— Когда я впервые увидел вас на судне, то сразу подумал, что вы принесете мне дурные новости, — мрачно сказал Каткар.
— Давайте поговорим об этом после. А сначала займемся «Фортунатасом», который мы с Чилком находим весьма удобным для нашей работы.
Каткар воздел руки к небу и обратился за помощью к Вамбольдту.
— Передайте «Фортунатас» и «Фратценгейль» Глауену Клаттуку, Станция Араминта, Кадвол. Я вынужден подчинится его дикому требованию.
Вамбольдт пожал плечами.
— Как скажете.
— И выплатите Каткару двадцать тысяч солов, которые он, впрочем, не заслужил, — добавил Глауен.
— Двадцать тысяч? — взвизгнул Каткар, как ужаленный. — Но я ожидал получить значительно больше!
— Но ведь именно о двадцати тысячах вы торговались с Бодвином Вуком.
— Но это было еще до того как мне пришлось рисковать жизнью!
— Хорошо, учтем — двадцать пять тысяч.
Вамбольдт сделал у себя какую-то отметку.
— А баланс?
— Положите то, что осталось, на счет Флоресте-Клаттук здесь же, в банке Соумджианы.
Вамбольдт посмотрел на Каткара.
— Это действительно ваши требования?
— Да, — проворчал Каткар. — Как всегда мои надежды и планы рухнули.
— Что ж, хорошо, — президент поднялся. — Если вы захотите что-либо изменить, поставьте меня в известность в ближайшие три дня…
Глауен удивился.
— Три дня? Вы хотите сказать, что все будет сделано только через три дня! ? Но наши дела требуют немедленного исполнения.
Президент немного склонил голову.
— В банке Соумджианы мы работаем не торопясь, поскольку не можем позволить себе рисковать, совершать ошибки — нас никто не извинит потом. Ваши предложения были весьма неожиданны, и хотя для вас, они, может быть, выглядят естественно, ответственность за их исполнение несете не вы. Поэтому я должен выполнять свои обязанности со всеми предосторожностями. Я должен собрать документы, изучить и оценить вашу репутацию.
— Но мои требования законны?
— Разумеется — в противном случае я даже не стал бы их рассматривать.
— Спасибо и на этом. А что касается моей репутации, то обратитесь к Альвари Ирлингу из банка Мирсеи.
— Простите, тогда мне нужно сделать частный звонок из соседнего кабинета, — президент вышел.
Глауен повернулся к Каткару и Чилку.
— Очень хорошо, что мы выгребем весь счет до тех пор, пока придут известия о смерти Денцеля — иначе у Джулиана появилась бы возможность хорошо пополнить собственный счетец. Не будем сбавлять темпа.
Президент вернулся, снова сел за стол, но теперь выглядел задумчивым и мрачным.
— Альвари Ирлинг аттестовал вас в самых лучших выражениях и высказал предположение, что сотрудничество с вами может иметь только благоприятные последствия. Таким образом, я буду с вами работать. Двадцать пять тысяч Руфо Каткару, «Фортунатас» и «Фратценгейль» — вам, и остатки приблизительно в пятьдесят четыре тысячи солов — на счет Флоресте-Клаттук.
— Все верно.
— Сейчас сюда принесут документы и все будет сделано в несколько минут.
Раздался зуммер — президента вызывал абонент. На засветившемся экране Глауен увидел лицо Джулиана Бохоста.
— Я здесь, в банке, — раздался его голос. — Могу я вас увидеть? Надеюсь, с моими делами все в порядке?
Глауен знаком привлек к себе внимание Вамбольдта и шепнул:
— Скажите, чтобы пришел часика через два, после ланча.
Вамбольдт кивнул.
— Все мои документы готовы? — настаивал Бохост.
— Простите, господин Бохост, — самым бесцветным голосом ответил президент. — Я был крайне занят последний день и в настоящее время еще не могу представить вам все документы.
— Что! Время убегает, я в подвешенном состоянии, все может сорваться…
— Простите еще раз, но неотложные обязанности вынудили меня всего лишь отложить ваши дела на несколько часов. Я жду вас после ланча.
— Это возмутительно! — закричал Джулиан. — Неслыханно!
— Господин Бохост, если вы действительно хотите меня видеть, то жду вас через два часа, когда смогу уже более определенно сообщить вам новости.
— Что вы хотите этим сказать? Все это становится просто невыносимо, в конце концов!
— Через два часа, — повторил Вамбольдт и выключил экран, после чего покачал головой с явным отвращением на красивом лице. — Я не люблю попадать в ложное положение, господа.
— Да не жалейте вы этого прохвоста, который обманул сэра Денцеля, нарушает почем зря законы Консервации и совершает поступки, ведущие к кровопролитию. Его поведение аморально не только с точки зрения девятой ступени.
— Возможно, — сухо согласился Вамбольдт, вдруг потерявший всякий интересе к разговору.
Принесли три конверта. Один из них Вамбольдт подал Каткару.
— Прошу, ваши двадцать пять тысяч.
Другой конверт президент передал Глауену.
— Документы, ключи и коды сейфов на «Фортунатас» и «Фратценгейль».
Из третьего конверта он вынул лист бумаги.
— Распишитесь вот здесь, — сказал он Глауену. — Это распоряжение о переводе денег на ваш счет.
— Надеюсь, все конфиденциально?
— Абсолютно. На этом наше дело с вами закончено, поскольку счет сэра Денцеля совершенно пуст.
— И последний вопрос. Знакомы ли вы с человеком по имени Левин Бардуз?
Президент нахмурился.
— Кажется это какой-то промышленный магнат? Его интерес — строительство, если не ошибаюсь.
— Есть ли у него конторы здесь, в Соумджиане?
Президент позвонил кому-то, и голос ответил:
— Представителем концерна Л-Б Констракшн является на Соумджиане контора Кантолин Констракшн.
— Свяжитесь с ними и узнайте, где сейчас находится Левин Бардуз, — потребовал Глауен.
Вамбольдт позвонил и услышал, что Левина Бардуза в данный момент нет, и его местопребывание неизвестно. Однако Вамбольдту посоветовали обратиться в офис в Цастере на Яфете неподалеку от Зеленой Звезды Джилберта, где местонахождение Бардуза обычно всегда известно.
Троица поднялась, чтобы попрощаться, и Вамбольдт поклонился с самым изысканным видом.
Выйдя из банка через центральный вход, все трое оказались на площади, запруженной соумианцами, идущими по своим делам все с той же ленивой грацией, высоко поднятыми головами и развернутыми как на параде, плечами. Глауен, Чилк и даже Каткар долго смотрели на них с удивлением.
Каткар, невыносимо страдавший от потерянных возможностей, позабыл о страхе, терзавшем его совсем недавно. Он совершенно спокойно пошел с Глауеном и Чилком в ближайшее открытое кафе и сел с ними за столик.
Пышногрудая официантка принесла поднос жареных сосисок, хлеб и неизменное здесь пиво.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
