— Ты кто, шиза?
— Слышь, сама ты шиза, — ни с того ни с сего обиделся собеседник. — Цверги мы.
— Гномы, что ли? — Не поняла я.
— Вот дура, — проскрипел кто-то рядом, и в круге света появился двойник моего собеседника, активно потиравший поясницу. Ну здравствуй, подушка. — Те ж сказано: цверги. Шагай давай.
— Куда? — Решив пока не спорить, поинтересовалось Мое Сиятельство. — Везде темнота, я себе тут шею сломаю.
Похитители слаженно хмыкнули, что-то прошептали, и рядом со мной появился еще один шарик.
— Вертайся вперед и топай.
Вертайся — это поворачивайся? Ладно, мы не гордые. Пока.
Судя по ощущениям, шли минут десять-пятнадцать, не меньше. За это время я успела обдумать сложившуюся ситуацию: судя по гладкому, хорошо утоптанному земляному полу (шарик успешно рассеивал темноту на три-четыре шага вперед), находились мы все же не в подвале. Где? Если б я знала… Но дорога выглядела так, словно ей регулярно пользовались. Впрочем, ответ на вопрос о нахождении можно было получить и позже. А вот то, что уродливые типы, на свое несчастье похитившие меня, знали словечко «шиза», настораживало. Так изощренно, по-земному, ругалась я в том имении только перед стариком дворецким, призрачным хранителем и личной горничной Лисси, пухленькой девчонкой лет двенадцати-тринадцати. Так как крали только женщин… Я этих гадов зажарю заживо, если с ней что-то случилось!
Кстати о гадах. Кто такие цверги? Раньше я думала, что так называют гномов.
Но… Если сравнивать разумную расу с Азирии и данных существ, то получается, что… Да ничего не получается! Те гномы, которых я успела увидеть в этом мире, отличались от других рас низким ростом, растительностью разных размеров на лице и вполне человеческим строением тела. У цвергов же из перечисленных признаков присутствовал только рост. Лица были чисто выбриты, везде, включая брови, а тела… Вот если обезьяну, ту же гориллу, скрестить с карликом, а их воображаемых потомков запустить в подземелья на пару сотен лет, то да, тогда можно говорить о цвергах: маленького роста, не выше детей трехлетнего возраста, с длинными цепкими конечностями, конусообразной головой, чуть сплюснутой у висков, и кряжистым телом, существа производили неприятное впечатление что с первого, что со второго раза. Да и вообще, сколько на них ни смотри, влюбиться не получится.
— Пришли, стой.
«Тпру, залетная».
Хорошо хоть не толкнули, просто открыли небольшую дверцу в стене и рукой указали внутрь. Согнувшись в три погибели, залезла. Оказалось, внутри помещение может порадовать высокими потолками. Разогнувшись, осмотрелась: что-то вроде импровизированной тюремной камеры — пара десятков кроватей, стоявших рядами у стен, рукодельный умывальник с дыркой в углу, с соответствующим запашком, два небольших магических шара под потолком, для освещения, и десять-пятнадцать девушек. Какая прелесть…
— Госпожа! — Ко мне подскочила та самая Лисси, заученно поклонилась, затем встревоженно спросила:
— А что вы здесь делаете, госпожа? Вы тоже им попались?
И правда, что это я здесь делаю? Небось, решила отдохнуть немного от тяжелых семейных будней…
Общение с народом уверенности в завтрашнем дне не принесло: всех девушек похитили из запертых помещений, сколько времени их здесь держали, никто точно не знал. Причину таких наглых действий цверги тоже сообщить не удосужились. Решив сначала получить информация и только потом искать выход из тюрьмы, я заняла одну из свободных кроватей и с чистой совестью заснула.
Проснулась из-за шума: кто-то ругался, кричал, плакал. Последнее меня насторожило, и я открыла глаза: двое тюремщиков отмахивались от наседавших на них девчонок, а третий тщетно пытался надеть ошейник на уворачивавшуюся от его рук Лисси. Так, да? Ну сейчас кто-то получит… Не вставая, прицельно дохнула одним из видов огня: на всех трех цвергах мгновенно начала тлеть одежда. Вы ж посмотрите, какие мы нежные, чуть что — сразу орать. Выскочили из камеры за пару секунд. Дверь, правда, закрыть не забыли.
В полной тишине, не желая замечать взглядов шокированных «товарок», я снова закрыла глаза. Но повторно заснуть, увы, не удалось: очень скоро послышался неприятный скрип оббитой железом деревянной двери, и в комнату бочком протиснулся перепуганный до заикания один из карликов.
— Г-гос-с-с-спо-о-о-ож-а-а, в-в-ас-с-с в-в-в-ви-и-иде-е-е-ть х-х-х-хо-о-отя-а-ат…
Ты ж мой котик. Всего один выдох, буквально капелюшка пламени, а сколько уважения мгновенно появилось. Вот давно бы так. Ладно, встала, пошла за конвоиром. Хотя тут еще кто кого конвоировал: мелкий постоянно оглядывался, вздрагивал, то и дело вжимал голову в плечи. Нервный народец.
По длинному прямому коридору дошли до еще одной двери. Цверг постучал, не дождавшись ответа, резко толкнул дверь и тут же сбежал в неизвестном направлении. Трус, что с него возьмешь. Нагнулась, зашла. Комната как комната: четыре стены, потолок, окон в плане не предусмотрено. Обстановка побогаче, чем в той клетушке, в которой девчат держат: ворсистые ковры с орнаментами на полу и стенах, большие магические шары, излучающие мягкий свет, по всему периметру потолка. Больше ничего, кроме шикарно одетого карлика, наряженного в золотое кимоно и сидевшего, скрестив ноги, на полу на ковре. Этот «предмет обстановки», похоже, меня и позвал. Не дожидаясь приглашения, опустилась на пол напротив хозяина и, не скрываясь, осмотрела того с ног до головы. Ничего нового не увидела. Единственное, что его отличало от тюремщиков, — богатая одежда.
— Я верховный жрец, — без предисловия начал мой собеседник, — мне нужна невеста. Ты попала сюда случайно. За тобой скоро придут. Остальные…
Не люблю, когда меня злят. И терпеть не могу, когда воруют моих личных горничных. Придут за мной, видите ли. Одолжение он, сморчок этакий, мне сделал.
Всего три выдоха — и из комнаты остались только подкопченные стены. Ну и жрец, само собой. Я ж не зверь какой.
Из пещер, катакомб, уж не знаю, что это было, в общем, снизу, Варт выводил вереницей всех пленниц. Оставшиеся не покалеченными цверги, собравшись позади импровизированного каравана, с огромной радостью и невероятным облегчением провожали обузу и докуку, меня, то бишь. Ничего, в другой раз мозги включать будут, прежде чем женщин красть, а то ишь ты, невеста ему требуется, принц из девичьих грез, блин.
В имении к нашему появлению приготовили праздничный ужин. Только непонятно, в честь освобождения госпожи или от радости, что господин в кои-то веки посетил свой дом.
Первым делом я передала девчонок под личную ответственность дворецкого, строго приказав сначала накормить бывших пленниц до отвала в людской, а потом уж разбираться, кто, откуда и каким способом домой вернется. Только после этого архиважного дела герцогская чета чинно проследовала в обеденный зал.
— И зачем нужно было обстановку сжигать? Договориться по-хорошему не пробовала? — поинтересовался Варт, резво работая ножом и вилкой и уничтожая как класс очередной плохо прожаренный бифштекс, истекавший кровью у него на тарелке.
Смешно, угу.
— Это при тебе он стал белым и пушистым, а когда я только там очутилась, пальцы веером гнул и права качал. По-хорошему? Сомневаюсь, что вся его компашка знает это слово.
— При мне, говоришь? To есть после наглядной демонстрации твоих огненных струй у несчастного жреца мозги так и не заработали?
— Понятия не имею, — легкомысленно пожала я плечами, налегая на кусок прожаренного до хрустящей корочки мяса. — Не смогла спросить: он застыл статуей и на обращения не реагировал.
Страшный чернокнижник весело фыркнул:
— Не жалеешь ты, милая, древние расы.
Угу-угу. Я злой и страшный серый волк. Я в цвергах точно знаю толк.
— Это цвергов, что ли? С каких пор они древними расами стали? — подняла я брови домиков.
— Вообще-то, с тех самых, — хмыкнул супруг, — как появились в этом мире, после драконов, разумеется.
