– Уйдем отсюда, – сказал он, беря ее за руку и увлекая за собой.
Она не противясь последовала за ним сквозь толпу изрядно подвыпивших гостей. Не выпуская руки Грейс, Лука по телефону предупредил водителя, что они уезжают.
Минуту спустя тот распахнул заднюю дверцу автомобиля, и они уселись на сиденье.
– В отель, – велел Лука.
Только когда лимузин тронулся, и поднятая стеклянная панель отделила их от водителя, он повернулся к жене.
В ее глазах, во всем облике было что-то дикое, необузданное.
– Иди сюда. – Он обвил рукой ее шею и потянул к себе.
Грейс не нужно было повторять дважды. Она вспорхнула к нему на колени и обхватила его руками. Их губы снова соединились, и Лука откинулся на обитую дорогой кожей спинку сиденья, нежно прижав к себе ее голову.
Он не представлял, каков на вкус волшебный нектар, который описывается в мифах и легендах, но знал точно: никакой нектар не может быть слаще поцелуев Грейс. Даже самый могучий соблазн не способен разбудить в нем желание равное тому, какое она спускала с привязи одним своим поцелуем.
Грейс была чувственной женщиной, и быстрота, с которой она возбуждалась, была сродни его собственной.
Как только она оседлала его колени с откровенным вожделением, которое Лука обожал, он спросил себя: как вообще обходился без Грейс? Их занятия любовью могли быть краткими и неистовыми или же неторопливыми и расточительными, однако заканчивались они всегда полным удовлетворением и насыщением обоих, блаженно отдыхающих в объятиях друг друга.
Лука оторвался от Грейс, чтобы глотнуть воздуха, и лизнул мочку ее уха. Она застонала и потерлась щекой о его щеку, затем ее ладони скользнули ему под рубашку.
Мужчина подумал, что они нетерпеливо ласкают друг друга на заднем сиденье автомобиля, словно неоперившиеся подростки. Он шевельнулся, меняя позу, и тут же пожалел, потому что его напряженный орган уперся в низ живота Грейс.
– Хватит, – отрывисто проговорил Лука, отодвигая ее. Это нисколько не уменьшило зуд в паху. – Я не собираюсь заниматься с тобой любовью в машине.
Грейс поглядела на него с напускным недоумением:
– Почему?
Он рассмеялся, Грейс отлично удавалось изображать наивность.
– Потому что мы не подростки и всего через несколько минут в нашем распоряжении будут две удобные кровати.
Она надула губки:
– Умеешь ты испортить удовольствие.
– Разве я ничему тебя не научил? Предвкушение только усиливает удовольствие. – Лука натянул ей на плечи бретельки платья. – Кровать можешь выбрать сама.
– Ты разрешаешь мне хоть что-то выбрать?
– Не начинай, – предостерег он.
И тут же решил, что проще всего подавить спор в зародыше, снова поцеловав ее.
– Мы вроде бы решили, что не станем заниматься этим в машине, – пробормотала Грейс в паузе между поцелуями.
– Здесь я устанавливаю правила! – Лука снова закрыл ей рот поцелуем, долгим и восхитительным.
Как-то незаметно для него ее рука опять забралась ему под рубашку, и Грейс ущипнула его за сосок.
– Тебе кажется.
Он не успел ответить. Жена снова оказалась у него на коленях. И только Лука решил, что в несдержанности пылких подростков имеются свои плюсы, как лимузин остановился. Грейс подняла голову:
– Ой… мы уже приехали.
Он притянул ее к себе для последнего поцелуя:
– Вспомни, что я говорил о предвкушении.
Когда водитель открыл дверцу, они чинно сидели рядышком, держась за руки.
Рука об руку они миновали вестибюль, и телохранителям, которые приехали на другой машине, пришлось ускорить шаг, чтобы не отстать от них.
Для Грейс поездка в лифте стала пыткой: присутствие лифтера позволяло ей только держать Луку за руку.
Едва они переступили порог номера, как она оказалась в объятиях мужа. Грейс обхватила его за шею, упиваясь поцелуями, воспламенявшими кровь.
Лука прижал жену к двери и поднял подол ее платья.
– Грейс, – выдавил он хрипло, покусывая ее нижнюю губу, в то время как пальцы его нащупали край женских трусиков.
Ее рука нырнула за пояс его брюк и скользила все ниже, пока не добралась до напряженной плоти. Из горла Луки вырвался стон, и у Грейс побежали мурашки по коже. Она быстро расстегнула пуговицу и дернула вниз молнию, после чего стянула с него брюки и боксерские трусы, выпуская его плоть на свободу.
Они забыли о кроватях, о любовных играх, обо всем. Как давно у них этого не было!
Грейс ахнула, когда он стащил с нее трусики и отбросил их прочь. А когда его палец проник в ее сокровенную влагу, она застонала и прижалась к мужу, желая и требуя большего.
Она жаждала, чтобы Лука заполнил ее и удовлетворил, как умел только он, и едва не завизжала от разочарования, когда он убрал руку. Зато потом мужчина обхватил ее за ягодицы и приподнял. Грейс схватила его за рубашку и притянула к себе. Он прервал поцелуй и посмотрел на нее хищным, голодным взглядом.
– Ты самая сексуальная женщина в мире, – прорычал Лука, снова накрывая ее губы своими.
Грейс обвила ногами его талию. Он вошел в нее стремительно. Она выкрикнула его имя и укусила за мочку уха. Некогда было упиваться моментом, потому что одного этого мало. Каждая ее клеточка готова была взорваться.
Прижавшись к Луке, она уткнулась лицом ему в плечо и втянула в себя мускусный запах, пощипывая губами солоноватую кожу.
Казалось, они не расставались: тела их двигались в одном ритме. Они оба жаждали освобождения. Грейс чувствовала, что темп нарастает. Стоны Луки становились все более гортанными, и она поняла, что он сдерживается из последних сил. Ее это всегда восхищало: мощный сексуальный хищник отчаянно хотел ее. Лука знал тело жены так же хорошо, как свое собственное.
Грейс накрыл девятый вал безумного блаженства.
Лука вскрикнул от восторга, уже не сдерживаясь, и они одновременно вкусили наслаждение до самой последней капли.
Они долго стояли, крепко держась друг за друга, пока туман немного не рассеялся и дыхание их не успокоилось.
Грейс не хотелось размыкать объятия, но ее ноги ослабли и более не могли сжимать его бедра. Лука тихо рассмеялся и, бережно поддерживая ее за талию, подождал, пока она устойчиво встанет на ноги.
– Все хорошо? – спросил он, проводя губами по шее Грейс.
– По-моему, да.
Она прильнула к его груди. Сердце Луки гулко стучало. Он погладил ее по спине:
– Пойдем к тебе или ко мне?
Грейс, подняв голову, встретила взгляд его полуночных глаз, в которых пылало пламя.
Она понимала, что провести с ним ночь в одной постели очень и очень опасно, но ей было все равно. По крайней мере – сейчас. Если утром она пожалеет… ну, вот утром и подумает.
– Ко мне.
