм собственности), проведенного в 1996 г. Рабочим центром экономических реформ при Правительстве России. Выяснилось, что только 1,5 % предпринимателей оформляют в установленном порядке сделки и уплачивают все налоги. Треть (33,1 %) считала, что 25 % сделок остаются в тени; 29 % опрошенных предпринимателей полагала, что в «тени» совершается около 50 % сделок. Остальные — около 36,4 % — были уверены, что теневыми являются 70–90 % деловых операций. По различным оценкам, в России в теневом секторе производилось от 25 до 40 % товаров и услуг. В 1994–1995 гг. с теневой экономикой в качестве рабочей силы соприкасались не менее 60 млн человек, которые, самое меньшее, уклонялись от уплаты налогов.
Одной из важных составляющих теневой экономики является коррупция, понимаемая как поборы, которые вынуждены испытывать граждане в ходе своей трудовой и иной деятельности. Некоторые политики полагают, что причиной коррупции является дефицит правовой базы и для искоренения коррупции достаточно принять закон или разработать и реализовать какую-либо антикоррупционную программу. Другие считают, что коррупция в России носит системный характер и является следствием роста масштабов теневых процессов, без минимизации которых излечить страну от этой болезни едва ли возможно.
Теневизация экономики повлекла за собой теневизацию всей системы общественных отношений, в которые оказались втянутыми как сферы материального производства, так и обслуживания (в широком смысле) населения. Распространение теневых процессов на политику, органы правопорядка, СМИ, медицину, образование, науку и т. д. способствует формированию и воспроизводству «теневых» стереотипов поведения, которые сами становятся важным фактором социального развития.
О характере российской экономики середины 1990-х гг. можно судить по тому, какие виды деятельности отечественные бизнесмены считали наиболее прибыльными. Согласно проведенному среди них опросу, на первое место была поставлена торговля, в особенности сырьем, валютой, электроникой и алкоголем. На втором месте по доходам оказался банковский бизнес. На третьем месте находилась государственная служба. (Имелись в виду доходы некоторых чиновников, получаемые ими за «содействие» предпринимателям. В начале 1990-х гг. широкий общественный резонанс вызвало предложение известного политика, предлагавшего легализовать взятки, уподобив их чаевым, которые получает официант ресторана за хорошее обслуживание.) На четвертом месте по доходности стояло брокерство. На пятом — воровство, под которым понималась реализация недостаточно контролируемых и охраняемых ресурсов. Шестое место в списке занимали операции с недвижимостью. На седьмое были поставлены консалтинговые услуги. И наконец, на восьмом месте оказалось производство товаров широкого потребления — та отрасль, которая и составляет основу динамичного развития естественно развивающейся экономики.
Социальные последствия преобразований. Экономические преобразования 1990-х гг. оказали большое влияние на социальную структуру общества. Масштабы, глубина и особенности ее трансформации определяются, во-первых, изменениями отношений собственности, прежде всего, появлением частной собственности и развитием предпринимательства; во-вторых, глубокими переменами в системе занятости (система планового использования рабочей силы уступила место стихийному рынку трудовых ресурсов); в-третьих, снижением уровня жизни подавляющей части населения; в-четвертых, социальной аномией (разрушением одной системы ценностей и несформированностью другой) и социальной депривацией (ограничением или лишением доступа к материальным и духовным ресурсам).
Основу современной социальной структуры по-прежнему составляют рабочий класс, крестьянство и интеллигенция, по сравнению с советским прошлым их количественные показатели и социальные роли изменились, появились и новые социоструктурные слои. Ведущие тенденции социальных изменений состоят в углублении неравенства (экономического, политического, социального) и маргинализации значительной части населения. Неравенство между регионами достигает соотношения 1:10. Увеличивается разрыв в оплате труда в различных отраслях хозяйства. Особенности процессов социального расслоения определяются их быстротой и биполярностью: верхние слои (до 8 % населения) все более обособляются от тех, кто тяготеет к полюсу бедности. Это приводит к гипертрофированным формам социального неравенства, создавая внутри одной страны две России, все более отдаляющиеся друг от друга. Наблюдается процесс «размывания» границ прежних классов групп и слоев, что связано с исчезновением зависимости между качественным содержанием труда и его оплатой: большее значение имеет не кто и как, а главное — где работает.
Переплетение в современной России прежней советской и новой постсоветской социальных структур не позволяет рассматривать нынешнее общество как единую социальную систему. Фактически в 1990-е гг. оно распадается на отдельные сегменты — или уклады — авторитарный, олигархический, либеральный, криминальный, в которых, в свою очередь, существуют собственная иерархия, система ценностей, мораль, социальные институты. Эти сегменты находятся в сложных, часто конфликтных отношениях.
Для характеристики российского общества социологи используют многомерные стратификационные модели с использованием различных критериев. В их числе: имущественное положение и доход, образование, позиция во властной структуре, социальный статус и престиж, самоидентификация. По мнению академика Т. И. Заславской, стратификационная модель современного общества в России выглядит следующим образом: элита (правящая политическая и экономическая) — до 0,5 %; верхний слой (крупные и средние предприниматели, директора крупных и средних приватизированных предприятий, другие субэлитные группы) — 6,5 %; средний слой (представители мелкого бизнеса, квалифицированные профессионалы, среднее звено управления, офицеры) — 20 %; базовый слой (рядовые специалисты, помощники специалистов, рабочие, крестьяне, работники торговли и сервиса) — 60 %; нижний слой (малоквалифицированные и неквалифицированные работники, временно безработные) — 7 %; социальное дно — до 5 %.
По уровню материального благосостояния выделяют следующие слои: богатые (средств достаточно не только для удовлетворения своих потребностей, но и для организации самостоятельной экономической деятельности) — 7 %; состоятельные (средств достаточно не только для высокого уровня жизни, но и для приумножения капитала) — 7 %; обеспеченные (средств достаточно для обновления предметов длительного пользования, улучшения жилищных условий, для собственного переобучения и образования детей, для организации отдыха во время отпуска) — 15,8 %; малообеспеченные (средств хватает только на повседневные расходы и в случае крайней необходимости — минимум средств для лечения и укрепления здоровья) — 57 %; неимущие (наличие минимальных средств только для поддержания жизни и отсутствие средств для улучшения своего существования) — 20,2 %.
Социальная структура современной России заметно отличается от структуры развитых стран. В нашем случае обращает на себя внимание малочисленность средних слоев, которые во всех обществах рассматриваются как цементирующая сила. При этом за 1990-е гг. Россия «потеряла» средний класс интеллектуалов и интеллигенции («новый» средний класс) и получила средний класс предпринимателей («старый» средний класс). В то же время многочисленная часть российского населения пребывала в состоянии маргинальности, связанном с вынужденным переходом человека из одной социально-профессиональной группы в другую и существенным изменением статуса. В это число входят несколько групп: 1) квалифицированные рабочие, специалисты, инженерно-технические работники, часть управленческого корпуса, работавшие в государственном секторе экономики (ВПК, конверсионные производства, закрывающиеся предприятия), имевшие в прошлом высокий статус, а ныне оказавшиеся среди социально беспомощных; 2) представители мелкого и среднего бизнеса, представители «новых» профессий, соответствующих рыночным условиям («челноки», охранники, члены криминальных сообществ и т. д.), чье положение оставалось неустойчивым; 3) мигранты (вынужденные переселенцы из зон конфликтов в России и ближнего зарубежья). Маргинализация общества сопровождается ростом напряженности, экстремизма, различных форм нетерпимости. Получают распространение различные виды девиантного поведения: пьянство, наркомания, проституция и т. д.
