и экономические германские бонзы. В феврале 1939 года с Риббентропом беседовал граф де Бринон940, редактор французской газеты «Энформасьон», пытавшийся заручиться поддержкой Германии для урегулирования франко-итальянских разногласий941.
15 марта 1939 года в Дюссельдорфе промышленники Германии и Англии подписали, по сути картельное соглашение, которое в силу так и не вступило из-за огромных и неразрешимых противоречий между странами. Одним из таких противоречий стал случившийся в день подписания соглашения захват Германией Чехословакии в нарушение мюнхенского пакта, что показало деловому миру что с Гитлером не только невозможно договориться, но и весьма опрометчиво верить его подписи под договором.
2 и 3 мая 1939 года в Лондон наведался высокопоставленный «посредник» между Германией и западными державами принц Макс-Эгон Гогенлоэ. В памятной записке на имя личного представителя Риббентропа при ставке фюрера и, как это не удивительно, ближайшего друга Гитлера, Вальтера Хевеля, Гогенлоэ сообщал о беседах с Ванситтартом, Эштон-Гуэткином, принцем Георгом Кентским – младшим сыном короля, вольным каменщиком, великим мастером Объединенной великой ложи Англии, лордом Астором942 и представителями деловых кругов. На одной встрече Ванситтарт заявил, что «в общем и целом есть много пунктов, где Англия и Германия могут сотрудничать в экономическом отношении, например на Дальнем Востоке. Есть общие интересы и в Испании»943. О том, что в ходе переговоров обсуждался вопрос объединения экономических, политических и военных усилий против Советского Союза, открытые советские и новые российские источники ничего не говорят.
11 мая советник германского посольства в Лондоне Э. Зельцам сообщал в аусамт Э. Вилю, что видный консерватор Генри Друммонд-Вольф снова выехал в Берлин. Хотя это была исключительно частная поездка, она совершалась с ведома ближайшего окружения премьер-министра. Друммонд-Вольф доверительно сообщил Зельцаму, что незадолго до отъезда беседовал с Вильсоном. Столь же конфиденциально лондонский эмиссар сказал, что английский министр торговли Стэнли в продолжение переговоров, которые он, Друммонд-Вольф, вел ранее в Берлине, хотел в ходе отмененного визита в Берлин обсудить вопрос о частичном отказе Англии от права наибольшего благоприятствования на Балканах в пользу Германии. (21 февраля 1939 г. в английской печати появилось сообщение о предстоящей поездке в Берлин Стэнли и Хадсона. Однако из-за захвата Чехословакии английское правительство этот визит отменило944). Зельцам предупреждал, что Друммонд-Вольф намерен посетить Виля945.
Никаких данных о том, что подобная встреча состоялась, и о предмете разговора открытые советские и российские источники не приводят. Вместо Виля, который заведовал отделом экономической политики МИД Германии с Друммонд-Вольфом встретился чиновник рангом пониже – всего лишь советник этого отдела Рютер. Судя по тому, что встреча прошла во время завтрака в отеле, где поселился англичанин, она была неофициальной, но, как видно из отчета Рютера, далеко не первой: по крайней мере, одна такая встреча произошла ранее в Лондоне.
Друммонд-Вольф просил рассматривать беседу как совершенно конфиденциальную. Рютер же, напротив, сказал, что компетентен лишь в вопросах англо-германских экономических отношений и что если он хочет затронуть политические вопросы, то точку зрения Рютера можно рассматривать не иначе как мнение «человека с улицы».
Друммонд-Вольф горько посетовал, что за те дни, что он находится в Берлине (как минимум, два дня, что говорит о том, что немцы не спешили улучшать отношения с Англией – Л.П.) встретился только с Вольтатом, которого, впрочем, он надеется увидеть еще раз 15 мая. От возможности дальнейших бесед зависит, сколь долго он будет находиться в Берлине.
Из вопросов, затронутых в ходе беседы, Рютер выделил следующие:
1. Друммонд-Вольф подчеркнул, что политические комбинации, на которые идет сейчас Англия, не исключают того, что она предоставит Германии во всем мире, в частности на Востоке и на Балканах, поле для экономической деятельности, которое принадлежит ей там по праву. Англия даже поддержала бы там эту деятельность. Он спросил мнение Рютера, если бы Англия отказалась от своей прежней непримиримой позиции в вопросе о наибольшем благоприятствовании, и в частности в двойном плане:
а) Англия может отказаться от льготных таможенных пошлин, которых Германия в договорном порядке добилась бы от третьих стран (при этом он, очевидно, имел в виду Балканские страны);
б) Англия, вопреки ее прежней точке зрения (по мнению Рютера, до настоящего времени эта точка зрения носила лишь теоретический характер), может отказаться от того, чтобы в ее отношениях с Германией право наибольшего благоприятствования не только получало применение в сфере таможенного обложения, но и распространялось на товарные контингенты.
Этот вопрос обсуждался только в общем плане; Друммонд-Вольф много раз возвращался к этой теме, обосновывая свои положения чисто теоретическими аргументами: в международном плане право наибольшего благоприятствования должно стать основой экономических отношений, однако в особом, национальном плане необходимо допускать исключения; космополитически настроенные евреи мира являются самыми ярыми врагами расширенного толкования права наибольшего благоприятствования и т. д.
2. Друммонд-Вольф без обиняков спросил, каков может быть размер займа, который помог бы Германии преодолеть трудности с валютой.
Рютер сказал, что Германия не ищет новых задолженностей за рубежом. (Как мы помним, деньги правительство Германии, все-таки искало, и возможность образования «новых задолженностей за рубежом» берлинских финансистов и хозяйственников не пугала. Вот только денег Функу в Швейцарии не дали, потому что Германия не рассчиталась по взятым ранее кредитам. – Л.П.). По поводу размера займа, Рютер указал на следующее:
а) в условиях, когда производственные мощности Германии постоянно расширяются, и учитывая задачи, стоящие перед Германией, сумма в валюте, необходимая для закупки сырья и продовольствия, беспредельна;
б) в то же время любой заем имеет свои пределы, которые кредитор может легко высчитать: эта граница определяется той суммой в валюте, которую кредитор позволит заемщику дополнительно заработать на экспорте, чтобы погасить проценты и амортизацию по займу.
3. Друммонд-Вольф спросил, что в Берлине думают по поводу возобновления англо-германских экономических переговоров, прерванных в марте?946 Однако он не знал о параллельных неофициальных переговорах между деловыми людьми по вопросу о картелях и ценах и об официальных переговорах между правительствами об увеличении германского экспорта в Англию и – что важно! – в британские колонии. Это увеличение должно быть обеспечено снижением таможенных пошлин и заказами от правительств. Ему было известно, что английские промышленники недавно сообщили немецким коллегам, что переговоры будут продолжены в июне в Лондоне.
Относительно правительственных переговоров, Рютер выразил личное мнение, что, как и обещали англичане, их надо продолжать до тех пор, пока обсуждение на уровне представителей промышленников не даст ощутимых результатов, которые уже были достигнуты в некоторых отраслях.
4. Друммонд-Вольф не знал о том, что 18 мая в Лондоне начнутся англо-германские предварительные переговоры по поводу
