Пока ехали, Лиин немного успокоилась, полюбовалась пейзажами, бабочками, Юмилом и даже успела решить, что злиться на самом деле не на что. Все заняты, и Змей чуть ли не в первую очередь.
Да и какое это романтическое свидание, если мужа насильно пихаешь в озеро, велишь сидеть, а потом, злобно хохоча, разбрасываешь по гроту разноцветные огоньки? Это скорее будет похоже на подготовку к жертвоприношению.
С коня Юмил снимал жену по всем правилам и даже не забыл легонько прижать к себе, прежде чем опустить на землю. Послушно отвязал от седла две сумки и пошел в пещеру. Лиин задержалась, отдала распоряжения воинам, а потом развернула у входа полог тишины. Односторонний. А то мало ли, случится что-то, и несчастные воины будут кричать у входа в пещеру столь же бессмысленно, как сама Лиин сегодня, отсылала к мужу зов.
— Не злиться, — напомнила себе элана, гордо вскинула голову и пошла следом за Змеем.
Оказалось, время он не терял. И пока Лиин ставила полог, успел развесить под сводом те самые разноцветные огоньки, разуться и усесться у озера, опустив ноги в воду. Огоньки превратили грот в что-то сказочное и нереальное, окрасили выбеленные камни, заставили сверкать кварцевые жилы, а вода в озере казалась черным зеркалом, отражавшим огоньки едва ли не ярче, чем они были на самом деле.
— Права была Мелана, — пробормотала Лиин. — Свечи хуже.
И нерешительно пошла к Юмилу. Почему-то именно сейчас затея стала казаться глупой. Юмил, это Юмил и, возможно, он попытку доказать, что именно он нужен и важен, сочтет забавной. И это будет очень обидно.
Лиин замерла, посмотрела на озеро-зеркало, тряхнула головой и улыбнулась.
— Все равно, — прошептала довольно мрачно. — Мне хотелось побывать в этом гроте с любимым мужчиной, еще когда в школе училась. И все будет правильно.
Глубоко вдохнув, Лиин подошла к озеру и села рядом с Юмилом, потом прижалась к нему плечом и стала наблюдать за огоньками, отражающимися в озере. Они там медленно плавали, как волшебные рыбы, и почему-то успокаивали.
— Юмил, в сумке вино есть, — прошептала девушка.
Отражение Змея в озере улыбнулось, и мужчина потянулся к сумке.
— И сюда купаться приходят, — напомнила Лиин. — Вода целебная, да и приятно.
Неуверенность опять вернулась, и голос звучал тихо-тихо, словно сам себя боялся.
Юмил подтянул сумку ближе, вытащил из нее полотенца, сложив их на один из камней, нашел бутылку в соломенной оплетке, чтобы не звякала и не разбилась при перевозке, а потом и серебряные стаканы, покоящиеся на синем бархате внутри деревянной коробки.
Вино Юмил открывал зубами, как заправский пират из тех романов, которые любила читать Анэ. И ему это почему-то понравилось, потому что улыбался он искренне и открыто. От Лиин даже часть неуверенности сбежала, и стакан с вином элана взяла легко, без неуместного дрожания рук. Да и оказалось это вино отличным, терпким и тягучим, без излишней сладости, темно-красным, со смородиновым запахом.
— Лиин, не сердись, — попросил Юмил, отпив немного из стакана. — Я просто… мне этот человек не нравится, тебе я верю, ему нет.
— Ч-ш-ш-ш. — Лиин прижала палец к губам мужа. — Этого человека сейчас не существует, хорошо?
Юмил кивнул, потом поцеловал пальчик, потом ладонь, а потом Лиин уперлась руками ему в грудь и напомнила о купании. После чего не без удовольствия наблюдала за тем, как он раздевается и бултыхается в воду, подняв со дна тысячи скопившихся там пузырьков и заставив вскипеть спокойную поверхность озера. А еще Юмил улыбался, мечтательно и предвкушающее. Похоже, против романтических свиданий возражений у него не было.
— Прекрасная элана будет с берега наблюдать? — спросил Змей, усевшись поудобнее на краю чаши и откинув голову на этот самый берег.
Лиин встала, поставила поближе к улыбающемуся Юмилу вино со стаканами, картинно потянулась и стала разоблачаться. Совершенно мужские куртку и штаны она бросила, где стояла, потом шагнула к мужу, на ходу распуская завязку горловины шелковой сорочки, и когда подошла совсем близко, та соскользнула к ногам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет, прекрасная желает, чтобы ее кожа была юна и цветуща, — сказала, когда вставший Юмил подхватил ее под колени.
Змей загадочно улыбнулся и, ослабив объятья, позволил соскользнуть в воду. Со дна поднялись очередные пузырьки. А вину пришлось подождать, потому что отпускать жену ради какого-то вина Юмил не собирался.
А потом они просто сидели, молчали, пили вино и наблюдали за тем, как в успокоившейся и опять почерневшей воде плавают рыбы-огоньки. И было спокойно-спокойно. И верилось, что все будет хорошо.
Все и всегда.
— Давай здесь жить, — предложил Юмил.
— О, — удивленно отозвалась Лиин.
— Да. Поверх шумопоглощающего полога растянем щит, который не будет пропускать никого.
— Тут кушать нечего, — напомнила Лиин, которой стало весело-весело.
— Ну, тогда пускай корзинки с едой пропускает, — сказал Юмил, нахмурился и со вздохом признал: — Только боюсь, они очень скоро перестанут нам их носить, намекая, что пора выходить.
И Линн все-таки рассмеялась, ткнувшись носом мужу в шею и случайно набрав в свой стакан целебной воды.
— Может, грибы будем выращивать? — спросила, отсмеявшись.
— А ты умеешь? — удивился Юмил, не став говорить, что здесь негде, на камне грибы особо не растут.
— Нет.
— И я не умею, — с грустью признался Змей.
— Какой несовершенный мужчина, — капризно сказала Лиин.
— Ха-ха, зато я могу полчища врагов сразить, — отозвался Змей.
— И что мне с твоими врагами делать? Суп варить?
— Людоедка, — восхитился Юмил.
Бутылка с вином все-таки опрокинулась, но это они заметили, когда что-то там спасать было поздно. Зато из пещеры выходили счастливые и отдохнувшие. Словно целебная вода и смех смыли все накопившиеся проблемы, обиды и недопонимание. А взамен добавили сил для предстоящих сражений и работы.
— Юмил, пожалуйста, попробуй меня не злить, — попросила Лиин у самого выхода. — Мне не нравится на тебя злиться.
Он печально улыбнулся и признался, что ему тоже не нравится. И пообещал попробовать. А в том, что сделает, клясться не стал.
Змей.
Впрочем, как бы Лиин ни хотелось, она отлично понимала, что настоящие мужчины от противников не бегают. А Валад для него противник. И избежать его, не убегая, вряд ли возможно.
— Как все сложно, — прошептала Лиин, снимая полог тишины.
Впрочем, это ведь была демонстрация того, что в этой войне она поддержит мужа. Хотя вряд ли Валад вздохнет и отступит.
А к городу ни шли пешком.
Юмилу хотелось растянуть неожиданный свободный от дел день, ну половину дня.
Лиин просто думала, ни о чем, и любовалась бабочками, листьями, травинками.
А воины, едущие следом на идущих шагом конях, хмурились и явно желали побыстрее оказаться в городе. Но подгонять супругов не смели. И даже намекать не стали, смирившись с потерей времени и своим беспокойством.
Впрочем, идти было не так и далеко. И растянуть половину дня до вечера у Юмила не получилось.
— Где вас носит?! Мы вас ждем! Наконец-то все собрались, так тут вы пропали! Вот такие слова велела сказать ваша матушка, если мы вас увидим, — довольно жизнерадостно отчитался стражник на воротах Верхнего города.
— Что еще произошло? — искренне удивился Юмил.
— Не знаем. Но вас велено отправить во внутренний арсенал.
Юмил тяжело вздохнул, посмотрел на кротко сидевшую на лошади Лиин, которой явно ни в какие внутренние арсеналы не хотелось, и на всякий случай уточнил:
— Только меня?
— Нет, что вы. Вас обоих, — браво ответил стражник.
Лиин тихонько вздохнула.
К дворцу Пламенеющих Крыльев, они ехали медленно-медленно. Лиин рассматривала дома, словно впервые их видела. Юмил о чем-то старательно думал.
Вообще дворец, когда Лиин, наконец, вернулась на свои острова, выглядел старой развалиной, уродующей Верхний город — фактически крепость внутри столицы земель со-Ялата. Внешне выглядел. На самом деле все оказалось вовсе не так плачевно. Защитные и укрепляющие плетения не успели рассыпаться из-за отсутствия подпитки. Крышу быстро заново перекрыли. Фасад, с обвалившимися барельефами и посеревшими белыми девами, отремонтировали. Вернули в окна стекла. И даже частично срезали разросшийся плющ.
