— Я теперь "кто попало"?.. — Чон наигранно скривила губы, изображая обиду.
— Не цепляйся к словам. Ты прекрасно понимаешь, о чем я! Вы серьезно собрались туда прямо сейчас?!
— Ты определись: в депривационную нельзя водить кого попало, или просто прямо сейчас у тебя другие приоритеты. К сожалению, помочь не смогу. Придется справляться самому.
— Идите к черту, вы обе! Я спать.
— Ты же не расскажешь ничего Кьяре?.. — испуганно спросила Шани, но Иган лишь покачал головой, окатил девушку презрительным взглядом и вышел в коридор, напоследок хлопнув дверью.
— Не волнуйся, он ничего не расскажет. Пойдем скорее. Я сгораю от нетерпения!
Миссия Деанонимизация
База Безликих.
Местоположение неизвестно.
На этот раз в переговорной было оживленно, но Безликие сидели кучно, и крайние лавки все равно пустовали.
— Уже третий арест на Ракулае! Мы столько лет развивали агентурную сеть, но скоро придется начинать с начала! — выкрикнул кто-то из середины зала, и голос одобрительным гулом скатился к сидящему внизу Августу.
— Не нагнетай. — Клавдий присел на одну из лавок в пустующей части переговорной. Даже ссутулившись, он занимал столько пространства, что вся секция теперь казалась заполненной. — У нас десятки тайных порталов на каждой планете, десятки портальных кораблей. Арест пары человек ни на что не повлияет.
— Порталы нужны для внезапности атак и возможности срочно эвакуироваться. — говорящий из центра зала поднялся на ноги, и теперь они с Клавдием как раз стали примерно одного роста. — Как быстро мы дискредитируем их все, если начнем использовать по любому поводу?
Август молчал и покачивался в кресле. Казалось, происходящее ему совершенно безразлично, но Феликс знал, что это всего лишь иллюзия. На совещаниях магистр предпочитал слушать, а не говорить, экономить силы и дожидаться, когда у остальных закончатся аргументы и энергия. Последнее слово всегда оставалось за Августом.
— Рейтинги падают много недель подряд. — продолжил Безликий. — Нам срочно нужна маленькая победа. Кто вступит в Сопротивление в нынешних реалиях?
— Некоторые вещи не меняются. — громко усмехнулась Лаура. — Безликие, как всегда, мечтают по-крупному.
— Нас слишком мало, чтобы сражаться с Системой в открытую. — заметил Клавдий.
— Огромный, как воун и трусливый, как воун. — сказал кто-то и по залу прокатились смешки.
— Кто это вякнул?! — Клавдий медленно обвел трибуны взглядом.
Смотреть, как гора разворачивается… было в этом нечто завораживающее. Все равно, что наблюдать за стихией.
— Успокойся, Клав. — Аманда пересела к Клавдию, заблокировав доступ к проходу между секциями. Шумно выдохнув, тот обнял девушку за талию. — Нужно быть очень смелым, чтобы назвать кого-то трусом и, как только запахнет жаренным, прикусить язык и затеряться в толпе.
— Для этого мы и носим маски. — пробормотала Лаура, и Феликс толкнул ее локтем в бок, но девушка проигнорировала выпад.
— Испытывать страх естественно для всех живых существ. Даже для воунов. — с улыбкой в голосе сказал стоящий Безликий. — У воунов особое строение глаз, которое увеличивает объекты тем сильнее, чем ближе к краям поля зрения те находятся. Чем мельче противник, тем крупнее и ужаснее для них он выглядит. Возможно, у отца Клавдия был настолько крошечный прибор, что матери приходилось удовлетворять свои потребности с…
Клавдий зарычал и, перешагнув через два ряда наверх, бросился в центральную секцию. Безликие повскакивали с мест и сжались в кучу. У Аманды не было ни единого шанса удержать Клава…
— Довольно. — рявкнул Август, и Клавдий замер в середине движения, как раз схватив за грудки кого-то попавшегося под руку. — Секст, Клавдий — по местам.
— Я убью тебя. — процедил Клавдий, обращаясь к Сексту, но Безликий, которого Клав все еще держал в воздухе, сглотнул так громко, что Феликс услышал звук через весь зал.
— Системе и правда больше не о чем переживать. — сказал Август. — С убийством своих мы справляемся сами.
Клавдий отпустил трясущегося Безликого, и тот тряпкой стек на скамью.
— Системе и без этого не о чем переживать. — буркнул Секст.
— Вам кажется, что мы терпим поражение, но это не так. — голос Августа стал тихим, каким-то образом разрядил обстановку, но сказанные слова вывели Феликса из себя. — Наша стратегия всегда была долгосрочной. Кризис — единственный убийца корпораций.
— Кризис — лучшая почва для рождения новых. — парировал Феликс, вспомнив слова отца.
Возможно, стоило проглотить язык, заодно утолить голод, но Фел хотел действовать, а не ждать. Гней был прав: несколько дней в проверочной изменят кого угодно.
— Нас слишком мало даже для того, чтобы устроить кризис. Мы всего лишь заложенные в стоимость потери. — усмехнулась Лаура.
— Ты внесла в это свой вклад, мелкая тварь. — бросил Клавдий и, наконец, вернулся на место, даже не взглянув на девушку.
— Нас до сих пор не раздавили только потому, что Безликие не представляют реальной опасности. — сказал Феликс. — Осязаемый враг полезен, неизвестный — опасен. Иронично, что мы называем себя Безликими, правда?
— Если бы знал, что мы собрались поупражняться в остроумии, подготовился бы лучше. — хмыкнул Август, и по залу снова прокатились смешки, на этот раз более уверенные. — Чтобы менять стратегию, сначала нужно продумать новую.
— Что, если она есть? — поза Лауры стала напряженной. Казалось, она вот-вот треснет и рассыпется на мелкие осколки. — Я знаю, как уничтожить Оракул.
Повисла тишина. Лагерь Безликих разделился пополам, одни в ожидании смотрели на магистра, другие взглядом прожигали Лауру. Равнодушных не осталось. Даже Клавдий, только что отстаивающий консервативную стратегию, обернулся к Ла.
Феликс почувствовал, что от нахлынувшего волнения ладони похолодели, стали липкими. Уничтожение Оракула — неплохой способ отомстить Ишшаю Кассео, но после трех дней такая месть уже не могла полностью удовлетворить.
— Продолжишь, или тебе нужно особое приглашение? — спросил Август.
— Принято считать, что уничтожить Оракул невозможно. Якобы он существует на тысячах узлов, и система продолжит функционировать, пока из строя не будут выведены все. — робко начала Лаура, но голос звучал все свободнее и увереннее с каждым сказанным словом. — Стратегическая важность Оракула играет против него — существует всего пять-семь космических станций, на которых размещены полноценные копии.
— И какого хрена ты
