— Смотри! Колдуны здесь! — прошептала Танька, тыча меня в бок, и я посмотрела в другую сторону — действительно, Прохор и Корней аккуратно двигаясь мимо первого ряда, подошли ближе и уселись рядом с нами.
Оба мужчины были в джинсах и теплых свитерах, с одним различием — у Прохора свитер был черного цвета, а у Корнея — тёмно-синего. Повеяло шикарным парфюмом и я заметила, как Танька покосилась на них, недовольно поджав губы. Лишь один раз Корней взглянул в нашу сторону и сразу же заинтересовался Леной-Лидой, даже не удосужившись поздороваться. Он выглянул из-за нас несколько раз и раздражённо уселся обратно, мы видимо мешали ему. Ну и пересели бы ближе к этой чертовой фельдшерице!
В это время на сцену вышла баба Дося и устроившись на стуле, который ей предусмотрительно вынесли, поставила на колени баян. Немного почмокав губами, она растянула меха и грянула:
— "Слышали деды — война началась. Бросай свое дело, в поход собирайся! Смело мы в бой пойдем за Русь Святую и как один прольем кровь молодую!"
Эту песню Дося пела на каждом концерте независимо от повода, будь-то день Победы или восьмое марта и никто не осмеливался предложить ей сменить репертуар. Я снова посмотрела на мужчин, сидевших рядом, и увидела, что они улыбаются, с трудом сдерживая смех. Конечно, Досина "Святая Русь" достала уже всех и меня в том числе, но их усмешки мне были неприятны. Вот не имели они права смеяться над Досей! Она наша и смеяться могли только мы!
— Что смешного? — я не выдержала и, выглянув из-за Таньки, одарила колдунов, возмущенным взглядом. — Вообще-то, человек старается!
Корней, удивленно взглянул на меня и, не переставая улыбаться, шепотом спросил:
— Одноклассница выступает?
Я даже рот раскрыла от подобной наглости, а Прохор хохотнул в кулак.
— Не могли бы вы отсесть??? — прошипела Танька, вспыхнув от злости, но Прохор немного склонился к ней и сказал:
— Если вам что-то не нравится, вы всегда можете уйти.
— Не связывайся с ними! — я поняла, что с этими, непонятно откуда взявшимися хамами, мы общего языка не найдем. — Они же грубияны!
— Подруга права, — кивнул Прохор, услышав мои слова. — Лучше не связывайтесь.
Все происходящее напоминало какую-то не очень смешную комедию, а появление Лиды, вносило в эту комедию элементы ужасов. Настроение испортилось катастрофически, и концерт стал похож на пытку. После Доси выступило трио "Кулебяка" — три пенсионерки спели "Там, где клен шумит" и "Оренбургский пуховый платок", а потом, Раиса лично декламировала стихи Бродского.
Фельдшерица сидела все в той же позе страшной заинтересованности к происходящему, но один раз я все же поймала ее любопытный, изучающий взгляд, брошенный на колдунов. Резко повернув голову, я увидела, что Корней тоже смотрит на нее и в этот момент у меня все перевернулось внутри. Только этого не хватало! Неужели они нравятся друг другу??? Интересно, знает ли фельдшерица их? Нас? Помнит из прошлой жизни или это другая Лена-Лида??? И тут на меня "свалилось" прозрение, от которого я чуть не подскочила на месте: они все, и фельдшерица, и Прохор с Корнеем — потомки участников тех давних событий, такие же, как и я — потомок Григория Плясова!
Не в силах держать эту информацию в себе, я склонилась к Таньке и зашептала ей на ухо все, что пришло мне в голову. Тем временем Раиса, распалившись от своего же выступления, орала со сцены:
— Как хорошо, что некого винить, Как хорошо, что ты никем не связан, Как хорошо, что до смерти любить Тебя никто на свете не обязан!!!
— Точно! Как же ты права! — воскликнула Танька, выслушав меня, и испуганно замолчала, глядя, как все головы поворачиваются в ее сторону. Завклубша изумлённо уставилась на нее, а потом, недоуменно протянула:
— Это не я, а Бродский…
— Он очень прав, — подруга покраснела и вжалась в кресло. — Аж за душу взяло.
Сбоку от нас раздался хохот, и я с тихой яростью посмотрела на колдунов — Прохор, смеясь, запрокинул голову, а Корней хлопал себя по колену, гогоча на весь зал. Остальные тоже начали посмеиваться, даже фельдшерица мило улыбалась, скаля свои красивые ровные зубы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Домямлив стихотворение до конца, Раиса пригласила на сцену Прохора и Корнея, объявив, что новые жители деревни поведают о своих планах по поводу бизнеса и расскажут, как всем нам станет хорошо жить.
Мужчины поднялись на сцену и довольно четко и ясно рассказали о том, что хотят отстроить заимку в лесу и открыть там сыроварню, а вместе с ней и пасеку. По их мнению, сыр будет пользоваться невероятным спросом и деньги потекут рекой, что, конечно же, отразится и на процветании самой деревни.
Все восхищенно слушали их, разинув рты, но мы с Танькой скептически относились ко всем этим обещаниям, ведь прекрасно знали, что появились они здесь не просто так и чьими потомками являлись. Им задали несколько вопросов, и Раиса пригласила мужчин остаться на посиделки, мол, столы уже накрыты и жители деревни будут рады пообщаться в непринужденной обстановке. Свою лепту в виде двух банок домашней тушёнки, огурцов и домашнего вина, мы внесли еще месяц назад и теперь имели полное право гулять со всеми, хотя, не очень-то и хотелось.
— Останемся, — Танька не спускала с колдунов взгляда. — Мы должны быть в курсе всего происходящего!
С предвкушающими гулянье односельчанами, мы потянулись в соседний зал, выполняющий функцию банкетного, и как только расселись за столами, услышали визгливый голос завклуба.
— Благодаря Прохору и Корнею, на нашем столе появятся деликатесы! — Раиса сияла как лампа Ильича. — Наши дорогие гости пожаловали с гостинцами!
В комнату внесли ящики с вином, мясными нарезками, фруктами и дорогими консервами, отчего неизбалованные жители радостно загудели.
— Вот же показушники! — прошептала Танька, с неприязнью наблюдая за тем, как все это великолепие расставляют на столах. — Где и взять-то успели???
— И не говори! — согласилась я. — Призвали на свою голову! Их предки такими не были!
— Нужно к Лукасе сходить, — вдруг заявила Танька. — Может она, чего нового скажет. Посмотрит в свои предсказульки!
Тем временем колдуны устроились рядом с фельдшерицей, по очереди ухаживая за ней и было видно, что ей это нравится. Зато нас все это, раздражало невероятно.
— Видимо, придется самим с этой Ленкой разбираться! — прошипела подруга, зыркая на смеющуюся троицу. — Какой толк от них?! Хоть собирайся и на болото иди!
— Зачем??? — на болото не хотелось, и я быстро предположила альтернативу: — На болото нужно не просто идти, а за этой проследить, чтобы понять, зачем она туда бегает!
— Точно! — Танька моментально поддержала мою идею. — Засядем возле медпункта, и как только она выйдет, пойдем за ней!
И вот тут случилось следующее… Моя тетка, с хрустом жующая квашеную капусту, вдруг сказала:
— А вы знаете, что в Алексеевке дитёнок пропал?
В этот момент, в теплый зал, будто зима пробралась, и повеяло ее морозным дыханием по плечам и затылкам.
— Как пропал? — я почувствовала, как у меня холодеют ноги. — Когда???
— Так сегодня утром, — охотно ответила она. — Я ходила в Алексеевку, чтобы кроля купить у Сидорихи, а там суета! Девочка в первый класс должна была пойти в этом годе… Маша, вроде как звали… Мамка ее в магазин за хлебом послала и не вернулась бедняжка. Всю округу прочесали, но как сквозь землю провалился дитёнок.
Все загалдели, принялись обсуждать происшествие, а мы покосились на фельдшерицу, которая сочувственно кивала головой, слушая тетку. Но мы-то понимали, кто в этом замешан!
— Смотри-ка! Сразу за свое взялась! — Танька еле сдерживалась, чтобы не вскочить с места и не броситься на нее. — Неужели оживила все-таки, предка своего?! И несколько дней не прошло с ее появления, а уже дети пропадают!
— А если это Прохор и Корней? — от этого предположения мне самой стало не по себе. — Они ведь тоже утром появились…
