Он был водителем грузовика и попал в аварию, в которой, по его словам, совершенно не виноват, но его вышвырнули на улицу, и он никак не может найти работу. Вернон не очень ему поверил. Решил, вдруг тот замешан в какие-то преступные дела и отрастил бороду, чтобы его не узнали. Но он умел держать руль, потому что права и все такое у него были, и Вернон дал ему прокатиться пару миль, чтобы посмотреть. Потом предложил оплатить расходы, ну и еще чуточку, если тот довезет его до острова Эрран. Вернону показалось, что здорово будет по пути играть на волынке, понимаете? Вот так все и получилось. Предполагалось, что шофер проведет на острове всего одну ночь. Конечно, никто не хотел, чтобы он оставался дольше, потому что вид он имел весьма жуликоватый и его присутствие при находке клада было просто-напросто опасно. В действительности шофер не остался даже на ночь, заявив, что в таком пустынном месте ему не по себе. Его высадили на берегу и дали денег на автобус до Инвернесса. Проблема только в том, что если он нужен как свидетель, скорее всего, его не найти. Вернон не знает ни имени его, ни адреса, а шофер, по всей видимости, не из тех, кто откликнется на объявление в газетах, потому что, понимаете, может подумать, что это ловушка и полиция охотится за ним из-за прошлых подвигов. Так все наперекосяк, и все это Вернону по доброте сердца. Он просто не может видеть, как кто-то страдает, всегда такой был, понимаете.
— Понимаю. Боюсь, у меня будет к вам еще один вопрос, хотя вам он может показаться неприятным. Но все-таки я хочу его для себя прояснить. Когда Летеби вам все это рассказал?
Леди Гермия даже покраснела, как будто под сомнение была поставлена ее честность, а затем сказала:
— Да, наверно, вы не могли не спросить. Все-таки вы не знаете Вернона так, как я. Думаю, не будет вреда сказать вам. Я позвонила ему сегодня утром и попросила подбросить меня на ярмарку. Я не была уверена, что справлюсь с автомобилем мужа, и обратилась к Вернону с просьбой прислать мне шофера. А он поведал мне эту историю. У него нет от меня никаких секретов, ни единого.
Время шло, и необходимость расширить круг членов клуба самоубийц, разыгрывавшего кошмар из шотландки, дала Бридону предлог отойти. Он не до конца поверил, что у Летеби вовсе нет секретов от его самопровозглашенного ангела-хранителя, но как-то заробел расспрашивать леди Гермию дальше — а вдруг это правда? Лотки с «продуктом» уже почти смели; оставшиеся столики теперь торговали по чисто номинальным ценам, и саше из лаванды можно было получить практически даром. Посетители начали разъезжаться, и под занавес состоялась лотерея. Когда плед достался миссис Уочоуп, Бридон испытал чувства человека, только что убившего лучшего друга. Однако благородство леди достойно выдержало испытание.
— Пригодится для домашнего театра, — пожала она плечами, — а может, мне удастся забыть его в поезде. Да и вообще, я на бренной земле задерживаться не собираюсь и знаю, как распорядиться этой гадостью. По завещанию она отойдет Вернону Летеби.
Есть основания опасаться, что объяснения, которые Бридон предложил жене по поводу своего поведения на ярмарке, не произвели на нее особого впечатления. Она внимательно выслушала соображения мужа, будто он, в отличие от нее, не хочет близко сходиться с населением округи и надеется, что его усилия уморить их разговорами про сокровища усопшего принца не прибавят ему популярности в глазах местной знати и землевладельцев, и они показались ей не вполне убедительными.
— Ну, как бы то ни было, — уже искреннее добавил Майлз, — тактика имела одно преимущество. Как распорядитель я выбросил свои билеты.
Глава 13
Наживка
Ливень, предреченный пророками от метеорологии, привыкшими к погодным схемам Юга, скроенным на Би-би-си, так и не обрушился на Высокогорье, но всю вторую половину дня моросило, от чего мокроты было не меньше, чем от дождя; и всепроникающая сырость грозила малярией и ревматизмом — подверженным к нему страдальцам. Так что Анджела без особой благосклонности отреагировала на намерение мужа выйти в безжалостную ночь, провозглашенное им после ужина.
— Да черт бы тебя побрал, — возмутилась она. — Кроме Летеби уже не за кем следить, клад исчез, а ночка не из тех, чтобы кому-то пришло в голову искать сокровища, которых нет. Вот вчера, когда ты говорил, что ничего не случится, случился пожар, убийство и бог знает что еще. А теперь, когда убивать больше некого и дождь такой, что погасит и пылающую цистерну с бензином, ты собираешься на улицу, чтобы промокнуть до нитки. Прошу тебя, сделай попытку быть благоразумным.
— Дорогая Анджела, в тебе говорит твоя славная, такая доверчивая природа. Я иногда думаю, что потому на тебе и женился, и уж точно поэтому ты вышла за меня замуж. Неужели ты не понимаешь, что именно в такую ужасную ночь — проще просветить рентгеном гиппопотама, проглотившего гайку, — я и жду подвоха? Допустим, Летеби больше некого убивать, но может, у него остался клад, который неплохо бы спрятать. Или найти. Может, он сунул его под кухонный шкаф и ждет именно такой ночи, чтобы убрать подальше. А может, как он говорил, клад где-нибудь закопал оплакиваемый Хендерсон, и Летеби не терпится, чтобы наступила именно такая ночь и никто не увидел, как он его опять найдет и уж на сей раз присвоит. А может, нужно разметать или уничтожить какие-то следы, и как раз такую ночь Летеби вымаливал, чтобы не делать этого на виду у любопытных Бридонов. Нет, я не говорю, что все так и есть, но это чертовски вероятно.
— Майлз, мне не нравится, что ты отправишься туда один. Лодка исключается, в такой пучине ты просто утонешь. А я не в восторге от мысли, что ты воспользуешься мостом и, скорее всего, угодишь в ловушку. Как ты собрался идти?
— Ну вообще-то сначала я хотел пройти вниз по течению, в лес, напротив того места, где они нашли клад, ну, откуда мы подсматривали.
— Вообще-то? Сначала? Какие загадки. Майлз, обещай, что прежде чем твоя нога ступит на мост, ты вернешься и попросишь у меня разрешения, или… Или я иду с тобой. Провалиться мне на этом месте.
— Не ходить по мосту без твоего разрешения? Хорошо, обещаю. Впрочем, думаю, я ненадолго. Спорю, вы с Палтни не успеете разгадать кроссворд из «Юпитера», как я уже вернусь. Если тебя
