– Малярия, пожалуй, не подойдет. – Марк сдержал усмешку. – Разве в Англии есть малярия?
– Тогда холера.
– Отлично. Холера – то, что надо.
Порция переводила взгляд с одного на другого и думала, что попала в сумасшедший дом. Надо бы сменить тему:
– Что это за чудесный аромат?
Минни просияла.
– Мадрасское карри, моя дорогая. Я полюбила это блюдо, когда была на Востоке. Вы когда-нибудь пробовали карри?
– Мне кажется, пробовала. Чуть-чуть. Очень остро.
– Конечно, к индийской кухне надо привыкнуть, тогда она доставляет истинное наслаждение. Чем острее, тем лучше. Пойдемте, Порция. Я прослежу, чтобы на столе было достаточно воды, если потребуется гасить огонь внутри. – И Минни потрусила к двери.
Марк приблизился к Порции.
– Мне нравится твое сари. На тебе оно выглядит значительно лучше, чем на тетушке.
– А я себя чувствую неуютно, почти как голая.
– Если бы ты приехала в нем в Букингемский дворец, ты породила бы новую моду.
– Скорее меня не пустили бы на порог и приказали больше не появляться, – слабо улыбнулась Порция.
– Минни всегда смотрит на неприятности, как на возможность узнать жизнь с новой стороны.
– Вот как? А я всегда стремлюсь неприятностей избежать.
– Ты лишена духа приключений, – с мягкой иронией заметил Марк. – Тебе надо учиться жить, Порция. Такое впечатление, что ты всю жизнь провела взаперти.
– Думаю, ты прав. С тех пор как я тебя встретила, мне стало казаться, что моя жизнь скучна и однообразна. Но видишь ли, я действительно не хочу никаких приключений и предпочитаю обходиться без сюрпризов.
Неужели это правда? Порция всегда в это верила, пока однажды не отбросила осторожность и не поехала в клуб «Афродита», где и встретила Марка.
– А сейчас, – жалобно продолжала она, – я больше всего хочу вернуться домой.
Марк взял ее за руку.
– Ничего не получится. Надо смириться и извлечь из ситуации все возможные удовольствия. На свете масса женщин, которые с радостью провели бы вечер с Минни и со мной.
– Значит, я не похожа на других женщин.
Марк заглянул ей в глаза.
– Не похожа, – подтвердил он.
Порция улыбнулась: Марк умеет польстить.
А теперь он наклонился и прошептал ей в самое ухо:
– Прости меня, Порция.
Порция подняла на него взгляд, пытаясь прочесть его мысли. Марк смотрел искренне, но это тоже может быть частью игры. Тем не менее нельзя винить его одного. Они оба виноваты в том, что случилось.
– Прощаю, – так же шепотом ответила Порция.
Едва попробовав карри, Порция тут же потянулась к бокалу с водой. Блюдо было таким острым, что она закашлялась, а из глаз потекли слезы. Марк бросил на нее сочувственный взгляд и пододвинул к ней блюдо с бутербродами, но сам ел с аппетитом. Должно быть, привык. Однако для Порции все это было ново, и она слушала, затаив дыхание.
– Как же у вас хватило смелости? – обратилась она к хозяйке дома. – Неужели ваша семья не тревожилась за вас?
– Не знаю. Глупо было бы тревожиться, ведь я делала то, о чем мечтала.
– А как же… – Порция взмахнула рукой, подыскивая правильное выражение, – как же ваши обязанности?
Марк и Минни смотрели на нее так, словно она заговорила на хинди.
– Ваши обязанности женщины, сестры, дочери? Ваш долг перед родителями и семьей? Вы ведь думали об этом?
– Вовсе не думала. Мой первый долг перед собой. Я считаю, нельзя тратить жизнь на то, чтобы стать идеальной дочерью и женой. И теткой. Не сомневаюсь, что я могла бы научиться прекрасно вышивать, правильно разливать чай и расставлять цветы, но я этого не хотела! Представьте, что пробуждение придет слишком поздно, когда уже будешь слишком стар, чтобы осуществить свои мечты. Кому тогда будет дело до ваших разочарований? Никому. Только вам одной. Надо идти за своей звездой, Порция, а не поворачиваться к ней спиной.
Порция в который раз подумала, что Марк очень похож на свою тетушку. И беда была в том, что она им завидовала.
После обеда вернулись в гостиную. В ожидании кофе Порция бродила по комнате, разглядывая коллекцию Минни. При виде картин, где мужчины и женщины изображались в различных сексуальных позах, у нее глаза полезли на лоб. Она вывернула шею, пытаясь разобрать, где чьи ноги, и услышала, как фыркнул Марк. Порция страшно смутилась, но, обернувшись, увидела, что он внимательно разглядывает, стакан с бренди.
– Нет, я не была замужем, – сказала Минни в ответ на вопрос Порции. – Не было времени. Я не желала сидеть дома и нянчить детей, пока мой муж развлекается по всему свету.
Поразительная точка зрения, но Порцию она не шокировала, разве что чуть-чуть. Минни честно и открыто заявляла о том, о чем, возможно, многие женщины просто не смели заговорить.
– Однако за тобой тянулась череда разбитых сердец, – с улыбкой заметил Марк.
– Да, когда я была совсем юной, был один молодой человек… – начала Минни. – Но я думаю, разбитое сердце было с другой стороны.
– Когда я была совсем юной, был один молодой человек, – вторила ей Порция, сама себе удивляясь. Она не взглянула на Марка, боялась, что он прочтет правду в ее глазах. – Я смотрела на него. Тайно. Он ни о чем не догадывался. Однажды в церкви…
Порция закусила губу. Зачем она все это говорит? Что, если он вспомнит, кто она такая? Возможно, в глубине души Порция действительно испытывала это странное желание, хотела, чтобы он ее узнал? А может быть, считала, что он оставит мысли о ней, узнав, что по происхождению она вовсе не та великосветская дама, какой он всегда ее считал?
– Я учила воскресные гимны, во всяком случае, должна была учить, но нечаянно подняла глаза от нот и увидела в окно, как он идет мимо церкви. К нему подошла одна из деревенских девиц и начала флиртовать. Я подумала, что если поднимусь на колокольню, то лучше увижу происходящее, но я забыла, что в тот день было занятие по колокольному звону…
– Продолжайте, продолжайте, – захлопала в ладоши Минни. – Что было дальше?
– Думаю, вы и сами можете догадаться. Я прекрасно устроилась и стала наблюдать за этой парочкой. Я так ненавидела его за то, что он разговаривает с другой девушкой, хотя сама никогда бы не осмелилась к нему обратиться. И ее тоже ненавидела за то, что она так свободно болтает с «моим» молодым человеком. И тут начали звонить колокола. Я едва не оглохла. Мне пришлось проторчать там целый час, закрывая уши руками. В конце мне стало казаться, что колокола звонят прямо у меня в голове. Мама потом долго удивлялась, почему я не откликаюсь, когда она меня зовет.
Минни смеялась от души, а Марк выглядел озадаченным.
– Почему же ты не спустилась и не объяснила все? – спросил он.
