— Ты думаешь? А я не уверена. — Лекси погладила его лицо и губы. Его борода стала шелковистой на ощупь. — Нам, наверно, не нужно говорить об этом, пока мы не вернемся к нашей прежней жизни.
— Пожалуйста, не умничай. — Он слегка встряхнул ее. — Люби меня и не думай ни о чем. Просто люби, и все.
Она вздохнула.
— Это не так просто. Если б ты…
— Если бы я что? — прищурился Майлз.
— Твоя память…
— Я буду любить тебя и без памяти, и с памятью, — горячо возразил он, опасаясь, что она снова начнет его сравнивать с тем мужчиной, которого встретила на яхте. — Поверь мне, Лекси, чувства к тебе не исчезнут, когда нас найдут и вернут на материк. Ты должна мне верить.
— Ты сегодня какойто другой. Более уверенный в себе, более смелый, — заметила Лекси, глядя в его серьезные глаза.
— Может быть.
— Нет, Майлз, точно, ты стал другим. Прошлой ночью в озере ты сразу же меня отпустил, лишь только я стала возражать. А сегодня, я думаю, мои возражения были бы бесполезны.
— Нет, это не так. Я всегда буду уважать твои желания. — Он улыбнулся уголком рта. — Я буду пытаться тебя убедить. Меня тянет к тебе так сильно, я никогда такого не испытывал… — Он прокашлялся, чтобы замять свою оплошность. — Я в этом уверен, — добавил он. — Инстинкт сильнее памяти.
— Это все теория, — тихо сказала Лекси и, притянув к себе его лицо, поцеловала. — Нам надо многое распутать, — добавила она шепотом. — Ты мне очень дорог, только не торопи меня, Майлз, дай мне время. Мы ведь провели вместе всего-навсего четыре дня. — Лекси улыбнулась. — А теперь пошли искупаемся.
Глаза его засветились.
— Прекрасная идея! Пожалуй, это самое лучшее, что мы можем сейчас сделать. — Он лукаво усмехнулся. — Но я уверен, что в ближайшее время мне в голову тоже придет немало всяких идей.
Глава десятая
Они не стали одеваться, а просто обвязали рубашки вокруг талии, остальные вещи понесли в руках. Обмениваясь улыбками и взглядами, они шли, не торопясь, к океану и вели себя так, будто на свете они одни и никого больше нет.
Оставив одежду на берегу, они вошли в воду и принялись плескаться, обмениваться поцелуями, смеяться над чайками и дурачиться, словно не знали никаких забот. У Лекси никогда не было так легко на сердце, как сейчас. Ощущение полной свободы, как выразился Майлз. Теперь и ей оно было понятно.
— Я так счастлив! — воскликнул Майлз, широко улыбаясь. — По-настоящему счастлив.
Сердце Лекси екнуло: он думает, что его теперешнее состояние не изменится, когда вернется память… У нее не было медицинских знаний, и она могла лишь догадываться о том, как повлияет на него возврат к прежней жизни.
По пути в лагерь они подошли к озерку. Лучи солнца пробивались сквозь листву, освещая поверхность водоема и темные скалы. Лекси взглянула на небо. Если спасатели снова прилетят к острову, заметят ли они палатку на берегу? Опять мы оба ушли с открытого места.
Но тут она взглянула на Майлза и поняла: он бесконечно ей дорог. Неужели это чувство вызвано только уединением? Нет, не может быть. Наша встреча на острове не случайна, и мы не обычная пара. А то, что произошло, останется со мной навсегда.
Я пыталась избежать близости с ним, однако это случилось. И пусть я знаю его уже получше, но все же не так хорошо, как хотелось бы. Женщина не может полюбить человека, не понимая его натуры. И это ужасно, что мужчина, которому я отдала сердце, всего лишь призрак, существо без прошлого и, значит, без будущего.
Осознание правды вызвало у нее горькую улыбку. Но если сегодня, подумала она, это — все, что у нас есть, надо взять от этого дня самое прекрасное.
Такие мысли были совершенно ей несвойственны, она всегда отличалась благоразумием и сдержанностью и поэтому теперь сама поражалась силе своих чувств.
Майлз бросил вещи на траву, а потом осторожно отобрал одежду у Лекси и положил на прибрежный камень. В его глазах снова засверкали искры. Лекси протянула руку и погладила его грудь, поросшую черными волосами. Потом взглянула ему в лицо.
— Ты хотел знать, как ты выглядишь, — сказала она. — Не тревожься. Ты самый красивый мужчина, какого я когда-либо видела.
Противоречивое чувство охватило Майлза. Он прекрасно знал, как выглядит. Скрывать от Лекси, что память к нему вернулась, было малодушием. Но что в этом такого уж страшного? — размышлял он.
Я еще утром хотел все ей рассказать, но боялся, что это повлияет на наши отношения, и не знал, как лучше поступить.
— А ты — самая красивая женщина, которую я когда-либо… — Вовремя остановившись, Майлз прижал ее к себе и поцеловал в губы. Его сердце сильно билось. Лекси умна и догадлива и, наверно, поняла, о чем он хотел сказать. Он понадеялся лишь на то, что она отнесет эти слова к порыву страсти. Ведь он говорил о своих чувствах, и говорил правду. — Я люблю тебя!
Лекси ощутила, как нежность заполняет все ее существо. И в то же время отчаяние и безнадежность тлели где-то под спудом. Сможет ли она после всего, что произошло, вернуться к обыденности? Всю оставшуюся жизнь она будет жить только воспоминаниями об этих днях.
— Пойдем искупаемся? — спросил он тихо. Лекси кивнула. Беззаботное настроение сменили мрачные мысли и тревога.
Они сбросили рубашки, повязанные на талии, и, взявшись за руки, вошли в воду. Майлз тут же обнял ее, а Лекси закрыла глаза и склонила голову ему на грудь. Было слышно, как сильно бьется его сердце. Близость их тел под водой призывала утолить взаимную страсть. И она знала, что так будет до тех пор, пока их не вернут в прежнюю жизнь.
На мгновение Лекси показалось, что она не хочет, чтобы их спасали. Эта мысль поразила ее.
Открыв глаза и откинув голову, Лекси взглянула в лицо Майлза и по выражению его лица поняла, что их мысли совпадают.
— Самолет может прилететь в любой момент, — прошептала она.
— Мои чувства к тебе не изменятся, — ответил он.
Майлз был так уверен в себе, что это огорчило Лекси, и на глаза ее навернулись слезы.
— Мои тоже, и мне от этого становится страшно.
— Не надо бояться, — убеждал он. — Не бойся ничего. Мы созданы друг для друга.
Лекси попыталась улыбнуться, думая, что он не может понять ее опасений.
— Я не верю в предопределение.
— Давай будем жить настоящим, Лекси. Я знаю, что и в будущем мы не расстанемся. И хочу, чтобы ты тоже в это поверила.
Сколько можно напоминать ему, что он не отвечает за свои слова из-за травмы головы? Я устала постоянно объяснять ему реальное положение вещей. Если бы неделю назад мне сказали, что я, обнаженная, буду стоять в озерке на необитаемом острове с малознакомым мужчиной, тоже обнаженным, я бы сочла говорящего сумасшедшим.
