...У аборигенов Австралии в момент первых контактов с европейцами существовала значительная половая свобода. Система родства определяла круг наиболее подходящих партнеров и запрещенных половых связей. Вне таких запретов сексуальная связь воспринималась как нормальный фактор человеческой жизни. Добрачные и внебрачные половые связи обычно не возбранялись. Как у многих племен, практиковалось «одалживание» своей жены другому мужчине.
Запрещение половых связей между кровными родственниками можно толковать как торжество рода (уменьшение вероятности генетических уродств). Зато каждый имеет возможность сравнительно легко менять сексуальных партнеров, забавляться эротическими играми до наступления половой зрелости. Наслаждение совокуплением происходит без излишних мудрствований. Такое следование законам природы отражено, например, в древнем индийском гимне Ригведы: «Конь ищет легкую повозку, смеха — потешник. Детородный орган ищет влагалище, воду — лягушка».
Кстати, у австралийских аборигенов пользовались немалой популярностью немудреные сексуальные легенды. Скажем, у мифического предка Ньираны при случае отделяется детородный член — Юлана — и начинает преследовать женщин. Он ухитряется ползать, зарываясь в песок, вращать гуделку, удлиняться до невероятных размеров, пробивать трещины в скалах, стремясь добраться до вожделенных местечек, проникнуть в теплую женскую плоть. В мифах этот орган порой олицетворяется в образе питона, как бы вовсе отделяясь от человека, обретя полнейшую свободу.
Простота сексуальных нравов отражалась и в песнях. По свидетельству этнографов Рональда и Катрин Берендт: «Этим песням присущи эротические черты: в одних песнях передается возбуждение, вызванное любовным приключением, самим актом близости, ощущением наслаждения, в других — находят отражение более широкие аспекты секса, его служение продолжению рода. Многие из этих песен настолько откровенны, что на долю воображения слушателя ничего не остается».
Нечто подобное характерно для очень многих народов. И в России распространены похабные анекдоты, частушки, потешки, поговорки. Не такой ли естественный, непритязательный, простой и понятный лик Эроса?
У Платона редкое для более поздних философов доверие к мудрости природы: «Соитие мужчины и женщины... дело божественное, ибо зачатие и рождение суть проявления бессмертного начала в существе смертном». «Все, что вызывает переход из небытия в бытие, — творчество...»
Он со всей определенностью отделил Эрота небесного от Эрота пошлого. Последний обуревает людей ничтожных, которые «любят своих любимых больше ради их тела, чем ради души... заботясь только о том, чтобы добиться своего, и не задумываясь, прекрасно ли это...»
Пожалуй, можно даже говорить о проявлении высокого божественного Эроса даже у животных. Наблюдения натуралистов за поведением шимпанзе или горилл в естественной среде показывают, что между ними нередко встречаются отношения глубокой привязанности, нежности. (В неволе их взаимоотношения обычно уродуются.) Многие пары не ограничиваются удовлетворением сексуальных потребностей. Встречаясь после разлуки, «супруги» обнимаются, ликуют, ласкаются.
...Вернемся к аборигенам Австралии. У них, по свидетельству Рональда и Катрин Берендт: «Отношения влюбленных носят романтический характер. Любовники обмениваются подарками и клятвами, ревнуют друг друга, как муж и жена, а то и сильнее. Они поют любовные песни друг другу. Иногда их чувство служит сюжетом для песен, сочиняемых друзьями или родственниками».
Значит, с одной стороны — короткие периодические свидания для удовлетворения похоти. С другой — длительная романтическая любовь с глубоким душевным трепетом, с благоговейным отношением к подаркам любимого человека, к имени его, с нежностью и заботой о любимом или любимой, с пением песен радостных или сентиментальных.
Это резко расходится с представлениями 3. Фрейда об исключительно сексуальных отношениях у «первобытных» народов. Выходит, наоборот: под влиянием массовой поп-культуры и СМРАП именно в современном обществе механический секс господствует и подавляет любовь. В этом отношении происходит возврат не к нашим дальним родственникам — высшим обезьянам, а к насекомым, тараканам или запрограммированным на совокупление двуполым автоматам.
...Обличий у любви множество. Они изменчивы и для разных людей (а то и для высших животных), и для разнообразных ситуаций.
Низменный эрос доступен всякому здоровому организму (не только человеку). Возвышенный — даруется только достойным, как вдохновение, творческий порыв. Обычно духовная любовь материально воплощается в слиянии двух тел. Но она не ограничивается этим, вызывая целое соцветие эмоций, а не только физиологические ощущения.
Вспомним давние этические идеалы, высказанные мудрецами разных стран и народов: не делай другому того, что не желал бы себе; делай другому добро, желаемое и себе; не пользуйся человеком как средством, ибо он есть цель, наивысшая ценность, подобно тебе самому.
Все это относится к возвышенному божественному Эросу. Он предполагает именно такое отношение между любящими: не делать другому того, чего не желал бы себе; не унижать его; не пользоваться им как средством удовлетворения похоти, жажды власти, самолюбия... «Возлюби ближнего как самого себя» (или еще сильнее!) — это и есть высокая любовь.
Низкий Эрос доступен каждому — хотя бы в воображении. Высокий Эрос, как любая вершина, доступен не всем. Он требует напряжения духа, вдохновения. А между этими двумя крайностями — великое разнообразие чувств и мыслей, многоликие Эросы, у которых лишь одно название — любовь — не столько раскрывающее, сколько скрывающее их суть.
Свобода чувств — это не хаос низменных инстинктов (а есть ли они вообще?), не беспорядочное и бесстыдное удовлетворение похоти, а возможность выбора между низким и высоким, уродливым и прекрасным, добром и злом.
Каждому человеку даруется тот Эрос, которого он достоин.
Глава 6
Мифы теории относительности
Измерять время! Мы созданы таким образом, что можем сознавать время и проникаться его печалями и радостями лишь при условии, если мы его считаем и взвешиваем, как монету, которая была бы незримой. Оно у нас воплощается и приобретает сущность и ценность, лишь пройдя сложные приборы, изобретенные нами для того, чтобы сделать его видимым, и, не существуя само в себе, оно заимствует вкус, запах и форму инструментов, его определяющих.
М. Метерлинк
Эйнштейн убивает время
Точнее было бы написать: Эйнштейн убивает абсолютное время. Но если оно признается только относительным, да еще не само по себе, а лишь в соединении с пространством, то что же от него осталось?
Впрочем, такой злодейской цели не было у молодого ученого Альберта Эйнштейна в 1905 году, когда он написал статью «К электродинамике движущихся тел», в которой обосновал специальную теорию относительности (СТО).
В одном из писем он так изложил ее суть: «Еще в древности было известно, что движение воспринимается только как относительное... Если бы неподвижный, заполняющий все пространство световой эфир действительно существовал, к нему можно было бы отнести движение, которое приобрело бы абсолютный смысл... Теория относительности... исходит из предположения об отсутствии привилегированных состояний движения в природе и анализирует выводы из этого предположения».
Еще одно, более обстоятельное, также в популярной форме его объяснение:
«Координатная система, движущаяся равномерно и прямолинейно относительно инерционной системы, сама является инерциальной. Специальный принцип относительности представляет собой обобщение этого утверждения на все процессы природы: каждый универсальный закон природы, который выполняется по отношению к некоторой системе С, должен также выполняться в любой другой системе С? , которая движется равномерно и прямолинейно относительно С.
Другим принципом, на котором основана специальная теория относительности, является принцип постоянности скорости света в пустоте. Согласно этому принципу, свет в пустоте всегда распространяется с определенной постоянной скоростью (не зависящей от состояния движения наблюдателя и источника света). Свое убеждение в справедливости этого принципа физики черпают из успехов электродинамики Максвелла—Лоренца...
Специальная теория относительности, которая является просто развитием электродинамики Максвелла и Лоренца, имела последствия, выходящие далеко за ее рамки».
Вот об этих последствиях и хотелось бы поговорить. А прежде вспомним, что в 1908 году немецкий ученый из Гёттингена Герман Минковский на съезде математиков в Кёльне провозгласил: отныне покончено с независимостью пространства и времени, они превращаются в тени, а реально существует только их единство. В работе «Пространство и время» (1909) он ввел понятие четырехмерного пространства-времени и дал геометрическую версию кинематики специальной теории относительности. Развернул в четырехмерном пространстве-времени уравнения Максвелла.
