пользуюсь удобствами. Затем я зову его обратно, и он входит, пока я закручиваю волосы резинкой.
Он включает душ, и когда температура становится подходящей, мы заходим внутрь. Он брызгает гелем для душа на руки и растирает их.
— Можно?
— Да.
Как я могу сказать нет?
Прежде чем я успеваю понять, что происходит, он разворачивает меня и притягивает к себе.
— Ты такая красивая, Кейт.
Затем мыльные руки окунаются между моих бедер и нежно моют меня. Он водил ими между нами и обратно, чтобы убедиться, что вся кровь смыта. Затем он поворачивает меня обратно и позволяет душу смыть пену. Он снова намыливается и моет остальную часть моего тела.
Когда он заканчивает, я говорю:
— Моя очередь.
Я повторяю все, что он делал. Это немного забавно, потому что, когда он стоит ко мне спиной, он намного выше меня, я чувствую себя маленьким ребенком. Но мои руки тянутся и хватают его стоячий член. Его руки вытягиваются, чтобы упереться в стену. Я наношу пену вокруг него, и он стонет. Это может превратиться в нечто большее, чем душ. Когда я поворачиваю его обратно, выражение его лица заставляет меня тоже стонать.
— Дрю.
— Кейт.
— Я хочу тебя.
— Нет. Завтра тебе будет слишком больно.
— Я должна судить об этом. Не ты.
— Не здесь. Нет презерватива.
Я смотрю на него, а затем на его эрекцию. Я принимаю решение. Я опускаюсь на колени и прижимаюсь к нему ртом. Он большой, но не такой смехотворно огромный, как вы читали в тех любовных романах. Его член не выступает и не достигает груди, а это означает, что его длина меньше восемнадцати дюймов. Нет, слава богу. Я бы с криком убежал из этого душа, если бы это было так. Но он большой и толстый. Просто идеально красивый. Красивый рыжевато-коричневый оттенок с красивой шляпкой гриба сверху. И он чувствуется бархатным.
Минет — не моя специальность. На самом деле, я делала его всего пару раз. Поэтому я решаю остановиться и сказать ему, что если я делаю что-то не так, он должен сказать мне. Или, если есть что-то, что он хочет, чтобы я сделала, сказать мне об этом тоже.
— Просто прикоснись ко мне своим красивым ртом, Кейт, лижи и соси. И спрячь зубы подальше от него. Ну, можно немного покусать.
С его эрекцией у меня во рту, я делаю то, что, как я думаю, хотела бы, будь я мужчиной. Судя по всему, я права. Потому что он выдвигает свой таз вперед, чтобы соответствовать моему ритму, и начинает говорить.
— О боже, Кейт. Так чертовски хорошо.
Мой язык решает отправиться в путешествие по всей длине члена. Так он бродит от основания к кончику, вверх-вниз, вверх-вниз. Быстрее, быстрее, а потом я кладу все это в рот и сосу, пока не съедаю все, и он втягивает воздух сквозь зубы. Затем он издает этот стонущий звук, и я решаю поиграть с его яйцами. Я сжимаю, как будто накачиваю, но мягко, нежно. И он снова начинает звать меня по имени.
— Кейт, Кейт, Кейт, Кейтлин. Кейтлин.
В последний раз он говорит это очень долго и растянуто. Затем он пытается отвернуться от меня.
— Я кончаю.
Разве не в этом суть? Почему он отходит?
— Кейтлинннннн!
И он кончает.
— Ах, ах, ах, — повторяет он. Парни действительно любят свою голову.
Закончив, он касается моей щеки самым любящим жестом. Затем он поднимает меня и целует.
— Этот душ должен был быть посвящен тебе. И посмотри, что ты сделала. Ты сосала меня, пока… ну, пока я не потерял себя. Ты не должна была позволять мне кончить тебе в рот.
— Почему нет? Разве не в этом суть? Кончить?
— О, Кейт.
Затем он смеется. Снова ополаскиваемся, затем выбираемся из почти холодного душа.
Вытираясь, мы возвращаемся в постель. Дрю поворачивается ко мне и спрашивает:
— Ты довольна сегодняшним вечером?
— Это вопрос с подвохом?
— Нет. Я не хочу, чтобы ты ушла отсюда, не чувствуя, что у тебя был лучший секс в твоей жизни.
Теперь я смеюсь.
— Дрю, у меня был единственный настоящий секс в моей жизни, и это было здорово. И если бы ты позволил мне, я бы трахнула тебя прямо сейчас.
Он проводит рукой по моим волосам.
— Ты неприятность.
Широко раскрытыми глазами я смотрю на него.
— Ты так думаешь?
Его улыбка игривая.
— Ага.
— Значит, тебе понравилась Луиза?
С озадаченным видом он спрашивает:
— Кто, черт возьми, такая Луиза?
— Соседка снежного человека.
Сначала он кричит:
— Какого хрена.
Затем смех эхом отражается от стен. Наконец он говорит:
— Луиза — одна на миллион, Кейт.
— Ну, Луиза хочет, чтобы я сказала тебе, что она в восторге от того, что наконец-то встретилась с тобой.
Глава 7
Настоящее
Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ПОКИНУЛА ЭТУ комнату сейчас и пошла домой, но я не хочу, чтобы ты возвращалась. Я хочу, чтобы ты попрощалась со мной прямо здесь и сейчас.
Тонкий слой прохладного пота покрывает все мое тело, когда я стряхиваю с себя остатки сна. Эхо его голоса делает это более реальным, чем что-либо еще. Влажность на моих ушах говорит о том, что я плакала. Я сижу и борюсь с желанием спрятаться под одеялом от своего прошлого. Я знаю, почему я начинаю мечтать в этот момент. Я только удивляюсь, почему на это потребовалось несколько дней.
Позже, когда я прижимаюсь головой к прохладной плитке в душе, воспоминания все еще не исчезают. Я позволяю остаткам слез пролиться, пытаясь смыть свои грехи. Только когда я приступаю к работе, воспоминания, наконец, возвращаются на свое место, глубоко в укромный шкаф на задворках моего сознания.
Еще рано, и я зачарованно наблюдаю, как Мэнди прокрадывается внутрь в больших солнцезащитных очках и с низко опущенной головой, как будто прячется от папарацци. Я отталкиваю клавиатуру, когда она входит в мой кабинет, оставляя дверь открытой.
— Что мне делать? — спрашивает она, падая на стул и закрывая лицо руками. Я не могу сдержать смех, который ускользает от меня. — Это не смешно.
— Совершенно верно, — говорю я еще больше раздражая ее.
Она смотрит в одну точку, склонив голову на край стола. Она снимает солнцезащитные очки и смотрит прямо на меня.
— Я ничего не помню.
Я выгибаю бровь.
— И?
— А он все помнит. Мне пришлось придумать встречу, чтобы выбраться от него. Он хотел позавтракать со мной. Ты можешь в это поверить?
Мой смех немного снимает напряжение, которое я чувствовала все утро.
— Признай, что он
