И вдруг все изменилось. Пещерный Змей обрушил на вабиска полчища своих бледноликих, надменных слуг, чьи лица были невыразительны, словно камень, сквозь чьи глаза просвечивало небо. Деловито, оскорбительно не обращая внимания на вабиска, они стали покорять земли — сначала на востоке, потом — все дальше и дальше, переваливая горные хребты, двигаясь к морю, которое называли они Черной Чашей. В лесах и степи расползались они, словно страшная болезнь, словно мор, невероятно быстро на чудовищных машинах. Они прельстили души многих правителей и переманили их на свою сторону земными благами. Они рубили лес, строили дороги, селились везде, где ступала их нога, уничтожая тех, кто сопротивлялся, с обидной легкостью из оружия, дарованного им их господином Пещерным Змеем. Они множились и плодились, и вместо каждого убитого появлялись десять живых: таких же надменных, с таким же оружием, на таких же машинах или сильных, быстрых, злых и выносливых животных — конях. Они захватили Иппу, убили святых яшгайанов и сожгли посланный на выручку флот. Они перерезали древние торговые пути. Их корабли плыли по воздуху и бросали гром, взрывавшийся в сотни раз сильнее пороха. Наконец совсем недавно бешеный ненавистник Священной Птицы, убийца с прозрачными глазами, Йовженко-Змай, взял и сжег дотла Кухлон, поднял над ним черно-желто-белый флаг своей страны, как он сделал это несколько лет назад с Иппой.
Так думал Уигши-Уого, стоя на галерее, опоясывавшей купол, Глава Крылатого Совета был одет, как обычный офицер-пограничник — один из тех, среди кого он начинал… и кем хотел бы остаться. Но вера и земля были в опасности, и он принял на свои плечи груз забот о будущем вабиска.
Он несколько раз видел Довженко-Змая и ненавидел его. Тот убил его лучшего друга, Исабана, защищавшего Иппу. Но Друзья открыли Уигши-Уого — не от Довженко-Змая сейчас исходит основная опасность Иррузаю. И яшгайаны подтвердили это — они ближе всех общались с Друзьями и хорошо их понимали.
Уигши-Уого смотрел глазами орла всего минуту назад. Он видел свинцово-серый, медленно и бесшумно плывущий корабль. Его мутило — так велико было впитанное с молоком матери отвращение к таким вот механизмам, рожденным в кузницах Пещерного Змея силой совращенного им разума земных существ! Такие встречались и среди вабиска — сколько пришлось выкорчевывать разных «изобретателей», жаждавших разрушить порядок, данный Священной Птицей? А тут еще эти…
А потом… потом он увидел ЛИЦО. Лицо бледнолицего мальчика, смеющееся, веселое лицо… но уже отмеченное этой жестокой надменностью. Мальчишка не видел орла, не ощущал его, хотя Уигши-Уого мог бы поклясться, что тот может ощутить птицу.
Они хотят составить подробные, хорошие карты северных земель. Глава Совета прищурился. Он помнил, как тогда, в дни падения Иппы, не задолго до этого события, были захвачены бумаги Совета. И как пала Иппа, а пришельцы расселялись по всем берегам Окубоно — Черной Чаши — почти до самых границ Иррузая.
Яшгайаны могли бы остановить скверные двигатели воздушного корабля. Но они же сказали, что корабль не упадет — он наполнен газом, который поднимает вверх, дерзкое, нечистое изобретение! Лет пятнадцать назад один безумец в Аллогуне взлетел на мешке, надутом горячим воздухом. Хорошо еще, сам разбился, иначе не миновать бы ему костра…
Уигши-Уого подумал — в который раз — что много бы дал за хотя бы одного пленного белолицего. Его люди дважды приносили мертвых, но живого — ни единого. Жаль, очень жаль… Он много раз наблюдал: глазами какой-нибудь птицы жизнь этих существ в их городах и поселках — странную, но не непонятную; шумную, суетливую, пугающе-отталкивающую, но вполне естественную в желаниях, стремлениях и действиях… Похоже, у этих жутких тварей была некая общая цель — вроде служения Священной Птице для вабиска. Служение Пещерному Змею? Уигши-Уого нигде не видел его молелен, но не исключено, что они скрывались под землей — множество белолицых входили в какие-то подземелья и выходили оттуда. Временами Уигши-Уого впадал в грех любопытства — ему очень хотелось узнать, что же там, под землей? Или понять, чем занимаются все эти существа на улицах. Ничем хорошим, конечно, а все-таки интересно.
Уигши-Уого посмотрел вниз, на крыши Сааска, на узкие улицы и шестигранники площадей со свечками фонтанов. Неужели они могут придти сюда? Но как их не допустить? Что противопоставить их силе? Когда недавно он заставил их убивать друг друга, он испытал триумф. Но где они, плоды того успеха? Белолицые над Сааском. Они не перерезали друг другу глотки, не начали междуусобную войну. Они прилетели в Сааск.
На миг Уигши-Уого охватило омерзительное чувство беспомощности — ему вдруг показалось, что он по грудь провалился в ледяную трясину. Такое с ним было лет двадцать назад, когда он только-только стал офицером. На западных границах… Воспоминание было настолько отчетливым, что Уигши-Уого тяжело перевел дыхание.
Что же делать, что?!.
5.
— Над Сааском облачность. Нижняя кромка — три километра, мы над самым краем облаков, — Ревякин повел рукой так, словно: все облачное великолепие, через которое плыл дирижабль, было его личной вотчиной. Очевидно, в каком-то смысле он так и думал. — Спускаться будем?
— На вертолетах, — тон Игоря был приказным. Все — и экипаж, и группа — собрались в рубке. — Женька летит со Степаном, Борька — со мной.
— Машин же четыре! — возмутилась Катька. Игорь вообще никак не отреагировал, и девчонка увяла — от смуглого черноволосого парнишки исходило ощущение непререкаемой властности…
…- Всем покинуть ангар, — Игорь уселся на обтянутое мягкой кожей кресло, — экипажи — по местам, — и, одной рукой задвинув дверцу, другой нахлобучил, легкую гарнитуру. — Рубка, открыть аппарель.
Послушный ловким движениям пальцев, Ка262дробь ожил, ангар наполнил свист винтов. Женька из соседней машины махал рукой и улыбался. Аппарель выдвинулась, закрывавшие ее створки разъехались влево-вправо, открыв морозную бледную пропасть без краев и дна. В разрыве облаков — словно нанесенном исполинским клинком — остро сияла одинокая звезда. Звезды днём — вот что такое высота!
— Аппарель полностью открыта, взлет разрешаю, — послышался голос Ревякина.
— Я — Игорь, взлетаю, — Игорь двинул вертолет к выходу, вывел на аппарель, поднял и двинул вперед. Дирижабль начал быстро удаляться, потом ушел вбок — Игорь начал снижаться, одновременно закладывая вираж. На мгновение мелькнул срывающийся с аппарели вертолет Женьки, увенчанный размытым серебристым кругом вращающегося несущего винта.
— Нижняя кромка облаков — сто метров, — доложил Борька.
— Выхожу из облачности, — ответил Игорь, работая шаг-газом. Тучи словно сдуло вверх и назад — и Игорь хмыкнул непонятно: внизу на несколько километров раскинулся Сааск. С первого же взгляда было видно, что город большой и богатый. Чем-то он напоминал голографии-виртуалки Теночтитлана или Куско с дисков по истории культур.
— Снимай, — отрывисто бросил Игорь. Борька склонился над установленной камерой. Игорь повел
вертолет широким зигзагом, захватывая как можно большую площадь. Он не снижался, любуясь великолепной панорамой.
В центре города высился большой, мрачный храм, осененный крыльями венчавшей его купол чудовищной птицы. Игорь буквально ощущал тяжелое ментальное напряжение, буквально расползавшееся из него по всему городу. Казалось, что смотришь на клубок брачующихся змей — интересно и мерзко. И… еще что-то такое… что-то… непонятное…
— Орлы, — сказал Борька. Игорь повернул голову. Борька, оторвавшись от камеры, внимательно следил за несколькими очень большими птицами, приближавшимися с севера. — Три… четыре. Крылья по два метра в размахе каждое, гиганты из приполярных гор. Я раньше про них только слышал… Красотища!
— Игоряха, видишь?! — встревоженно ожила аппаратура. — Они под нами! Здоровенные твари! Что делать?!
— Стрелять? — спросил уже Борька, выгибаясь на сиденье, чтобы быстро перевалиться в салон, где стояла небольшой ротор.
— Подожди, им там виднее, — Игорь кашлянул. — Жень, дай по ним пару раз сверху, свернут? — он вывернул шею, глядя на второй вертолет, идущий на полкилометра выше сзади. В его дверях возникло и запульсировало острое копье бледного пламени — беззвучно.
— Разошлись, — сообщил Борька. — Степка одного срубил, но они разошлись
От одного из орлов и в самом деле остались только перья, медленно падающие вниз. Остальные растянули строй, продолжая двигаться на вертолет. Конечно, от них легко можно уйти… но ведь этого, похоже, кто-то и добивается — прогнать вертолеты из городского неба!
— Жень, гробь их всех! — скомандовал Игорь, делая горку со снижением — вертолет тонко запел от неожиданной перегрузки.
