– Время. Она не почуяла.
Она поднялась и взяла вымытую Марикой миску, наполнила ее из котла, отнесла к крышке, закрывавшей погреб мужской половины. Там она поставила миску на пол, открыла крышку и вдула туда поднимающийся от миски ароматный пар. Потом отошла в сторону с заинтересованным видом.
Марика прекратила работу и смотрела, недоумевая.
Появилась сморщенная, костлявая, старая лапа. Марика насупилась. Даже Хорват…
За рукой, опасливо озираясь, высунулась голова.
– Пошит! – вскрикнула Марика.
Глаза шаманки дымились чистым ядом. Она цапнула миску и попятилась обратно в погреб.
– Стой! – приказала высокая силта. – Вылезай.
Пошит застыла. Она не отступала, но и приказ выполнять не спешила.
– Кто это, щена?
– Пошит, – ответила Марика. – Шаманка этой избы.
– Понимаю. – Интонация была красноречивее слов. Чувства, которые питала шаманка к обитательницам крепости, явно встретили взаимность. – Вылезай оттуда, старая шарлатанка. Быстро!
Трясущаяся Пошит вылезла. Но остановилась, как только ее ноги сошли с лестницы погреба. Она уставилась на силт с неприкрытым ужасом.
Марика не могла мысленно не усмехнуться. Впервые за свою молодую жизнь она увидела шаманку в таком жалком положении. И вот перед ней Пошит, хоть и трясясь от страха, не прекращает таскать ложкой жаркое из миски в пасть.
– Это ведь мужская половина избы, верно, щена? – спросила высокая силта.
– Да, – тихо ответила Марика. Пошит все еще смотрела на нее тем же ядовитым, многообещающим взглядом.
Шаманка пошатнулась. Ложка с миской выскользнули из ее лап, а лапы метнулись к вискам.
– Нет! – завопила она. – Убирайтесь из моей головы! Грязные ведьмы! Вон!
Вопль пресекся. Пошит рухнула, как сброшенная с гвоздя шкура, складываясь по дороге. Марика задохнулась. Это была та самая куча обносков, которую она видела ночью, не зная, не во сне ли это.
Значит, это была Пошит? Но силт удивило ее присутствие. Кажется, они ее только что обнаружили.
Как-то бессмысленно…
Но ведь она видела и ма? И Побуду. И многих других которых быть не могло, потому что они мертвы. Так это был сон?
Марика задрожала, испугавшись, что теряет чувство реальности.
Возможность, что она по временам нетвердо стоит на якоре в реке времени, Марика отвергла, как только это пришло ей в голову. Об этом было страшно даже и подумать.
– Как я и предполагала, – сказала высокая силта. – Страх. Чистая трусость. Она спряталась, думая, что дикари не станут ее там искать.
В глазах, выглянувших из груды шкур, дымилась ненависть.
Марика почувствовала возможность отплатить Пошит за все, что та пыталась с ней сделать. Только попросить этих мет. Но Пошит принадлежала к Дегнанам. Безумная, злонамеренная, ядовитая, ненавистная, она была ближе любого чужака.
Грауэл и Барлог будет приятно узнать, что выжила одна из Мудрых, тем более шаманка.
Будто коснувшись ее мыслей, старшая силта спросила:
– Что с ней будем делать, щена?
Сейчас Марика знала, что они – те самые, в чей адрес испуганно бурчали ее старшие, но все равно не знала, что же такое силты.
– Делать? Что вы имеете в виду – делать?
Ей бы хотелось, чтобы они назвали свои имена, их тогда можно было бы более уверенно себе представлять, но они в ответ на ее просьбу отвечали уклончиво, сказав, что имена их не важны. Ей показалось, что они не хотят доверить ей свои имена. Что вообще уже не имело смысла. Единственные чужаки, которых она видела – странствующие торговцы, – настойчиво сообщали свои имена с первой минуты знакомства.
– Мы заглянули в разум этой старухи. И знаем его теперь, как свой собственный. – Пошит плаксиво взвыла. – Мы знаем, как она тебя мучила. Мы знаем, что она лишила бы тебя жизни, представься ей возможность. Как ты отплатишь за такое зло?
Вопрос воистину поставил Марику в тупик. Она ничего не хочет делать, и они должны это понять. Нельзя мстить Мудрым. Слишком скоро им предстоит идти в объятия Всесущего.
– Она тоже держится дикарских обычаев, – шепнула старшая силта. Но Марика услышала.
Вторая пожала плечами:
– Учти обстоятельства. Не простили бы мы все своих врагов в такой ситуации?
В этом всем было что-то, чего Марика не могла уловить. Она не понимала, потому ли это, что она еще слишком молода и не понимает, или силты слишком чужды, чтобы их понять.
Уже год она была уверена, что Пошит сошла с ума. Теперь старуха дала последнее доказательство.
Пошит метнулась к Марике из-под шкур. Блеснул железный нож с тусклым от яда лезвием. Марика тихо пискнула и попыталась отползти. Неудачно.
Но Пошит не нанесла удара. Она пролетела вперед, согнувшись в поясе, не владея ногами. Марике припомнились марионетки, которые любил показывать у костра один торговец после окончания дневных работ. Точно такая неуклюжая деревянная походка была сейчас у шаманки.
Ее пронесло через всю избу и приложило к стене в нескольких футах от двери.
Марика смотрела, как медленно встает старая мета, сквозь стиснутые зубы прорывался всхлип. Она обернулась, встретила холодные взгляды силт, и тут же мысль о повторной попытке вылетела у нее из головы.
В поведении Пошит не больше смысла, чем всегда.
– Так что нам с ней делать, щена?
Но Марика все равно не хотела причинять шаманке зла. Она покачала головой:
– Ничего… Я ее не понимаю. У меня нет к ней ненависти, хотя она меня ненавидит.
– Таков обычай ложных, когда они видят истинных. Знай, что ты никогда не будешь в безопасности, пока она жива.
Страх оживил черты Пошит, и Марика вдруг поняла, что силта права: она спряталась в погребе мужской половины просто из трусости.
– Пошит, Пошит, чего ты боишься? Ты так стара, что смерть тебе должна быть близким другом.
Ненависть искрой мелькнула сквозь страх в глазах Пошит. Но она не шевельнулась и ничего не сказала. Марика повернулась к ней спиной.
– Пусть делает, что хочет. Мне это все равно.
Силты тут же перестали замечать Пошит, как и Марика. Через некоторое время шаманка тихо напялила куртку – чью-то чужую, слишком большую для нее – и выскользнула из избы. Марика заметила, как высокая силта слегка кивнула старшей.
Смысл этого она поняла намного позже.
2
Силты расспрашивали Марику о ее даре. Как она стала осознавать, что она не такая, как все? Как проявлялся ее дар? Казалось, они уверены, что ее дар принес бы ей множество бед, если бы о нем узнали.
– Твоя ма должна была привести тебя в крепость еще много лет назад. Тебя и твоих однопометников. Приводят всех щенят – таков закон.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
