Я не способна вынести даже мысли о том, что могу его потерять. Но Стефан из-за чего-то так несчастен. Если он не скажет мне, что это, если он полностью мне не доверится, я не вижу для нас никакой надежды.
Прочитав объявление, Елена, несмотря на усталость, ощутила новый прилив энергии. Как же ненавидела того, кто это проделывал! Она воображала, как стреляет в этого человека, колет его кинжалом, наблюдает за тем, как он падает на землю. А потом, на удивление живо, Елена представила кое-что еще. Дернуть вора за волосы и погрузить зубы в его беззащитное горло. Это странное, тревожащее видение на мгновение показалось Елене почти реальным. Тут она поняла, что Мередит и Бонни пристально и с недоумением смотрят на нее.
– В чем дело? – удивилась Елена.
– Я поняла, что ты меня не слушаешь, – вздохнула Бонни. – Я просто сказала, что это не похоже на работу… Да… на работу убийцы. Мне кажется, что настоящий убийца не может быть так… так мелочен.
– Как это ни печально, но Бонни права, – поддержала подругу Мередит. – Это пахнет чем-то предельно подлым и коварным. Это мог проделать кто-то, кто затаил на тебя мелочную обиду, кто-то, кто просто хочет заставить тебя страдать.
Елена с трудом сглотнула слюну.
– И этот кто-то должен быть прекрасно знаком со школьным распорядком, – заметила она. – Ведь заполнять формуляр для сообщений в раздел рекламных объявлений требуется в одном из классов по журналистике.
– И еще этот кто-то должен был знать, что ты ведешь дневник, и целенаправленно спланировать похищение. Возможно, этот кто-то сидел с тобой на одном уроке в тот день, когда ты взяла дневник в школу. Помнишь? Когда мистер Таннер чуть было тебя не поймал? – добавила Бонни.
– А мисс Гальперн действительно меня поймала. Мне даже показалось, что она собирается прочесть вслух запись, которую я сделала сразу же после того, как мы со Стефаном сблизились. Нет, Бонни, погоди минутку. Скажи мне, той ночью в твоем доме, когда дневник был похищен, как долго вы обе присутствовали в гостиной?
– Всего лишь несколько минут. Янцзы перестал лаять, а я подошла к двери, чтобы его впустить и… – Тут Бонни сжала губы и пожала плечами.
– Значит, вор должен хорошо ориентироваться в твоем доме, – быстро заметила Мередит. – он смог войти, взять дневник и выбраться оттуда прежде чем мы его заметили. Ну ладно, короче говоря, мы ищем кого-то пронырливого, жестокого кого-то из твоих одноклассников, Елена, и при этом прекрасно знакомого с домом Бонни. Кого-то, затаил на тебя личную обиду, кого-то, кто переступил бы через все, лишь бы до тебя добраться. Ох ты, боже мой!
Девочки переглянулись.
– Точно, – прошептала Бонни. – Это она.
– Какие же мы были дурочки! – подхватила Мередит. – Нам следовало сразу это понять.
Елену внезапно озарило понимание, что весь гнев, испытываемый ею до сих пор, не имел ничего общего с яростью, на которую она действительно была способна. Просто пламя свечи в сравнении с солнцем.
– Кэролайн, – процедила она и так крепко сжала зубы, что даже челюсти свело.
Кэролайн. Теперь Елена действительно чувствовала, что готова убить бывшую подругу на месте. Она немедленно бросилась бы на поиски Кэролайн, если бы Бонни и Мередит ее не остановили.
– После школы, Елена, – твердо сказала Мередит. – Только тогда мы сможем поймать ее в каком-то уединенном месте. Не сейчас.
Однако по дороге в столовую Елена вдруг заметила, как знакомые рыжевато-каштановые волосы исчезают в отдельном коридоре, где располагались кабинеты искусства и музыки. И тут она вспомнила недавние слова Стефана о том, что Кэролайн уводила его во время ланча в кабинет фотодела. Чтобы уединиться, объясняла Стефану Кэролайн.
– Вы оставайтесь в столовой, а я тут кое-что вспомнила, – сказала она подругам, когда и Бонни, и Мередит уже набрали себе еды на подносы.
Сделав вид, что не слышит удивленных возгласов подруг, Елена стремительно направилась к класс художественных дисциплин.
Во всех кабинетах было темно, однако дверь кабинета фотодела оказалась не заперта. Что-то заставило Елену изменить свой план вломиться туда бесцеремонно и устроить скандал. Вместо этого затаила дыхание и осторожно повернула ручку, интересно, Кэролайн там? А если да, то что она делает одна в темноте?
Поначалу комната показалась совершенно безлюдной. Но затем Елена услышала шепот, доносившийся из небольшого алькова в задней части помещения, и заметила, что дверь в темную комнатку приоткрыта.
Сдерживая дыхание, Елена бесшумно добралась до самого дверного проема и встала там, чтобы разобрать слова.
– Но как мы можем быть уверены, что выберут именно ее? – Вопрос задала Кэролайн.
– Мой отец не зря входит в школьный совет. Они выберут ее, точно. – Это был голос Тайлера Смоллвуда. Его отец, адвокат, числился во всех возможных советах. – А, кроме того, кто это еще может быть? – продолжил он. – «Духу Феллс-Черча» полагается быть как хорошо сложенным, так и смышленым.
– А у меня, по-твоему, мозгов совсем нет?
– Разве я это сказал? Послушай, если ты хочешь носить белое платье на параде в честь Дня основателей, это одно. Но если ты хочешь увидеть, как Стефан Сальваторе сбежит из городка после предъявления улик, взятых из дневника его подружки…
– Но зачем так долго ждать?
В голосе Тайлера прозвучало нетерпение.
– Потому что в таком случае праздник также будет непоправимо испорчен. Праздник в честь Феллов. Почему заслуга основания нашего городка должна достаться им? Смоллвуды были здесь первыми.
– Черт возьми, да кому вообще интересно, кто основал этот городок? Все, чего я хочу, это увидеть Елену униженной перед лицом всей школы.
– И Сальваторе. – От зловредности, прозвучавшей в голосе Тайлера, по спине у Елены побежали мурашки. – Ему очень повезет, если он не закончит свою жизнь, свисая с самого высокого дерева во всей округе. Ты уверена, что там есть нужные улики?
– Сколько раз тебе повторять? Во-первых, там сказано, что второго сентября, на кладбище, Елена потеряла ленту. Затем там говорится, что Стефан в тот же день ее подобрал и сохранил. Плетеный мост со всем рядом с кладбищем. Это значит, что второго сентября Стефан оказался рядом с мостом, в тот самый вечер, когда было совершено нападение на того старика. А о том, что Стефан был поблизости во время нападения на Викки и Таннера, все и так знают. Чего тебе еще нужно?
– В суде все это не потянет. Может, мне стоит найти какое-нибудь дополнительное доказательство? Скажем, спросить у старой миссис Флауэрс, когда Стефан той ночью вернулся домой.
– Ох, да кому какое дело? Большинство и так уже думает, что Стефан виновен. В дневнике говорится о каком-то большом секрете, который он от всех прячет. Народ мигом сообразит, что это за секрет.
