Я кивнул и, достав из своей штанины прикрепленный к ней нож, пошел в центр.
Краем уха слыша принимаемые на Калеку ставки, и то что на меня поставило несколько человек. Я дождался пока ажиотаж и неприятные слова в мой адрес схлынут, опять повернулся к Люку.
— Ставлю на себя свой выигрыш.
Люк кивнул. Но ставить на меня не стал. Сомневается? Если честно, то я тоже. Никогда ножом не бился и даже не представляю, как это нужно делать. Хотя…если взять на вооружение опыт товарища Сигала, то многое может и прокатить, особенно с врубленным ускорением.
Сделав несколько быстрых движений ножом, вспоминая движения Стивена, я непроизвольно вошел в ускорение, а потом, спохватившись, вышел из него.
— Бой! — неожиданно прозвучал голос Люка. И Калека с жутким криком бросился на меня.
"Нихрена себе!" — чуть под себя не сходил. — Вот это рожа!"
Хорошо, что успел уйти в ускорение и начал отклоняться, а то лежал бы сейчас с перерезанной глоткой. Я скосил взгляд на начавший наливаться кровью разрез на груди. Просто повезло. Спустившись с небес на землю и пообещав себе понизить свою самооценку, я начал, нанося множество обманных ударов в стиле Сигала, наступать на противника.
Калека пытался защищаться, однако его руки быстро были покрыты большими порезами. Я, следя за ножами, этого почти не заметил. Себе бы чего не отрезать с такими — то движениями!
Когда из рук противника выпал нож, я несколько раз полоснул его торс и дал возможность отскочить. Заметив поднявшего руки подростка, я вышел из ускорения и опустил руки, и зря, в глаза мне тут же прилетел песок. И они ужасно заболели. Не помня себя от ярости, я прыгнул к размытому силуэту урода и с закрытыми глазами начал наносить удары ножом.
Когда я перестал ощущать его жизнь, я откинул нож в сторону и начал вытирать глаза. Они ужасно болели. Но я все же смог их немного прочистить. Повернув голову в сторону Калеки, я вздрогнул. На его месте оказалось кровоточащее тело.
Держа себя в руках, я посмотрел на гомонящую толпу и на Люка, с интересом смотрящего на меня, затем на людей Калеки, которые неотрывно смотрели на тело своего мертвого главаря.
— Ну что ж, — прервал мои разглядывания голос Люка, — победила банда Гната, или, как я теперь понял, банда Нелюди.
Я перевел взгляд на Гната и тот кивнул.
— Это были интересные бои, — продолжил говорить Люк. — Приходите к нам еще.
Когда зрители начали расходиться, а к нашим подошел маг, за моей спиной остановился Люк и, положив мне руку на плечо, сказал.
— Тебе нужно будет много мне рассказать, если не хочешь плохо кончить.
Я повернул голову в сторону мужчины и, посмотрев в глаза, сказал.
— Пошли, поговорим, мне нечего скрывать.
Успокаивающе кивнув ребятам, я пошел следом за мужчиной.
За нами пристроились два уже знакомых мне охранника Люка, и, навесив на лица скучающее выражение, начали цепкими взглядами рассматривать толпу.
Задавать вопросы, связанные с целью нашего прибытия, я не стал. А зачем? Придет время и тогда все станет понятно, стоит только немного подождать. Да и к тому же не мудрено догадаться. Наверняка мы держим путь в дом Люка или в любое другое спокойное место, в котором есть возможность спокойно, не опасаясь прослушки поговорить.
Люк периодически скашивал глаза в мою сторону, наверняка он ожидал различных вопросов от ребенка моего возраста, но я молчал. Скорее всего мне нужно было поддерживать легенду ребенка, задавать множество вопросов или, например, говорить без умолку. Но на меня навалилась какая — то странная апатия, и я, механически переставляя ноги, двигался вслед за мужчиной, даже не думая, о чем мы сейчас будем говорить.
Наверняка нехарактерное для меня состояние было вызвано так называемым "адреналиновым откатом", о котором так любят писать в современных книгах. Мол, человек после стрессовой ситуации и мощнейшего выброса адреналина чувствует себя вялым и изнеможенным, из него как будто выдергивают стержень. В принципе убийство человека — это тоже мощнейший стресс и можно было бы подумать, что так на меня повлияла смерть Калеки от моих рук, но если быть честным, то я ничуть не переживал. Конечно, какой-нибудь "общечеловек" на Земле сказал бы, что я монстр и убийца, что убив человека, я не испытываю никаких угрызений совести. Пусть так, но я о своем поступке совершенно не жалею. Калека пришел к нам с мечом, от меча и умер. Точнее, от ножа, от моего ножа. Ну и что? Я сделал только то, что должен был. В конечном итоге он бы перерезал мне глотку и ничуть бы об этом не жалел, в этом была его сила. Раньше бы я так не смог, но не сейчас.
С момента попадания в этот мир я постоянно дерусь, постоянно сражаюсь за свою жизнь. Я убиваю, калечу, подставляю других, чтобы выжить. Чтобы жил я и мои новые друзья. За эту неделю я увидел столько трупов, сколько не видел за всю свою предыдущую жизнь. И меня не воротит, не тошнит. Я привыкаю к этому ужасному запаху трущоб. Полусгнивших отходов, дерьма, трупов и немытых тел… А Калека? Да тьфу на него. Плохой был человек, пусть еще и подросток. Я уверен, что он не последний убитый мною человек. Ведь если не я, то меня. А жить я еще хочу. И жить хорошо…
Зато теперь у меня репутация похлеще его будет. До сих пор вспоминаются зеленые рожи смотрящих на меня зрителей.
Вынырнув из своих размышлений, я перевел свой взгляд на окружающую обстановку. Наша небольшая компания уже прошла большую часть рынка, и как я понял, направлялась в сторону ближайшего трактира.
Я оказался прав. Ни на секунду не останавливаясь на входе, Люк, пошире развернув свои немаленькие плечи, зашел внутрь, я так же скользнул вслед за ним.
В трактире было очень душно, воняло не так сильно, как я это предполагал, но тоже неслабо. К тому же с моим обонянием нахождение здесь было настоящей пыткой. И я начал искать способы не помереть раньше времени от банального удушья.
"Ё — моё! — мысленно воскликнул я. — Если я могу увеличивать свою чувствительность, то может у меня получится ее уменьшить?"
Проверяя промелькнувшую мысль, я представил, как нос перестает распознавать запахи. И… эврика! Получилось!
Поднявшись на второй этаж, Люк указал мне на одну из дверей и произнес.
— Зайди внутрь, жди там и ничего не трогай.
Помещение оказалось жилой комнатой и наверняка Люка. В ней была большая двуспальная кровать, массивный стол, заваленный различными бумагами. И, о Боже! Я даже глаза протер. Книжный шкаф!!! Не утерпев, я рванул к нему и даже хотел посмотреть одну из книг, как вспомнил, что чужие вещи без спроса брать нехорошо. И неизвестно как отреагирует хозяин комнаты, если грязный мальчишка, которому он, кстати, запретил что — либо делать, будет их листать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
