Без Дрейка мы ощутимо хромали как в составлении предложений, так и в построении диалогов. Вот уж не думала, что без него и без кузины будет настолько дискомфортно.
— Алиса, как долго не будет Партера? — не выдержала я.
Этот мерзавец отсутствовал всего полчаса, а я уже успела признаться себе в его необходимости, хоть и понимаю, что не заменимых людей не бывает. Дело в том, что у нас команда, и мы научились работать слажено — каждый знал и делал свою работу, как вдруг один игрок выбыл, а запасных мы не держим.
— Думаю, он должен подъехать с минуты на минуту, — не уверенно ответила блондинка.
Промучившись еще с полчаса, я окончательно отчаялась. Весь предыдущий текст разительно отличался от теперешнего, а я ничего не могла с этим поделать. Создавалось такое впечатление, будто книгу взялся дописывать другой автор. Нельзя сказать, что без Партера у нас ничего не получается, получается и не хуже чем с ним, только по-другому, а вот это уже не есть хорошо. Либо стоит отложить все до приезда Дрейка, либо отказываться от него как от члена команды и начинать все с самого начала.
— Алекс, Милли у себя? — послышался голос Партера из прихожей.
Догадавшись, что журналист не намерен прямо сейчас приступать к работе, я направилась выяснять причину такого хамского поведения и замерла на месте, когда наткнулась на парня, державшего в руках огромную корзину алых роз.
— Я могу подняться на верх?
— Да… Первая дверь направо, — подсказала я.
Вот это да! От Дрейка Партера я точно не ожидала ничего подобного. Интересно, что изменилось?
— Алиса, а ну признавайся! Что происходит? — потребовала я.
— Дрейк только сказал, что должен исправить огромную ошибку.
— И все? В смысле больше ничего не говорил?
— Нет.
— Хочешь кофе?
Видимо сегодняшний рабочий день придется объявить закрытым. В таком состоянии никто из нас и двух слов не свяжет. Пока еще со второго этажа не доносятся крики и звон бьющегося стекла, но все может быть, особенно если учесть раздраженно-обиженное настроение моей кузины. Было бы хорошо, если бы Дрейк Паркер сейчас клялся Милли Браун в безграничной любви, вымаливая прощения, стоя перед ней на коленях. Неужели он разобрался в своих чувствах и решил все исправить? Ему крупно повезет, если Милли согласится начать все с начала. Моя кузина та еще гордячка.
Выпив уже по второй кружке ароматного горьковатого арабского напитка, я не выдержала мучительного ожидания развязки весьма щекотливой ситуации и предложила Алисе прогуляться. Анжелика возвращается с работы не раньше половины седьмого, а сейчас еще шести нет. Можно, конечно, выпроводить мисс Ламино и позвонить Кэвину, но для начала лучше немного проветриться. Я так переживаю за кузину, что ни о чем другом думать не могу. Милли и Дрейк отличная пара и мне бы очень хотелось видеть их вместе. Что ни говори, Партер стоит того, чтобы за него побороться: умный, красивый, дерзкий, непокорный, и со слов Милли безумно нежный.
— Алекс, как ты думаешь, Милли простит Дрейка?
— Ты же сказала, что не в курсе происходящего? — ухмыльнулась я. Вот партизанка! Могу поспорить, идею с букетом она подбросила.
— Ну, может совсем немножко, — скривилась Алиса.
— Мне сложно сказать наверняка. Дрейк сильно налажал.
— Он испугался, — вздохнула блондинка.
— Чего? Отношений?
— Нет. Он испугался собственных чувств. Милли ему сразу понравилась, но он не хотел выходить за рамки сотрудничества. Партер уверен, что никто не поверит в его симпатию, а решат, что ему нужно место в журнале мисс Браун.
— А разве это не так? — признаюсь, у меня тоже возникали подобные подозрения, но они развеялись после нелогичного поведения парня. Хотя мало ли на какой хитрый маневр готов пойти будущий журналист ради блестящей карьеры.
— Дрейк Партер кто угодно только не альфонс, — уверенно заявила блондинка.
— Чего я не знаю? Куда подевалась ваша враждебность, а, мисс Ламино?
— Дрейк мне не враг. Да, мы не особенно ладим, но и не враждуем.
— Так значит, все, что я наблюдала на протяжении двух недель, называется "не особо ладим"? — хмыкнула я.
— Меня просто бесит, что таким как Дрейк Партер вечно все сходит с рук!
— Что, например? — вот это уже похоже на правду!
— Если бы я устроила вечеринку в кабинете ректора, то попрощалась бы с колледжем! Если бы я на спор закрутила роман с преподавателем по профилирующему предмету — не сдала бы ни один зачет! Если бы я устроила стриптиз в столовой, на глазах у сотни студентов и десятка преподавателей… а о том как этот мерзавец испортил конкурс красоты, подмешав в воду слабительное, вообще вспоминать не хочется!
— М-да. Не слабенький послужной список.
— Это только верхушка айсберга, — фыркнула блондинка.
Прогулявшись по вечернему парку, я распрощалась с Алисой у автобусной остановки в тех кварталах от кондитерской.
— Привет, — за моей спиной стоял Кэвин.
— Привет, — засмеялась я, когда он протянул мне шикарный букет из семи бутонов темно-красных роз.
Сегодня прямо букетный рай!
— На выбор: кинотеатр, бильярд или боулинг.
— Бильярд, — не задумываясь, решила я.
У дяди Митча, отца Кэвина, есть шикарный бильярдный стол и каждый праздник, проведенный у них дома, проходит именно за этим столом. Папа и дедуля Эдвард обожают погонять шары вместе с дядей Митчем. Еще, будучи детьми, мы частенько бегали вокруг играющих мужчин, в то время как женщины обсуждали скучные вопросы моды и последние сплетни светской жизни. Именно дядя Митч научил меня держать кий и правильно бить по шарам, а когда я подросла и могла составить конкуренцию любому из взрослых родственников — меня почетно приняли в закрытый бильярдный клуб семьи Брум.
— Тогда поедим в "Чикаго".
До поездки в Грецию мы однажды уже посещали этот уютный бильярдный бар. В тот раз это была идея Боби, бывшего парня Милли, там мы решили отметить окончание учебного года. Мои университетские подруги не разделяют страсть к бильярду и предпочли ему танцы в "Альбионе", но меня это не сильно расстроило. У нас компания и без того собралась не маленькая как на поход в бильярдную: я, Милли, Боби, Кэвин и двое его друзей Майкл Долли и Гибби Кларксон.
Майкл — сплошная гора мышц, при полном отсутствии чувства меры в потреблении алкоголя, а Гибби ходячая катастрофа. Курьезы и черный юмор преследуют этого парня как некий рок судьбы. Если на вечеринке присутствует Гибби Кларксон — жди неприятностей. Наш поход в бильярдную не был исключением. Этот чудик умудрился подцепить красотку-трансвестита, прикинувшись би-сексуалом. Ребята откровенно издевались над разукрашенным парнем, поочередно назначая ему свидания с гарантированным сексуальным удовлетворением. И все бы ничего, но "малышка" быстро сообразила что к чему и решила проучить веселящуюся компанию, заманив всех нас на гей-пати. Беда была в том, что вход туда рубль, а выход два. Синди, так звали трансвестита, умолчала о такой маленькой детали, как внушительная охрана, которая впускала и выпускала гостей вечеринки только по именным пригласительным билетам или с личного позволения одного из организаторов. Такая мера безопасности была связана в основном с целью защиты представителей сексуальных меньшинств, никто не собирался насильно удерживать гостей, но для нас клуб оказался захлопнувшейся мышеловкой. Кэвин, что было сил, сдерживал рвущегося в бой Майкла, в то время как Боби и Гибби пытались убедить охрану выпустить нас на свободу. Секьюрити заняли неумолимою позицию и не открывали клетку, которую мы по неопытности посчитали декоративной. Поначалу я с ужасом смотрела на происходящее, но спустя час безрезультатных уговоров организаторов вечеринки разрешить нам покинуть столь многообещающее заведение — сдалась. Текила со льдом успокоила панику и вернула праздничное настроение. Если закрыть глаза и не видеть омерзительно сосущихся мужиков, то оказывается, что не все так плохо. Не скрою, вечеринка у геев просто шикарная, а диджей настоящая умничка. Танцы — моя стихия и я быстро нашла себе занятие. Угомонив Майкла с помощью бокала пенного пива и оставив на попечение Гибби, Кэвин присоединился к нам с Милли и Боби. Музыка сводила с ума, а беснующаяся толпа побуждала двигаться быстрей. Меня больше не смущали девчачьи движенья парней, а с одним из них я даже устроила маленькое шоу с элементами стриппластики прямо посреди танцпола.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
