Лишь светлый огонек плыл у плеча Гайралуна, все лучше и лучше освещая результат недавней схватки.
— Мне нужен кто-то один, — крикнул снизу Гайралун, закончив с осмотром подростков.
— Живые? — крикнула сверху-вниз Тамила. Рукой остановила Светлого. — Эдальвей, не глупи. Без тебя справятся. Легар, дуй вниз.
— Живые, — донеслось до них снизу.
— Оправдания перед Небесными владыками отменяются, — прокомментировала с явным облегчением Тамила. Подняла голову к стоящему рядом главе Семьи. — Отпустишь на свидание, Эдальвей?
— Если обещаешь после не разносить мой дом, — фыркнул Эдальвей. — И делайте, что хотите. Лишь бы без проблем для Семьи. Хватило мне их за последние сутки с головой.
Сальвет сидела на краю кровати и болтала ногами, изучая смешные тапочки на ступнях. Светлые и мохнатые. Совсем как лапки животного. Ее одежд нет, вместо них какая-то безразмерная длинная ночная рубашка.
— Как думаешь, Зефир, — вдруг подумалось ей, пока смотрела на казенные тапочки. — Сколько мы должны за разрушенный подвал в замке Светлого?
— Пожизненно должны, — расхохотался над поставленным вопросом Зефир.
Парень лежал на соседней кровати, закинув ноги на стену. Его длинная рубашка сползла до колен, открывая вид на безобразные шрамы поверх правой конечности. Вовремя выпитый ойл помог сохранить ногу, но убрать внешние последствия вовремя не успели. Так что теперь это украшение навсегда с ним.
За смехом и весельем не расслышали, как замок щелкнул, дверь отворилась, впуская посетителя.
— Рад, что вам весело, — мрачно обронил Хранитель чистоты, глядя на недавних нарушителей спокойствия. И общественного, и лично его. — Обхохочешься, как весело.
— Гайралун! — обрадовалась Сальвет. Подскочила, сверкая улыбкой. — Ты уже знаешь, сколько нам пахать на Семью Ша Тарэ за причиненные неудобства? Харамуд же не оплатит, да?
— Светлый Харамуд, — поправили ее непререкаемым тоном. — Семья Ар Олэ не имеет к тебе никакого отношения, Сальвет. К Зефиру тоже. Так что…
— Так что мы должны, как кошмары Небесным владыкам, — закончил Зефир, глядя на перевернутый мир со своей кровати. Голова свешивалась с ее края, отчего светлая серебристая грива отрастающих волос рьяно пыталась дотянуться до пола. Пока безуспешно. — Возможно даже немножечко больше. Я уже сказал Сальвет, что ей следовало выбирать не ночь с парнем, а казну Ша Тарэ. Она тут большая, Гайралун?
— Хватает, — Гайралун осмотрел девчонку, парня на кровати и вздохнул, предчувствуя скорую бурю. Не прямо вот сейчас, сначала нужно добраться до Ар Олэ. — Ладно. Ваше пребывание в Ша Тарэ окончено. Держи, Сальвет, Светлый Эдальвей передал тебе.
— Как он не хочет меня видеть, — прыснула Сальвет, принимая знакомую коробочку. Прижала к себе за неимением сумки. — Гайралун, нам честно очень жаль. Так получилось. Понимаю, подвал это замку не вернет.
— И выпивку, — усмехнулся Зефир, который помнил чуть больше своей подруги. Скинул ноги со стены, сел. — Мы можем выметаться? А одежду нам вернуть не хотят? Нам что, в этом идти, что ли? Серьезно⁈
— Вашей одежды больше нет. Радуйтесь, что вообще выпустили, — огрызнулся Гайралун. — В этом, Зефир, в этом. И не смотрите так. Если хотите, можете идти нагишом. Или могу оставить вас погостить еще. Раз нет, выметайтесь уже! Колодец до вечера вас ждать не будет!
— Ты какой-то злой сегодня, — заметила Сальвет с подозрением. Пригнулась от подзатыльника и прошмыгнула в коридор. — О, Зефир, смотри, какой у нас тут почетный караул. А. Эм. Это же Цеказар, да?
Пальчик указал на сидящую у стены напротив фигуру в леденисто-голубых доспехах. Маска скрывала лицо, поэтому не понять, но Сальвет была твердо уверена, что чистильщик нахально дрыхнет прямо на работе.
— Он самый, — ответила одна из безликих фигур в точно таких же доспехах.
Сальвет подошла ближе к сидящему. Ее не останавливали. Присела рядом с тем на корточки.
— Ты издеваешься, что ли⁈ — возмутился мужской голос, когда, проснувшись, обнаружил, что его стучат по шлему мягким тапочком. — Совсем с катушек съехала, придурочная?
— Я извиниться хотела, — виновато улыбалась Сальвет. Проводила отлетевший от удара рукой по ее руке тапок взглядом. — Что чуть не убила. Лучше ведь тапок, чем рука солнечной с ошейником?
— То есть то, что тапок держит рука солнечной с ошейником — это фигня, по-твоему? — зло выругался Цеказар, которого впервые в жизни будили столь идиотским образом. Бывало пару раз от Тамилы, но там последствия иные. — Свали от меня. Ненн, мог бы разбудить. Да-да, парни, очень смешно.
— О-очень, — сквозь слезы пыталась ответить согнувшаяся пополам фигура. Рядом с тем кто-то сполз от смеха по стеночке.
Глава 9
К снятию ошейников Сальвет с Зефиром отнеслись как к заслуженной расплате за содеянное. Не ругались и не спорили, удивив Гайралуна своей сговорчивостью.
— Опять начинается, — вздохнула Сальвет, когда их с Зефиром выставили из снятого домика. Сидели теперь на краю улочки и размышляли, куда податься. — А я только успела привыкнуть к тому, что здесь не трогают, а там плюются. Теперь отвыкать обратно. Зефир, чего смеешься?
— Да вот подумал, что чистокровный солнцерожденный будет стоить дороже. Айзу определенно не понравится переплачивать за одно и то же по сути, — смеялся Зефир. Толкнул плечом подругу. — Не расстраивайся. Ищи плюсы. Теперь можно спокойно ходить в гости к Харозо.
— Хорошая идея, — одобрила Сальвет, воодушевившись. — Только платить нам с тобой нечем.
— Напросимся в компанию к Салтафею. Ну? Не кисни, малыш.
— Я не кисну, я думаю. Вставай, пойдем, что ли. Пока не раздобудем средств, можем перекантоваться в академии. Штрафы с меня сняли, запреты Светлый Харамуд убрал тоже. Хорошая идея? — подняла взгляд следом за поднявшимся парнем Сальвет.
— На данный момент — лучшая, — одобрительно произнес Зефир. — Тоже думал об этом. Хорошо, когда у нас сходятся мысли. Не приходится объяснять и уговаривать, как с некоторыми. Заодно узнаем, может, на какой-нибудь колодец хватит. Или в долг дадут. Как думаешь, какой мы вдвоем сможем осилить?
— Десятый? — шагая возле друга, предположила с улыбкой Сальвет.
— Ты меня совсем не ценишь! — деланно возмутился Зефир. Их дружный смех разнесся по улице.
Осилили девятый. Но с такими усилиями, что изрядно помятый Зефир едва после закрытия колодца дополз до кровати. Столько ойлов выпил, что схлопотал
