сказать «да». Даже не сказать, прокричать. Но мы с тобой оба понимаем, что идея так себе, учитывая то, в какой точке мы сейчас находимся. Давай отложим этот разговор на более позднее время. Когда будет ясно, какие у нас отношения, и к чему они ведут, тогда и примем решение.
Почему-то ее слова породили бунт внутри меня. Как будто мое решение поддавалось сомнению, хотя это на самом деле было так. Более того, я сам колебался в правильности своего предложения. Но теперь, когда и Бэмби воспротивилась этому, хотелось привести ей все аргументы в пользу нашего тесного сотрудничества.
– Эй, я не сказала «нет», – словно прочитав мои мысли, продолжила Зои, – я просто предложила вернуться к обсуждению этого вопроса немного позже.
Она подалась назад, позволяя официанту поставить перед ней тарелку. Взялась за вилку и приступила к ужину. Пока ели, мы старались не касаться слишком скользких тем. Как будто, не сговариваясь, решили отсрочить обсуждение наших дальнейших отношений. И это правильно, я и так чувствовал себя мальчишкой, требующим все и сразу, без промедления.
После ужина мы решили прогуляться. Зои взяла меня под руку, и мы двинулись к набережной.
– Знаешь, все же стоило переобуться в кеды, – заметила она, когда мы вышли на широкую бетонную дорожку.
– Тяжело на каблуках?
– Я не так часто ношу их, чтобы чувствовать себя уверенно, – ответила она, а потом остановилась и сняла свои босоножки.
Я зачем-то забрал их у нее. Шел, слушая рассказы Зои о ее детстве на ранчо деда, а сам украдкой рассматривал тонкие ремешки босоножек, висящих на моих пальцах. И вроде бы мой поступок был логичным и объяснимым, и все равно часть женского гардероба, зажатая в моей руке во время прогулки, казалась инородной.
– Что ты так на них смотришь? – спросила Бэмби.
Попался. Я поднял голову и посмотрел на нее с улыбкой.
– Красивые.
– Одолжить? – со смехом сказала она, а я хмуро глянул на нее. – Ладно-ладно, пошутила.
Наша прогулка закончилась тем, что назад мы плелись уже уставшие. Время близилось к утру, и на горизонте пробивались первые лучи солнца. До сдачи номера оставалось всего часов шесть, а нам нужно было еще принять душ и поспать. Потому рецепции я продлил номер еще на сутки. В конце концов, сегодня был выходной, и мы могли позволить себе проваляться в постели подольше.
Душ был совместным, но без намека на интимность. Мы просто мылись, помогая друг другу потереть спины, о чем-то переговаривались, передавая друг другу то шампунь, то гель для душа. Все это было так странно. Вся ночь была странной для меня. Девушка, с которой я спал всего пару дней, вызывала не только желание наброситься на нее и трахнуть. С ней хотелось говорить, ее хотелось слушать. Ее хотелось просто держать за руку и молча идти по набережной. Это было какое-то наваждение. Я понимал, что мне нужно остаться наедине с собой, чтобы проанализировать свои чувства. Все же я не привык делать это в присутствии другого человека.
Когда мы укладывались в постель, моя рука пробралась под тонкую майку Бэмби и нащупала сочную грудь. Потянула за сосок, но движения были какие-то ленивые. Я действительно сильно устал и жутко хотел спать, но как будто чувствовал себя обязанным взять Зои перед тем, как уснуть. Но она усмехнулась и ласково передвинула мою руку на свой живот.
– Давай сначала поспим, ковбой, – зевая, сказала Бэмби.
Я был чертовски благодарен ей за эти слова, потому что, как только она произнесла их, я прикрыл веки и отрубился.
Проснулся от тихого ругательства. Приоткрыл, моргая, веки, и уперся взглядом в сочные половинки обнаженной попки. Она стояла, наклонившись, и копалась в рюкзаке, тихо бубня себе что-то под нос.
– Что случилось, Бэмби? – хрипло спросил я, а она резко выпрямилась и уставилась на меня своими огромными глазами.
– Я, кажется, забыла положить в рюкзак смену белья.
– Ходи без него, – зевая, ответил я.
– А как в лагерь возвращаться?
– Голой под одеждой и пахнущей мной, – я довольно потянулся и поманил Бэмби пальцами. Она покачала головой, прикусив нижнюю губу. – Иди сюда, Бэмби.
– Не-е-ет, пока я не обеспечу тебя завтраком, никакого секса.
– Тогда сядь мне на лицо и накорми завтраком, – предложил я, а она от шока распахнула рот, формируя мою любимую фигуру на ее губах. Я показал на нее пальцем. – И запомни это, чуть позже тебе такая форма губ пригодится.
– Пошляк! – в притворном возмущении воскликнула Бэмби, соблазнительно покраснев.
– Иди сюда, – с угрозой в голосе произнес я.
– Мэтт…
– Я чертовски голоден, Бэмби, – сказал, переворачиваясь на спину и отбрасывая подушку из-под головы. Немного помедлив, она наконец подошла к кровати и начала устраиваться надо мной. – Не той стороной, – сказал я, но Зои это не остановило.
Она опустилась на мое лицо, а сама сжала в руках мой член, который налился кровью еще в тот момент, когда я открыл глаза. Нет, все же правильной стороной она уместилась, потому что в следующее мгновение я почувствовал теплые, мягкие губы на своем члене. Я раскрыл пальцами ее губки и легонько провел языком по средоточию удовольствия Зои, заставив ее вздрогнуть. Все, что происходило между нами в те минуты, сводило с ума. Я не знал, от чего больше кайфовал: от того, как Зои полировала своим умелым ртом мой член, или от ее вкуса у себя на языке.
Я надеялся, что в номере хорошая звукоизоляция, потому что даже с закрытым ртом Бэмби умела стонать громко. Мне тоже хотелось показать, какое огромное удовольствие я получаю от происходящего между нами. Но почему-то совсем не вовремя вспомнились слова Джилл, брошенные мне много лет назад: «Не надо стонать, Мэтт, мужчине это не идет. Звучит так, как будто ты не можешь сходить в туалет». Почему именно в такой момент всплыли эти слова? Я чувствовал, как мое желание слабеет. Как будто до этого я парил над землей, а тут внезапно вернулся в реальность. Словно посмотрел на себя со стороны, стараясь критически оценить положение, в котором оказался. И сразу посыпались дурацкие вопросы. А до статочно ли мужественно я сейчас выглядел? Не покажусь ли Зои мальчишкой?
Хотелось зарычать и с еще большей силой впиться во влажную мягкость ее плоти, чтобы доказать, – наверное, в первую очередь, самому себе, – что все идет как надо. И в то же время меня раздражало, что мне снова и снова приходилось кому-то что-то доказывать.
Видимо, Зои почувствовала мое настроение, потому что выпустила член изо рта и, обхватив
