– Лютый.
– Уже хорошо. Забирай своё сокровище, Саид, надо валить.
– Я не могу идти. Всё…
– Дышать ты тоже не могла.
И не могу! Только понимаю, что втягиваю кислород. И получается, лёгкие больше не горят. Я дышу, получается. И дрожь в теле постепенно успокаивается, оставляя после себя отпечаток истерики.
Не спорю, когда Хаджиев рывком поднимает меня на руки, прижимает к себе. Всё же не галлюцинация. Он пришел! Я не осталась здесь запертой. Я не умру в одиночестве.
Облегчение бьет волной по телу, сметает сознание. Не обращаю внимание на то, что происходит. Прижимаю лицо к плечу Саида, прикрываю глаза. Сил совсем не осталось.
Меня утягивает в темноту, а затем мороз щиплет кожу. Отрезвляет, приводит в чувство. Вскидываюсь, кажется, что сейчас полечу вниз, но Хаджиев держит крепко. Опускает на сидение машины и протягивает бутылку воды.
– Какого хрена с тобой было, пташка?
– Паническая атака, - вместо меня отвечает Лютый, закуривая. – Видел такое у сестры пару раз. Испугалась, Ника?
– Т-ты… - и пусть легкие работают с перебоем, но я набираю побольше воздуха, чтобы выдавить обвинения: – Ты меня запер!
– Не запирал, мне делать нечего? Мы говорили, и я ушел к Саиду.
– О чём это вы говорили?
Хаджиев моментом реагирует, переключает всё внимание на Лютого. А я забираюсь подальше в салон машины, двигаю ладони к работающей печке. Мне все ещё холодно и согреться не получится.
Мужчины отходят подальше, о чём-то переговариваются. А я оборачиваюсь, рассматриваю клуб. Мне казалось, что всё здание должно быть в дыму, охваченное огнем. Или вовсе разваливаться на части.
Но ничего подобного не происходит. Есть немного дыма, и заинтересованные зеваки собрались. Но если бы не пожарная машина, то никто бы и не понял, что что-то происходит.
Тру лоб, понемногу успокаиваясь. Как там Лютый сказал? Паническая атака? Удивительно, что меня не накрыло ещё раньше. Нервы и так были натянутой струной, которую постоянно задевали.
У меня никогда не случалось подобного. Может, лёгкое волнение или паника, от которой сердце уходило в пятки. Но даже сегодняшнее представление Саида не довело до такого.
Откидываюсь на спинку кресла, старая выровнять дыхание. Перебираю пальцами мягкую ткань платья, и это помогает. Необоснованный страх умереть улетучивается, оставляя после себя горький привкус.
Что-то загорелось случайно?
Или кто-то намеренно поджог здание?
Мне хотелось бы верить в первый вариант, но зная Хаджиева и происходящее… Если его машину расстреляли, то почему не могли сжечь его клуб?
А он стоит спокойно на улице, что-то втолковывает Лютому. И даже не оглядывается, словно не переживает, что может получить выстрел в спину. Сплошная невозмутимость.
Для меня же эти минуты тянуться вечностью. Морозный воздух заполняет салон, приносит с собой запах гари. И лишь спустя долгое время, Саид возвращается.
Садится рядом, а за ним появляется водитель. Подчиняется короткому «поехали», покидая место происшествия. Мы совсем недавно сюда приехали, а кажется, что это было несколько лет назад.
– Ты самоубийца, - шепчу, поглядывая на водителя. – Точно.
– И почему же ты так решила, пташка?
– Ты так открыто ходишь, не переживаешь… Тебе ни капли не страшно?
– Я усилил охрану.
– Но не на улице же?!
– Переживаешь, пташка?
Качаю головой, отворачиваясь к окну. Мне вот совершенно всё равно: убьют мужчину или нет. Только проблем меньше будет, смогу уехать куда захочу и больше не оглядываться. Если Хаджиева не станет, то и за мной охотиться не будут. Кому нужны секреты мертвеца?
Стараюсь не обращать внимание на то, как желудок сжимается. И подкатывает тошнота от подобных мыслей. Это не моя проблема, если Саид рискует жизнью.
Не моя!
– Ничего страшного не произошло, - Саид отмахивается, а после стягивает с себя пальто. – Накинь, ты вся дрожишь.
– Это от нервов.
Замолкаю под тяжелым взглядом мужчины. Послушно кутаюсь в предложенную одежду. Пальто хранит тепло и замах Саида, обволакивает терпкими нотками. Запах табака щекочет рецепторы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Не кури, пожалуйста.
– Громче, Ника, я ничерта не слышу.
– Не кури, мне не нравится запах.
– Не нравится? – Саид хмыкает, но после смотрит на мой живот. – Я понял. Воды попей, чтобы успокоиться.
– Я в порядке. Более или менее, просто испугалась сильно. Что произошло?
– Небольшой беспорядок на кухне, повара своё выхватят. Не о чем переживать.
С сомнением отношусь к такому. Какой шанс того, что это совпадение на совпадении? Как шанс, что кто-то не заметит возможность свергнуть короля в шахматах.
Но это меня не касается.
– Сверни в больничку к рыжей, - Саид вдруг командует, заставляя меня осмотреть его. Он ранен? – Тебе лучше обследоваться.
– Я в порядке! И чувствую себя нормально, даже не тошнит. Просто…
– Просто? Если я постоянно буду выдергивать из тебя каждое слово, пташка, то далеко мы не продвинемся.
– Просто нервы. Сегодня был сложный день.
– И чья это вина?
Вспыхиваю, желая накричать на мужчину. Никто не заставлял его так обращаться со мной! Даже если я предательница или лгунья. Саид сделал то, что хотел. И вряд ли на него повлияло бы мое поведение.
Может, если бы я не скрывалась и не юлила, то Хаджиев предупредил бы меня. Успокоил перед тем, как устроить представление для одного зрителя. Но я и в этом сомневаюсь.
Он прёт как танк, никто не остановит. Пока сам Саид не захочет, ничего не произойдёт. Цель всегда оправдывает средства, и я получила ещё одно доказательство этому.
– Больница так больница, - соглашаюсь, будто от моего выбора что-то зависит. – Это необязательно, но как хочешь. Только время потеряешь.
– Устала?
Вопрос выбивает меня из колеи. Точнее, тон, которым Саид разговаривает со мной. Куда мягче, чем в последние дни. Все ещё проскальзывают стальные нотки, но нет гнева.
Качаю головой, ловлю взгляд мужчины. На секунду мелькает… Что-то. Не могу подобрать определения. Конечно, это не волнение или беспокойство… Но близко к этому. Или мне просто хочется верить в это?
– Я не устала, но… Устала. Сложный день. Да, - отвечаю до того, как Саид снова обвинит меня. – Я сама виновата. Я не собиралась никуда уходить из кабинета.
– Надеюсь на это.
– Я не стала бы. Снова, - исправляюсь, потому что у мужчины нет причин верить мне. – Если бы Лютый не запер меня, то я бы спокойно вышла на улицу и не нервничала. Мне представлялось, что вокруг ужасный пожар и мне не выбраться. А дверь не поддавалась.
– Я учту, пташка, хотя с тобой нужно быть наготове всегда. Ещё пожелания?
Прикусываю кончик языка, потому что Саид вкладывает предупреждение в эту фразу. Намекает, чтобы я не нарывалась и не испытывала его терпение. Это я могу. И так достаточно сегодня натворила.
И мужчина позволил это, к удивлению. Как минимум, я надеюсь, что курить он больше не будет. Раньше мне нравился запах, но не сейчас, когда всё воспринимается слишком остро.
– Зачем тогда Лютый соврал?
– В чём соврал, пташка? Конкретику умеешь использовать? Что мне нужно сделать, чтобы ты говорила напрямую? Как ещё тебя встряхнуть?
Не гаркать каждый раз!
Надеюсь, что мой взгляд всё говорит вместо слов.
– Лютый сказал, что не запирал меня. Зачем?
– Потому что он этого не делал. Я и не утверждал, что это он.
– Тогда кто меня запер и зачем?
А в ответ мне звенящая тишина.
Глава 20. Ника
Саид несколько раз переспрашивает, как я себя чувствую. Но когда паническая атака окончательно проходит, со мной всё хорошо. Мужчина хмурится, но везёт меня сразу домой.
Я понимаю, что ему самому хочется скорее закончить весь разговор. Закрыть тему и решать, что со мной делать. Я уже ни на что не надеюсь, стараюсь не думать наперед. Все равно тут я не соображаю нормально.
Но забота Саида цепляет, приятным покалыванием отзывается. Даже если не обо мне, то о малыше. Вдруг из мужчины получится не такой уж плохой отец, как я представляла?
