Марелда от удивления резко обернулась и пролила бренди на юбку. Увидев на пороге соперницу, она тихонько застонала, буквально ощутив дрожь в коленях.
Рядом с Лирин, готовая в любой момент прийти на помощь, стояла, широко раздвинув губы в улыбке, Уиллабелл, явно гордая спектаклем и своим участием в нем. Экономка раз и навсегда решила, что Лирин — жена хозяина и, следовательно, — хозяйка, а раз так, нужно сделать все, чтобы она заняла подобающее ей место.
Эштон живо поднялся на ноги, чувствуя, как начинает биться сердце. Он впитывал красоту жены, каждую черточку ее облика. Рыжие волосы свободно сбегали волнами вниз, оставляя открытым лицо. От них было глаз не отвести, как и от платья, которое плыло как бледно-розовое облако. Длинные пышные рукава были сделаны из чистого шелка и заканчивались манжетами из штапеля в тон ожерелью на шее. Из узкой горловины поднимались высокие рюши, придававшие Лирин несколько чопорный вид, но Эштон знал, что плоть, скованная корсажем, — это женская плоть. Хоть путь до гостиной дался ей нелегко и она немного побледнела, Лирин представляла собой воплощение женской красоты. О Марелде Эштон теперь и думать забыл, словно в комнате не было никого, кроме него и Лирин. Их глаза встретились и застыли, прикованные друг к другу. Он не видел ничего, кроме чудесного лица и низвергающихся из ее чудных глаз двух изумрудных водопадов, грозивших подхватить и унести его.
На губах у Лирин заиграла смущенная улыбка, но смотрела она по-прежнему только на Эштона, хотя обращалась ко всем.
— Уиллабелл сказала, что я могу отужинать вместе с вами, — произнесла она извиняющимся тоном. — Но мне бы не хотелось навязываться, так что, если у вас другие планы, я вполне могу перекусить у себя в комнате.
— Ни за что! — загремел Эштон, отставляя виолончель и протягивая ей руку. — Уиллабелл, скажи, чтобы поставили еще один прибор.
— Не нужно, сэр. — Видя, что заботу о ее подопечной взяли на себя другие руки, экономка широко улыбнулась и вышла, добавив напоследок: — Все уже сделано. Да, да, сэр, все сделано.
— Пожалуйста… — Лирин улыбнулась в ответ на улыбку Эштона. — Я слышала, вы играли. Поиграйте, пожалуйста, еще.
— Только вместе с вами, — ответил он.
— Вместе? — растерянно спросила Лирин. Эштон кивнул на клавесин. Она сразу же запротестовала.
— Но я же не умею… или, по крайней мере, мне кажется, что не смогу.
— Попробуем, может, вспомните. — Эштон подвел ее к клавесину и, пока она усаживалась на обшитый мягкой тканью стул, бегло пробежался по клавишам. Она робко положила пальцы на клавиатуру и повторила мелодию. Рассмеявшись от удовольствия, она посмотрела на него. Все так же улыбаясь, он взял еще несколько аккордов, она охотно воспроизвела их. Он нетерпеливо отодвинул ногой подол ее длинной юбки, и Лирин быстро подвинулась, уступая ему место рядом с собой. Они сыграли короткий дуэт, Лирин на верхних регистрах, Эштон — на басах. К ее удивлению, Бог весть откуда сами собой выплыли забавные стишки, и она весело их пропела. Под конец они оба рассмеялись, и, когда он обнял ее за талию и привлек к себе, это получилось приятно и естественно.
— Это было прекрасно, мадам. Благодарю вас.
— А я вас, сэр, — весело ответила она.
Марелда буквально зубами скрежетала видя, как идут прахом столь тщательно подготовленные планы. Ее прямо тошнило при виде их. Было так унизительно сидеть здесь, демонстрируя свои прелести, и сознавать, что тебя не замечают, что видят только эту огненно-рыжую девчонку. Если бы не самолюбие, она бы поднялась и вышла из комнаты.
Чувства Марелды разделяли далеко не все. Аманда, например, была рада появлению Лирин; как и у Эштона, у нее поднялось настроение. Увидев, как эти двое подходят друг другу, Аманда перестала обращать внимание на вызывающий наряд Марелды. Лирин была столь же красива и женственна, сколь привлекателен и мужествен был Эштон, и они выглядели особенно эффектно по контрасту друг с другом. Право, это безупречная пара.
Аманда с сестрой обменялись довольными улыбками: слов не надо, и так все ясно. Обидно только, что нового члена семьи, Лирин, пришлось ждать так долго.
Пригласили к ужину, и Эштон усадил жену на место хозяйки дома, напротив себя. Марелде пришлось идти в столовую в одиночестве и, следуя за хозяевами, она испытала острый укол ревности при виде того, как Эштон обнимает жену за тонкую талию и легонько поглаживает ее. Раздраженно отмахнувшись от Уиллиса, который пытался помочь ей сесть, Марелда остановилась у своего места в ожидании, пока Эштон отодвинет стул. Когда он наконец подошел к ней, она якобы случайно уронила салфетку и не торопилась поднять ее, ожидая, что это сделает Эштон. Тогда, нагибаясь, он лучше увидит ее обнаженную грудь. Пожилые дамы только входили в столовую и пропустили представление, но Лирин наблюдала его с начала до конца и убедилась, что Уиллабелл говорила правду. Марелда явно собиралась заарканить Эштона и в средствах не стеснялась.
Но Эштон не прельстился соблазнительной картиной, он просто наклонился за салфеткой, поднял ее, положил этот лоскуток тонкой материи рядом с тарелкой Марелды и оглянулся на Лирин. Поймав ее взгляд, он едва заметно повел бровями, не видя иного способа успокоить ее в присутствии других.
— Как хорошо, что вы наконец с нами, дорогая, — сказала Аманда, остановившись рядом с Лирин и ласково поглаживая ее руку.
— Да, да, замечательно, — поддержала ее тетя Дженнифер.
Лирин была тронута. Почувствовав, как увлажняются глаза, она благодарно улыбнулась:
— Спасибо.
Марелда не находила себе места. Она старалась убедить себя, что за показной застенчивостью и скромностью Лирин скрывается изощренное хитроумие, и при этом неотрывно следила за ней взглядом, словно змея, готовая броситься на свою жертву. И все же она никак не могла прицепиться к чему-то определенному. Ее нестерпимо жгла мысль, что отныне так и будет — маленькая чертовка всегда будет в центре внимания, а ее никто и замечать не будет. Она не могла не видеть, что и семья, и прислуга воспринимают рыжеволосую Лирин как жену Эштона.
К концу трапезы Лирин ослабела и, зная по опыту, что вот-вот совсем расклеится, извинилась и собралась уходить. Эштон, игнорируя призывный взгляд Марелды, последовал за ней. От долгого сидения у Лирин затекли ноги, и она передвигалась медленно и неуверенно. Заметив, как трудно ей идти, Эштон остановился, чтобы поднять ее на руки. При этом он заметил, как лицо ее на миг исказила гримаса.
— Извините, — участливо сказал он. — Я сделал вам больно?
— Нет-нет, все в порядке, — поспешила она успокоить его. — Это просто ушиб на спине. — Обняв Эштона за шею, Лирин уютно устроилась у него на руках, щеки ее слегка заалели. Прикасаясь к нему, она остро ощущала его мощное тело и источаемый им мужской запах. Лирин начала понимать, почему Марелда так цепляется за этого мужчину. По правде говоря, быть женой такого человека было приятно во всех отношениях.
