Пока мы сидим за барной стойкой в четвертой и последней винодельне, к нам подходит пожилая пара и садится рядом с нами для дегустации. На вид им около шестидесяти, на голове у женщины красивый цветочный шарф. Очевидно, что она борется с каким-то видом рака.
— Привет, я Харли, — говорю я с улыбкой, представляясь им.
Женщина тепло улыбается и пожимает мне руку.
— Привет, Харли. Я Люси, а это мой муж, Берт.
— Привет, — говорит Берт и пожимает мне руку.
— Привет, Берт. Это мой парень, Нолан, — говорю я, кладя свою руку на руку Нолана.
Нолан улыбается и пожимает обе руки.
— Если бы ты не сказала «парень», я бы подумала, что у вас медовый месяц, — мило говорит Люси.
Мы с Ноланом хихикаем.
— Я наблюдала за вами во время тура и не могу налюбоваться, какие вы милые ребята, — продолжает она.
— О, спасибо, — отвечаю я.
— Вы впервые в Сономе? — спрашивает Берт.
— Да. А Харли вообще впервые покинула Бостон. — Нолан ухмыляется.
— О, вау! Как здорово! Вы хорошо проводите время? — щебечет Люси.
— Лучше всех! — говорю я.
— Что привело вас сюда, ребята? — с любопытством спрашивает Нолан.
Берт кладет руку на плечо Люси. Она грустно улыбается и накрывает его руку своей. У меня замирает сердце, и я понимаю, что то, что Люси собирается сказать, не будет приятным.
— У меня четвертая стадия рака груди. Я прошла несколько курсов химиотерапии и облучения, но рак распространился по всему телу. Врачи дают мне всего несколько месяцев жизни. Мы с Бертом хотим сделать эти последние несколько месяцев незабываемыми. Я отказываюсь лежать в постели и дуться, когда могу быть счастлива до тех пор, пока больше не смогу этого делать.
Мои глаза сами собой наполняются слезами, когда я кладу руку на руку Люси, лежащую на барной стойке.
— Мне так жаль это слышать, — говорю я дрожащим голосом.
— Милая, не плачь обо мне. Я прожила хорошую жизнь. Вырастила своих детей прекрасными взрослыми людьми и провожу время со своими великолепными внуками. Все это часть Божьего плана для меня, и я принимаю его.
Я смахиваю слезы, которые начинают катиться по моему лицу.
— Что ж, для меня большая честь, что мне выпал шанс познакомиться с вами, — говорю я ей.
— И для меня, моя дорогая, — отвечает Люси с улыбкой и похлопывает меня по колену. — А теперь давайте не будем зацикливаться на моей кончине. Я здесь, чтобы попробовать вкусное вино и завести новых друзей.
— За это, — говорит Берт и поднимает свой бокал.
Мы все дружно поднимаем бокалы и делаем по глотку.
Нолан
— Эй, ты в порядке? — тихо спрашивает Харли, когда мы поднимаемся на лифте в нашу комнату. — Ты был ужасно тихий с тех пор, как мы покинули винодельню.
У меня голова идет кругом. Выслушав историю Люси, я вспоминаю о матери и своих первоначальных планах изучить болезнь и помочь найти лекарство. Мне кажется, что я предал ее, не борясь за жизни других женщин и мужчин, заболевших этой ужасной болезнью.
— Думаю, мне нужно бросить работу, — бормочу я, глядя на свое отражение в дверях лифта. Я уже даже не узнаю себя. Я так сильно изменился с тех пор, как встретил Харли. В лучшую сторону. Работа на отца превратила меня в человека, который мне не нравился, в того, кем я никогда не собирался быть. Но потом в мою жизнь вошла эта сумасшедшая, не берущая пленных женщина и заставила понять, что действительно важно в этом мире.
Харли переплетает свои пальцы с моими.
— Хорошо.
Я опускаю взгляд на нее и вижу, что она уже смотрит на меня, на ее великолепном лице играет понимающая улыбка.
— Хорошо? И это все, что ты собираешься сказать? — сухо спрашиваю я.
— Ты должен делать все, что считаешь нужным, чтобы быть счастливым с самим собой, — говорит она.
Я качаю головой, восхищаясь ею.
— Ты действительно нечто иное, Харли Джеймсон.
Она подмигивает мне.
— Да, я знаю.
Я смеюсь, затем наклоняюсь и благодарно целую ее. Зная, что она поддерживает мое решение, мне будет намного легче. Справиться с отцом? Ну, это уже совсем другая проблема.
— Если я уйду, то не смогу позволить себе дом. — Я вздыхаю. Мне бы очень не хотелось отказываться от него, но, видимо, придется.
— Есть способ сохранить его. — Харли ухмыляется.
Я поднимаю бровь.
— Да? И как же?
Она пожимает плечами.
— Я могла бы переехать к тебе. Обоих наших зарплат вместе будет более чем достаточно, чтобы оплачивать счета.
Медленная ухмылка расползается по моему лицу.
— Ты хочешь переехать ко мне?
— Учитывая, что я влюблена в тебя? Да, я бы хотела переехать к тебе. — Она хихикает.
— А как же твой дом? — спрашиваю я.
— Я продам его. Деньги пойдут на ремонт, — отвечает она, как будто в этом нет ничего страшного.
— Детка, ты уверена? — я хмурюсь.
Она закатывает глаза.
— Нолан, если бы я не была уверена, то не стала бы предлагать это.
— Боже, я люблю тебя, — вздыхаю я, прижимаю ее к стене лифта и впиваюсь в ее рот.
Харли запутывает руки в моих волосах и отдает столько же, сколько получает. Мы так поглощены друг другом, что даже не замечаем, что лифт останавливается и двери открываются.
— Эй, смотри, милая, в отеле есть бесплатное порно. — Мужской голос смеется, затем следует «уф» и шипение женщины, которая просит его «заткнуться, черт возьми».
Мы с Харли отрываемся друг от друга и поворачиваемся к паре, входящей в лифт. Им, вероятно, около сорока. У женщины ярко-красное лицо, а ее супруг ухмыляется от уха до уха. Мы с Харли бормочем извинения и выходим из лифта. К счастью, это наш этаж. Как только мы оказываемся в номере, я показываю Харли, как сильно я ее люблю.
Глава 12
Нолан
Когда мы с Харли вернемся из нашего небольшого отпуска, то встретимся с риелтором, чтобы выставить ее дом на продажу. Я решаю, что буду продолжать работать на отца до тех пор, пока не проведу благотворительный ужин, ведь это моя идея и проект. Это единственное, что отец разрешает мне делать в память о матери. В течение следующих двух месяцев я буду продолжать работать на «Хулиганов», а потом накоплю как можно больше денег и начну искать работу на замену, чтобы наконец-то применить свое образование по назначению. Я также собираюсь продать свой Maserati, потому что, честно говоря, зачем мне две машины? Я использовал ее как символ статуса. Теперь он меня больше не волнует, так что его придется продать. А вот свой BMW я оставлю.
Мне нужно проверить палец у врача, чтобы убедиться, что он заживает нормально. Так и есть. Но он все еще немного болит из-за того, что нервные окончания восстанавливаются. Теперь я могу перейти на шину для одного пальца, а не для трех.
Первая неделя возвращения на работу выдается тяжелой из-за всего, что мне нужно наверстать. Брок с радостью возвращает мне бразды правления. А мой отец подставляет мне задницу из-за всех остальных дел, которые нужно сделать. Я засиживаюсь до девяти или десяти вечера, чтобы наверстать упущенное. Клянусь, отец дает мне дополнительную работу только для того, чтобы наказать.
Харли очень терпелива со мной. У меня почти нет времени на общение с ней, а когда мы вместе, я обычно уставший и раздраженный. Не знаю, как мне так повезло с ней. Я, конечно, не заслуживаю ее, но и отказываться от нее не собираюсь.
Наступает пятница, и я отчаянно нуждаюсь в отдыхе и любви со стороны своей девушки. Поэтому сбегаю с работы пораньше и отправляюсь к НАШЕМУ дому, где, как я знаю, работает Харли. Когда я приезжаю туда, на подъездной дорожке стоят два грузовика, один из которых, очевидно, принадлежит Харли. Я вхожу в парадную дверь и слышу музыку, доносящуюся из кухни. Она звучит как что-то из 50-х годов, но все еще актуальна. Я останавливаюсь в дверях и широко улыбаюсь, когда вижу перед собой сцену. Харли стоит спиной ко мне, возвышаясь над своим братом Нейтом, который укладывает плитку. Она поет под музыку, используя свой молоток в качестве микрофона. Ее бедра покачиваются из стороны в сторону, когда она оживленно выступает. Ее светлые волосы собраны в пучок на макушке. На ней обтягивающие джинсы, толстовка с капюшоном, пояс с инструментами и рабочие ботинки. Она на полную катушку исполняет текст песни, и, честно говоря, неплохо.
