бою. Антонов ушел в подполье, долго скрывался, но год спустя всё же был выслежен и убит.
Нет сомнения, что восстания происходили бы и дальше — одними карательными мерами справиться с повсеместным недовольством основной части населения было бы невозможно, но в 1921 году, в значительной степени именно из-за настроений крестьянской среды, советское правительство отказалось от курса «военного коммунизма», и в жизни деревни наступило облегчение (об этом будет рассказано в следующей главе). Это и стало главным фактором внутриполитического успокоения.
В 1921 году РСФСР довела до конца покорение Закавказья и Средней Азии, имея теперь достаточное количество сил — к этому времени Красная Армия насчитывала пять с половиной миллионов бойцов.
Сразу после завоевания Крыма, в ноябре, большевики без труда установили свою власть в Армении, ослабленной войной с турками. Была провозглашена Армянская Советская Республика.
Независимая Грузия во время российской гражданской войны придерживалась нейтралитета и в мае 1920 года, пользуясь трудным положением Москвы из-за начавшейся польской войны, даже добилась заключения договора с РСФСР о признании границ. Однако для большевиков с их классовой моралью любые соглашения с «буржуазными правительствами» были пустой бумажкой. Как только ситуация изменилась, Советская Россия договор нарушила. Сделано это было по уже отработанной схеме. Двое грузинов, членов ЦК — Иосиф Сталин и Серго Орджоникидзе — убеждали Ленина не церемониться. «Орджоникидзе при поддержке Сталина настаивал на немедленном вторжении Красной армии в Грузию, где восстание будто бы назрело», — пишет Троцкий, считавший, что интервенцию нужно отложить на более поздний срок. Ленин согласился со сторонниками нападения при условии, что те «ручаются за успех» и что советизация Грузии осуществится «при соблюдении международных норм». Последнее означало, что переворот должен иметь вид народной революции.
Так и было сделано. В середине февраля 1921 года большевистские элементы подняли мятеж и немедленно обратились к Советам за «пролетарской помощью». Стянутые к границам части Девятой и Одиннадцатой армий немедленно начали вторжение. Силы были несопоставимы. Уже 25 февраля Орджоникидзе отправил в Москву победную телеграмму: «Красное знамя советской власти реет над Тифлисом. Да здравствует Советская Грузия». Троцкий, которому неприятно признавать правоту своего политического врага Сталина, сухо констатирует: «Военная интервенция прошла вполне успешно и не вызвала международных осложнений» — Антанта смирилась с тем, что Закавказье полностью переходит под контроль Москвы.
Особенность ситуации в Средней Азии заключалась в том, что из-за удаленности красноармейские части отсюда не перебрасывались на борьбу с Врангелем и поляками, поэтому на протяжении 1920 года советский Туркестанский фронт вел активные боевые действия.
Вторым отличием было то, что гражданская война здесь являлась не вполне гражданской: она шла в основном не между «красными» и «белыми», а между советскими войсками и национальными армиями двух бывших царских протекторатов — Хивинского ханства и Бухарского эмирата.
Небольшое хивинское государство (800 тысяч населения) Красная Армия завоевала довольно легко, провозгласив там «Хорезмскую Народную Советскую Республику» еще в апреле 1920 года. С Бухарой (три с половиной миллиона) пришлось воевать в несколько этапов.
Схема была та же, которую применили в Грузии. Сначала, весной 1920 года, командующий Туркестанским фронтом Михаил Фрунзе заверил правительство эмира, что советская власть «в величайшей степени заинтересована в территориальной неприкосновенности Бухары». Но в августе красные агенты организовали в одной из бухарских провинций беспорядки и сразу же обратились к Фрунзе за «революционной братской помощью», которая немедленно была оказана. Войска Красной Армии за неделю взяли Бухару и оккупировали равнинную часть страны, но эмир отступил на восток, в горы, и довершить дело не удалось. Самого Михаила Фрунзе, одного из лучших советских полководцев, срочно перевели на запад — добивать Врангеля.
Поэтому война продолжилась в 1921 году. Советские войска предприняли несколько карательных экспедиций и вытеснили бухарские отряды за границу, но поскольку понятие «граница» в этих глухих местах было условным, в следующем 1922 году война разгорелась с новой силой. Упорные бои в восточнобухарских областях длились до конца лета, но и после того, как Красная Армия подавила организованное сопротивление, большевистская власть в этом регионе долгое время держалась непрочно. Еще несколько лет в Средней Азии продолжалось антисоветское, а по сути антиколониальное партизанское движение — так называемое «басмачество».
Последним эпизодом почти пятилетней гражданской войны стало покорение Дальнего Востока.
Японские войска во Владивостоке
В Дальневосточной республике, декларировавшей многопартийность, власть фактически принадлежала большевикам, но в главном городе края Владивостоке и в Приамурье белогвардейцы при поддержке японцев истребили местных коммунистов и учредили собственное правительство. Созданная им армия осенью 1921 года напала на ДВР и взяла Хабаровск. Но в одиночку, без японцев, противостоять советским войскам владивостокские «белоповстанцы» (как их называли) не могли, а японское командование ограничивалось материальной поддержкой.
Дело в том, что токийское правительство находилось под двойным давлением: внутри страны ширилось антивоенное движение, а на внешнеполитическом уровне на Японию давили великие державы, опасавшиеся усиления этой военной империи в китайско-тихоокеанском регионе.
В результате японские войска в сентябре 1922 года были эвакуированы. После этого падение владивостокского правительства было вопросом времени. В октябре «Белоповстанческая армия» потерпела несколько поражений, и Владивосток был сдан.
Теперь сохранять декоративную ДВР стало незачем. В ноябре «буферная республика» сама попросила принять ее в состав РСФСР, и назавтра же, 15 ноября 1922 года, Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет принял соответствующее постановление. Этот день обычно считают датой окончания гражданской войны.
Ее не столько выиграли красные, сколько проиграли белые. С исторической дистанции трудно избежать ощущения, что кровавая сага российского взаимоистребления представляла собой состязание: какая из сторон совершит больше ошибок. На этом поприще белые и их союзники проявили себя еще хуже, чем большевики. Те по крайней мере со временем научились корректировать свою политику и, несмотря на эпизодические внутренние раздоры, никогда не теряли единства. Его обеспечивали монолитная партия, созданная Лениным, и централизованное управление вооруженными силами во главе с Троцким. Белые же так и не наладили координацию своих действий. Это позволяло Советам перекидывать войска и ресурсы с одного фронта на другой. Летний лозунг 1919
