Только одна мысль соединяла с действительностью — всё кончено!
Теперь уже ничего не будет как раньше. Мне просто следует смириться и существовать дальше, что я и делал последние годы, как Вера попала в кому…
— Роберт, мне так жаль! — ворвался сдавленный голос в сознание. Я механически повернулся на отзвук, раздираемый смесью собственных эмоций.
Ксюша приблизилась ко мне и обняла, трепетно провела ладонью по спине. Этот успокаивающий жест выбил весь воздух из лёгких. Не ожидал, что она прижмётся ко мне, что попытается успокоить. Кто я, в конце концов? Просто мужчина — практически незнакомый человек, не родственник и не друг. Но от неё исходило такое приятное тепло, забота, что я попросту не смог противиться влекущим душу ощущениям, и ответил объятиями. Я прижал Ксюшу к себе настолько сильно, насколько мог, чтобы не навредить ей и ребёнку. Уткнувшись носом в её макушку, я стиснул зубы. Сердце даже не билось в этот момент, оно совершало несколько необходимых ударов, чтобы не остановиться, но словно хотело отказаться от борьбы за жизнь вслед за Верой.
— Тебе нужно быть сильным! — прошептала Ксюша, сжимая пальцы в районе моих лопаток.
Каждое её прикосновение обжигало и помогало не слететь с катушек. Я всё-таки благодарил судьбу за то, что свела меня с Ксюшей — пусть и таким каверзным способом.
— Ты ведь понимаешь, что нужен своему ребёнку и мне?! Я не справлюсь, если ты сдашься… Наш малыш будет нуждаться в отце.
Последние слова Ксюши заставили сердце участиться. Она говорила так, словно и вправду рассчитывала на меня, а ведь ещё получасом ранее вела себя, как сильная, независимая девушка и хотела показать, что не нуждается в моей поддержке. Я понимал, что она говорила всё это сейчас, лишь бы успокоить и помочь справиться с болью, но я сделал вид, что верю ей. Мне важно было в эту секунду ухватиться за что-то. И я хватался. Я хотел верить ей.
— Останься сегодня у меня, — выдохнул я и ослабил объятия. Я чувствовал себя обессилевшим, выпотрошенным.
Ксюша посмотрела на меня перепуганными глазёнками и отстранилась. Она сделала несколько шагов назад, и я заметил, как покраснели её щёки.
— Мог бы даже не просить, — выдавила она улыбку. — Конечно, я останусь столько, сколько потребуется. Я помогу тебе с подготовкой к… — и она осеклась.
— К прощанию. Да. Мне бы хотелось сделать всё самому, а не сваливать всё на помощников, как обычно…
Из горла, к моему удивлению, вырвался хриплый смешок, заставивший содрогнуться в кашле. Ксюша испуганно подскочила, но я остановил ее жестом руки. В конце концов, на ногах стоять в состоянии…
— Конечно, я ни разу ничего подобного не делала, но думаю, что не составит труда… — Ксюша замолчала и поджала губы, явно подбирая слова. — Прости. Я несу какую-то ерунду. Просто я не знаю даже, что говорить. Прости.
— Всё нормально. Я сейчас переоденусь… И съездим в похоронное агентство. Хорошо? Ты сама в порядке?
Ксюша кивнула. Румянец сошёл, и теперь она выглядела слегка бледной. Я надеялся, что новость о смерти моей жены никак не скажется на ней и на ребёнке, она ведь даже не знала Веру. Да и мы друг с другом практически не знакомы…
— Садись пока, где хочешь. Скоро вернусь, — выдавил я слова и махнул рукой на комнату, не имея ввиду ничего конкретного.
Ксюша чуть оживилась. Я заметил, что она выдохнула с облегчением. Кризисная точка, казалось, прошла, и теперь мозг отчаянно соображал, как принять весь этот кошмар и не тронуться умом.
— Хорошо. Я тогда маме позвоню, а то она уже сообщение прислала, что хочет поболтать.
— Договорились.
Мне даже удалось улыбнуться — не знаю, насколько искренне, но Ксюша смогла смягчить удар судьбы. Я взял рубашку с джинсами и направился в ванную. Голову по-прежнему распирало от потока мыслей, которые червями роились в мозгу и переполняли его. Пустота внутри означала только одно — я всё еще шокирован, а потом обухом накатит осознание. И оно принесёт с собой очень много боли. Рецидив прямо-таки…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Взглянув на собственное отражение в зеркале, я шмыгнул носом и закрыл глаза. Выглядел бледнее полотна… Опёршись руками о края раковины, я опустил голову. Пальцы крепко сжали керамическую поверхность. Как же сильно мне хотелось закричать, завыть… Будь я один, так и сделал бы, но я не хотел пугать Ксюшу.
В грудной клетке образовался снежный ком, который только нарастал с каждой секундой.
Веры больше нет…
Она не вернётся в этот дом…
Больше не скажет, как сильно любит меня…
Быть может, я больше никогда не услышу подобных слов от женщины…
Воспоминание ярко вспыхнуло в голове. Я увидел любимые чёрные волосы, ласковую улыбку…
— Хочу именно эту раковину, Роберт! Она классно подойдёт к интерьеру ванной! Ну же! Давай, решайся!
— Тебе не кажется, что это перебор? Эти края неровные…
— Она в виде ракушки ведь сделана! Ну! Но если ты не хочешь… — Вера не спорила со мной даже в таких мелочах, а я соглашался с ней, когда видел озорной блеск в зеленых, морских глазах:
— Главное, чего хочешь ты!
Вздохнув, я посмотрел на эту раковину и понял, что должен буду продать квартиру. Я просто не мог находиться в стенах, где каждая мелочь напоминала о жене. Ведь и без того мыслей о ней было слишком много.
— Всё хорошо, мамуль! Честно! Ты отдыхай там, я пойду в библиотеку! — услышал я звонкий голос Ксюши.
Скорее всего, она находилась в коридоре, раз звук так четко доносился даже сквозь закрытую дверь.
Совесть уколом ударила в грудь. Ксюша врала из-за меня… До чего могла довести эта ложь впоследствии? Нам следовало решить уже, что делать с ребёнком. Быть может, фиктивный брак спас бы из каверзного положения? Но об этом я подумаю позже… Когда попрощаюсь с женой и задавлю внутри себя боль, медленно убивающую меня.
* * *
Наверное, садиться за руль в раздавлено-потрясенном состоянии — не самое лучшее решение, но я подумал об этом только тогда, когда уже выехал с парковки. Мне следовало просто-напросто взять себя в руки, отказаться от мыслей о жене и быть внимательным на дороге. В конце концов, я готовился к тому, что однажды эта неизбежность произойдёт. Надежда теплилась где-то в отдалённых уголках души, но с каждым днём она угасала.
Конечно, я время от времени представлял, как Вера придёт в себя и узнает, что у нас есть малыш. Она была бы счастлива, наверное… Но я не верил в то, что такое произойдет. И теперь мне не увидеть улыбку на её губах и не услышать её мягкий голос. Теперь у моего ребёнка не будет матери, если я всё-таки решу забрать малыша у Ксюши. Самым лучшим выходом было бы, наверное, жениться на ней… Эта мысль начала сильнее пульсировать в мозгу, и я мельком посмотрел на девушку. Ксюша молчала, погрузившись в свои мысли. Несколько локонов цвета молочного шоколада выбились из причёски, мешая обзору, но девушку это совсем не беспокоило.
Она очень красивая и молодая… Ей нужен ровесник, который будет способен на романтическую чепуху, из которой я уже давно вырос… Зачем ей супруг, старше на десяток лет? Но разве теперь есть какой-то выбор?..
Понимая, что мыслями о Ксюше пытаюсь вытравить боль из души, я устремил взгляд на дорогу. Нужно было благополучно добраться до бюро похоронных услуг, выбрать всё и на сегодня покончить с этим. Я бы с удовольствием напился вечером, но уже попросил Ксюшу остаться на ночь, а в её присутствии не могу позволить себе пригубить и полстакана виски. Как будто пример молодежи подаю неправильный…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Припарковав машину около бюро, к которому меня привёл навигатор, я вышел из машины и открыл дверцу Ксюше. Я подал ей руку, и когда её тёплые пальчики коснулись моей прохладной ладони, по коже пробежала покалывающая волна. Тело по-прежнему находилось в подобии заморозки, словно душе не получалось управлять сосудом. Я чувствовал себя каким-то роботом, механически выполняющим команды системы.
