2 июля Кэд со своими отрядами вошел в предместье Лондона Саутварк. Лондонский мэр созвал заседание городского совета, причем оказалось, что среди членов совета многие стояли за Джека Кэда. 3 июля Кэд прорвался через Лондонский мост и вошел со своими отрядами в город.
Вступив в столицу, восставшие обезглавили лорда Сэя и некоторых других королевских советников и овладели городом от имени Мортимера. Головы казненных были выставлены на Лондонском мосту. В городе шли грабежи и погромы. Вечером 5 июля правительственный отряд очистил улицы от грабителей и атаковал повстанцев на Лондонском мосту. Сражение шло всю ночь. Многие были убиты и сброшены вместе с доспехами в воду.
На утро правительство начало переговоры и выслушало требования Кэда. Восставшим предложили разойтись, причем тем, кто покинет войско повстанцев, обещали амнистию. Это предложение было принято; начали раздавать грамоты о помиловании.
8 июля Джек Кэд ушел в Дартфорд и на следующий день потребовал формальной ратификации парламентом своей грамоты об амнистии. То, что он не сложил оружия, дало правительству повод выпустить против него прокламацию. За его поимку живым или мертвым была обещана тысяча марок.
Джеку Кэду удалось бежать. Кентский шериф преследовал его и после стычки, в которой Кэд был смертельно ранен, захватил его. Вождя повстанцев, несомненно, ждала мучительная казнь, но он умер на телеге по пути в Лондон. Тело его было четвертовано, а голова выставлена на Лондонском мосту.
Для наказания сторонников Кэда в графство Кент была послана специальная комиссия.
31 июля 1450 г. в Кенте вспыхнуло новое восстание. Второй «капитан Кента» поднялся в Февершеме. Это был кузнец Уильям Парминтер. Когда он исчез, появился третий «капитан Кента» Джон Смит. Новое восстание разразилось также в Суссексе под руководством некоего Томаса Скиннера. Назревали серьезные события в Уилтшире.
Все эти восстания крестьян, наемных рабочих, джентри и горожан были ликвидированы. Попытка добиться перемен потерпела неудачу. Вместе с ними потерпели неудачу и сторонники Йорков. Настроенные оппозиционно бароны и дворянство поняли опасность ставки на народное восстание.
Во время этих событий герцог Ричард Йоркский самовольно оставил свой пост вице-короля Ирландии и объявил, что он возвращается в Англию. При дворе среди сторонников королевы Маргариты это известие вызвало панику. Для создания противовеса Йорку из Кале срочно призвали Эдмунда Бофора, герцога Сомерсета.
Так создалась ситуация, из которой вскоре родились баронские войны второй половины XV в. — войны Роз.
Канун баронских войн
Ричард Йоркский вернулся в Англию, когда восстание уже было подавлено. Бросив свой пост в Ирландии, он оказал открытое неповиновение правительству. Поэтому известие о его прибытии ужаснуло королевский совет. Навстречу Ричарду был послан приказ, запрещавший ему являться к королю. Но герцог Йоркский, избегнув встречи с посланцами короля, начал двигаться к Лондону. Отовсюду к Ричарду стекались приверженцы.
В конце концов Ричард был принят Генрихом VI и заявил ему, что для наведения порядка необходимо предать суду изменников, проигравших войну во Франции. После свидания с королем Ричард удалился в свой замок Фатерингей, куда к нему продолжали собираться сторонники.
В октябре 1450 г. в Вестминстере собрался парламент. На нем встретились Ричард Йоркский и герцог Сомерсет. Пэры обеих партий явились на сессию с огромными свитами, столица была переполнена вооруженными людьми. Ричард Йоркский и его племянник, молодой герцог Норфолк, имели большие вооруженные отряды, но силы Сомерсета были не меньше. Палата общин была всецело на стороне Ричарда Йоркского. Архиепископ Кемп, канцлер королевства, тщетно старался отвлечь разъяренных баронов, указывая на опасность, грозившую со стороны французов портам Кале и Бордо. Его никто не хотел слушать. Йоркисты упорно настаивали на предании Сомерсета суду (за проигранную войну) и даже попытались его арестовать. Сомерсету удалось спастись, и тогда он принес жалобу королю. Генрих VI отсрочил заседание парламента и назначил Сомерсета «капитаном Кале». Остается лишь удивляться, что при этом не произошло никаких столкновений. Очевидно, этого не случилось потому, что Ричард Йоркский всячески старался показать свою верность престолу. Он даже согласился председательствовать на суде, когда рассматривались несколько затянувшиеся дела участников восстания Джека Кэда. Их казни лишили Ричарда Йоркского большой доли его популярности в среде новых дворян и горожан, которые считали; что он предал боровшихся за него людей.
В январе 1451 г. возобновилась борьба в палате общин. Палата направила Генриху VI петицию, в которой настаивала на изгнании Сомерсета. Король наотрез отказался выполнить пожелания палаты общин, а палата общин продолжала настаивать на своем. Когда парламент собрался после пасхальных каникул, депутат от Бристоля Томас Юнг внес предложение о провозглашении герцога Ричарда Йоркского наследником престола. Большинство палаты общин поддержало его, но палата лордов была против. Король распустил парламент, а когда все разъехались, посадил Юнга в Тауэр.
Этот эпизод стал началом борьбы за династические интересы Йорков, ибо до сего времени ставился вопрос лишь о суде над изменниками королю.
Пока у Генриха VI не было детей, Ричард Йоркский с полным основанием мог считать себя законным наследником, тем более что у трех дядей и двух теток Генриха VI не было живых законнорожденных детей. Но в свое время (при Генрихе IV) были легитимированы Бофоры. Один из них имел титул герцога Сомерсета. Правда, парламент исключил Бофоров из права наследования престола. Но герцог Сомерсет пользовался при Генрихе VI и Маргарите неограниченной властью. Дело запутывалось тем обстоятельством, что у Сомерсета был старший брат, умерший и оставивший после себя малолетнюю дочь Маргариту Бофор. Ее претензии на престол поддерживались Бофорами и Ланкастерами на случай ранней смерти Генриха VI.
Предложение Юнга об объявлении Ричарда Йоркского наследником престола меняло все дело. У герцога Йоркского было очень много сторонников, так как он был женат на дочери Ральфа Невиля Сесилии. Брат Сесилии, Ричард Невиль, женатый на дочери графа Солсбери, был главой многочисленного и сильного клана. Сын этого Ричарда Невиля, также носивший имя Ричард, женился на наследнице Бьючемов, сестре герцога Уорика, и получил благодаря этому браку титул графа Уорика. Его и называли молодым Уориком.
Невилевские пэры, а их было пять, составляли значительную группу в палате лордов, где всего заседало около пятидесяти светских пэров. Этих пятерых поддерживали мужья сестер Солсбери и племянники. Все они, поскольку Ричард Йоркский женился на Сесилии Невиль, безоговорочно шли за ним. Они-то и составили ядро Йоркской партии и во всем выступали против Бофоров.
Военное могущество баронов в значительной мере определялось распространением системы ливрейных свит и «поддержки», достигшей в этот период своего наибольшего развития. Во многих областях Англии сельские джентри давали скрепленные печатями письменные обязательства следовать за своими могущественными соседями, т. е. оказывать им «поддержку» во время войны и мира. Такой порядок был очень опасен для короля. Но помимо этого, как уже говорилось, у каждого крупного магната в замке была так называемая ливрейная свита, банда его челядинцев, которых он содержал, кормил и одевал. Они находились в полном подчинении у него, равно как и его держатели. Таким образом, оказывалось, что в распоряжении баронов были люди трех категорий: члены свит, держатели и, наконец, давшие обязательство «поддержки» средние и мелкие дворяне соседних районов. Обязательства «поддержки» давались обычно под сильным давлением и заключали в себе обещание бороться на стороне своего патрона в случае каких-либо столкновений.
Эта система совершенно заменила старый порядок, когда мелкое рыцарство было обязано службой только королю. Теперь король не мог больше рассчитывать на сбор феодального войска в масштабе всей страны. Он мог противопоставить отрядам враждебных ему баронов только такие же отряды, приведенные лордами, стоявшими на его стороне. Хотя сторонники Ланкастеров — Перси и Стаффорды могли дать много людей и хотя большинство более мелких баронов не симпатизировало йоркистам, позиции Генриха VI были все же очень слабыми.
Таким образом, Ричард Йоркский являлся главою могущественнейшей баронской партии, в то же время возглавляя и парламентскую оппозицию.
10 августа 1453 г. король Генрих VI был охвачен безумием (его мать, Катерина Французская, была дочерью психически больного Карла VI). Толчком к заболеванию Генриха VI был сильный испуг. Король стал совершенно невменяем, его кормили с ложки, переносили со стула на кровать. В октябре 1453 г. жена Генриха VI Маргарита родила сына. Сторонники Ричарда Йоркского были в ярости, так как все надежды захватить престол после смерти Генриха рухнули. Йоркисты усиленно распространяли слухи, что принц — не сын Генриха VI и даже не сын королевы Маргариты. Они утверждали, что короля обманули, так как он все равно ничего не понимает. Сам герцог Йоркский Ричард не пытался утверждать, что принц был незаконным ребенком. Королева и ее друзья держали безумие Генриха VI в тайне, доколе это было возможно, и вопрос о назначении регента встал только через некоторое время после рождения принца. Было очевидно, что регентом должны назначить Ричарда Йоркского, однако королева и герцог Сомерсет всячески затягивали дело, надеясь на выздоровление короля. В конце концов Ричард Йоркский все же взял верх, и в декабре 1453 г. совет приказал заточить герцога Сомерсета в Тауэр.
